понял, что взор Олеси был устремлен на Ренату. - Подожди следующего года.
волнение и напряженность в потайном месте. А потом она резко повернулась и
покинула сад, следуя за Никитой и Полей.
будут хорошие братишки на небесах. - Она оглянулась на Михаила. - Ты меня
ненавидишь? - спросила она.
конце концов, именно я ввела тебя в эту жизнь. Я ненавидела ту, что
покусала меня. Она лежит там, с самого края. - Рената кивнула в сторону
тени. - Я была замужем за сапожником. Мы ехали на свадьбу моей сестры. Я
сказала Темке, что он перепутал поворот, но разве он слушал меня? Конечно,
нет. - Она жестом показала в сторону больших камней. - Темка умер при
превращении. Это было... двенадцать весен назад, мне кажется. Он все-таки
не был здоровым мужиком; из него получился бы жалкий волк. Но я его
любила. - Она улыбнулась, но улыбка не задержалась. - У каждой могилы своя
история, но некоторые из них появились даже раньше, чем здесь оказался
Виктор. И потому кажется, что они - немые загадки, а?
появления, жил здесь двадцать лет, и старик тот знал других, которые
пробыли здесь еще дольше. Кто знает? - она пожала плечами.
выжили. Конечно, со временем и они умерли. Но большинство детей или
рождались мертвыми, или умирали через несколько недель. Поля уже
прекратила свои попытки. И я тоже. Олеся пока еще достаточно молода, чтобы
поупрямиться, да и стольких детей она уже похоронила, что теперь сердце у
нее должно быть, как один из этих камней. Что же, я сочувствую ей. -
Рената оглядела сад кругом и посмотрела вверх, на высившиеся березы,
сквозь которые пробивалось солнце. - Я знаю твой следующий вопрос, -
сказала она, прежде чем Михаил смог его задать. - Ответ - нет. Никто из
стаи никогда не покидал этого леса. Это - наш дом, и всегда будет нашим
домом...
мир, который когда-то был его миром, человеческий мир, - казался ему
смутным, похожим на давнее воспоминание. Он слышал, как в ветвях пели
птицы, и видел, как некоторые из них порхали с ветки на ветку. Это были
красивые птички, и Михаил заинтересовался, будут ли они хороши на вкус.
дворца, а вслед за ней и Михаил. Они еще не ушли далеко, когда Михаил
услыхал далекий, высокий звук свистка. Вероятно, где-то в версте на
юго-восток, прикинул он. Он остановился, вслушиваясь в этот звук. Не
птица, а...
проходят через лес не так далеко отсюда.
двинулся. Свисток прозвучал вновь, короткая и визгливая нота.
можно найти убитого. Это бывает совсем не плохо, если только солнце и
хищники не поработают над ним. - Свист поезда затих. - Михаил? -
подстегнула она.
затосковать, но о чем - он не совсем понимал. Рената ждала его, а
берсеркер крался где-то по лесу. Пора было идти. Михаил еще раз оглянулся
на сад, с его выложенными из камня прямоугольниками, и пошел за Ренатой
домой.
схватил Михаила за руку, когда тот сидел на коленях снаружи белого дворца,
выискивая в мягкой земле съедобные корешки. Франко подтянул его за руку
вверх.
Никто за ними не следил, это хорошо.
собой.
ее сильнее. Он хотел заплакать, не иначе как потому, что ему не нравился
Франко, но стая бы этого не одобрила, Виктор бы этого не одобрил; ему
самому следует разбираться с собственными отношениями.
быстрее.
ворота, Михаил понял, что Франко не полагалось этого делать. Возможно,
законы стаи не позволяли вскрывать могилы после того, как хоронили детей;
возможно, отцам запрещалось видеть мертвых детей. Он не был уверен, но
знал, что Франко пользуется им, чтобы делать что-то такое, чего Виктору бы
не понравилось. Он попытался идти помедленнее, но Франко стал тянуть его,
вывихивая руку.
Михаила в легких скоро закололо.
же.
собой, и они продолжили идти. На болезненном кареглазом лице Франко
светилась жестокость; даже сквозь человеческую маску проглядывала волчья
морда. Может быть, раскапывание могил - это к несчастью, думал Михаил.
Потому-то сад и был так далеко от белого дворца. Но человеческая натура
Франко отвергла все ограничения; как любой отец-человек, он сгорал от
нетерпения увидеть результаты своего семени.
прямоугольники из камней. Франко резко остановился. Михаил наскочил на
него, но это столкновение на Франко никак не отразилось. Он только
бессильно раскрыл рот.
раскиданы кости. Черепа, маленькие и большие, некоторые человеческие,
некоторые звериные, а некоторые смесь того и другого, лежали, расколотые,
перед Михаилом. Франко прошел дальше в сад, ладони у него скрючились по
бокам, как когти. Почти все могилы были раскопаны, их содержимое вырыто,
разломано на кусочки и безобразно раскидано вокруг. Михаил уставился на
лежавший ухмыляющийся череп, с острыми клыками и клочком серой шерсти.
Неподалеку валялись кость предплечья, а дальше кости кисти руки. Маленький
изогнутый позвоночник приковал взгляд Михаила, потом детский череп,
раздавленный с неистовством. Франко шел дальше, влекомый к тому месту, где
были захоронены свежие трупы. Он переступал через старые кости и наступил
на череп, нижняя челюсть которого была отломана, словно кусок перегнившего
дерева. Он остановился, шатаясь, и уставился на выскобленные ямы, куда два
дня назад были положены новорожденные. На земле лежала разодранная тряпка.
Франко поднял ее, и что-то изорванное и красное, кишевшее мухами, упало на
листья.
Верхняя половина, голова и мозг, исчезла. Мухи вились вокруг лица Франко,
а с ними медянистый аромат крови и гниения. Он посмотрел направо, на
другое красное пятно на земле. Маленькая ножка, покрытая блестящей бурой
шерсткой. Он издал слабый ужасный стон, и старые кости хрустнули под его
ногой, когда он отшатнулся от розовых останков.
повсюду были разрытые могилы и части скелетов, детей и взрослых,
человеческих и волчьих. Франко повернулся к Михаилу, и мальчик увидел его
лицо - кожа обтянула кости, глаза остекленевшие и выпученные. Резко
запахло гнилью.
Он огляделся вокруг, ноздри у него раздулись, и на лице заблестел пот.
ты, подлец? - Он шагнул в одну сторону, потом в другую, ноги его,
казалось, хотели растащить его на две половины. - Ну, выходи! - завопил
он, зубы его оскалились, грудь вздымалась. - Я сражусь с тобой! - Он
схватил волчий череп и запустил им в ствол дерева, ударившись о который,
тот разлетелся с звуком пистолетного выстрела. - Боже, низвергни его в ад.
Выходи же!
Франко. Тот вскипел, на его впалых щеках показались розовые пятна, тело
напряглось, как туго скрученная опасная пружина. Он вопил:
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Конюшевский Владислав
Орловский Гай Юлий
Самойлова Елена
Шилова Юлия