***
посветлело перед рассветом. После бешеной скачки у сенелей оставалось
мало сил, и путешественники не намеревались расточать их остатки.
Появляться на постоялых дворах теперь было небезопасно, поэтому вряд ли
стоило надеяться вскоре поменять скакунов. На некотором расстоянии от
дороги, в глубокой расщелине, пробитой ручьем, они нашли убежище. По
берегам ручья росла трава, которой смогли подкрепиться кони; чаща
предложила путникам приют и укрытие, а также благословенный дар в виде
плодов сладкого терновника, которыми они пополнили свои скудные припасы.
него, сразу заснул. Остальные двое остались сидеть друг подле друга.
вялым. Его инструмент не длиннее пальца. К тому же он все время называл
меня безобразным. - Зха'дан был в негодовании. - Возможно, я и
маленький, но даже Газхин признает, что я прекрасен. Я похож на тебя,
правда? А ты - самый прекрасный из всех нас.
здешней красоты.
Настоящему льву это вполне подходит, но мужчина должен иметь черные
глаза. А его нос? Он совершенно прямой. Что же это за нос без горбинки?
королевскую горбинку. - Итак, его лордство воспылал страстью к
великолепным в их уродстве варварам. А дальше?
я было собрался улизнуть, но тут нанесли удар маги. Они пытались
проникнуть в мои мысли только затем, чтобы убедиться, что я очень занят.
Но я угостил их кое-чем, от чего их уши долго будут гореть. Тогда они
занялись тобой. А я был заперт в четырех стенах и не мог уйти. Когда
наконец я нашел стену, через которую сумел перебраться, ты уже был в
пути. Я позаимствовал одного из оставшихся сенелей и последовал за вами.
- Зха'дан немного помолчал и внезапно ухмыльнулся. - Думаю, им не скоро
удастся пуститься за нами в погоню. Я велел сенелям немного подождать,
снял с них путы и оставил дверь открытой.
бросился на него. Они покатились по траве, устроив шутливую потасовку.
Юлан присоединился к ним, рыча от удовольствия. В конце концов они без
сил повалились на траву, икая и изнемогая от усталости, причиной которой
было не что иное, как веселье.
***
вовсе не шуточную. Сареван намеревался пересечь Асаниан так же, как он
пересек Керуварион: тайно, питаясь тем, что пошлют им небо и земля.
Хирел и слышать об. этом не желал.
правителей, каждый делает это на собственной территории. Те, кто
охотится без разрешения, обвиняются в воровстве и подлежат наказанию.
удастся продвинуться, соблюдая тайну и постоянно заботясь о пропитании?
Ты понимаешь, как осторожно надо обращаться с нашими сенелями? Теперь,
когда мы не сможем найти других?
убийц, чтобы они положили конец нашей безумной затее?
Если, конечно, у нас есть враги. Пока что я не видел ничьих теней с
кинжалами и не чувствовал никакого яда в вине. Должно быть, на той
почтовой станции вообще никого не оставалось, иначе мы не уехали бы
оттуда с такой легкостью. - Это не...
думать, и совершенно забыл, что здесь не Керуварион.
не убило тебя. Инстинкт помог тебе ускользнуть. Но что, если от тебя
ожидали именно этого? Бегства прямо в ловушку? А может, у них еще более
коварный план: заставить нас передвигаться только ночью, окольными
путями, чтобы задержать мое прибытие в Кундри'дж?
нравился привкус происходящего, чуждый и жгучий, как асанианские специи.
Он сплюнул. - Но если мы поедем в открытую, враг узнает об этом и
расставит новые западни. Мне кажется, он не замедлит сделать их
смертельными.
прибыть в Кундри'дж поздно, но точно так же я не хочу прибыть туда
мертвым.
Зха'дан и Юлан. У нас есть ты, чья магическая сила еще может
пробудиться. И наконец, у нас есть я. Хотя я и не обладаю магией и не
владею искусством охоты или драки, но зато хорошо знаю Асаниан. Если мы
исчезнем из виду на несколько дней и будем двигаться только с
наступлением темноты, то вскоре сможем ехать и при свете дня. - На
краденых сенелях?
ярмарка, продаем своих сенелей и покупаем новых. Мы делаем это дважды
или трижды в течение одного-двух дней. Затем, когда наши следы будут
основательно запутаны, мы снова сможем ночевать на постоялых дворах и
передвигаться по дорогам.
нельзя сменить наши лица.
масками. У них есть такой обычай. Долго поддерживать подобный обман нам
не под силу: те, кто в маске, не смешиваются с остальными постояльцами и
говорят только на своем тайном военном языке. Но день, два или три мы
продержимся.
придирается и чересчур все усложняет. Но кому-то надо было это делать.
- Купим ткань на ярмарке. На часок я могу превратиться в раба, чья
госпожа имеет пристрастие к черному цвету.
принца с восхищением. Резко присвистнув, Сареван наконец уступил. -
Ладно. Сегодня двинемся в путь с наступлением сумерек. А завтра поищем
ярмарку.
издал громкое восклицание, поцеловал его, страшно смутив, и отправился
седлать сенелей.
***
находился холм, поросший деревьями и кустарником, достаточно густым,
чтобы в нем могли спрятаться верховые животные и два человека, которые
не хотели показывать своих лиц. Хирел отправился в город. Он разулся,
снял с себя все, кроме нижней рубашки, обрезанной наподобие туники раба,
надел на шею обруч Зха'дана, а к поясу подвесил кошелек с асанианскими
монетами. По уверениям Зха'дана, лорд Узмейджиан имел их в избытке, так
же как и деньги из чистого золота, и дикарь безусловно заслужил эту
награду. Хирел взглянул на него со вздохом, но не сказал ни слова.
себя немного поспать. Остаток времени он провел лежа на животе на связке
тростника и наблюдая за дорогой и городом. Юлан составил ему компанию.
Сареван сбросил опостылевшую тунику; в знойном воздухе жужжали мухи, но
они не жалили его, а земля была прохладной. Ему было бы совсем хорошо,
если бы он знал, как дела у Хирела. Мальчик довольно хорошо справился со
своей ролью в городе варьяни, но теперь они находились в Асаниане. Кто
знает, не нарушит ли он какой-нибудь пустячный закон по своему
царственному неведению? Умеет ли он торговаться на рынке? А что, если
маги вовсе не потеряли его и сейчас хватают?..
его лицо зудело сильнее, чем обычно. Этим утром он истратил остатки
краски. Она жгла как огонь, и он с трудом удерживался от стонов. Краска
причиняла ему ужасные мучения, она разъедала кожу и вызывала сыпь и
раздражение. Даже если бы им удалось найти еще одну бутылку, Сареван
сомневался, что его лицо сможет выдержать это.
По дороге шли какие-то люди. Что это за мальчик с горящими золотом
волосами, сбившимися в буйную гриву, только что выехал из города? Нет,
не он. Сареван продолжал наблюдение. Солнце достигло зенита.
уставился на дорогу. По направлению к кустарнику медленно ковылял раб с
мешком на спине. Раб с серыми от пыли волосами.