писем. Джосайя Баундерби из Кокстауна никому не позволит толковать ему о
письмах, когда он в таком настроении, как сейчас.
очень важном письме, которое я послал вам относительно Луизы.
ладонью по столу, - говорю об очень важном известии, которое я получил
относительно Луизы. Миссис Спарсит, сударыня, пожалуйте сюда!
звуки из своих воспаленных голосовых связок, сопровождавшиеся отчаянной
жестикуляцией и мучительными гримасами, кончились тем, что мистер Баундерби,
у которого лопнуло терпение, схватил ее за плечи и основательно потряс.
Баундерби, - предоставьте это мне. Сейчас не время для особы, хотя бы и
благородного происхождения и со знатной родней, стоять столбом и корчить
рожи, как будто она глотает камушки. Том Грэдграйнд, миссис Спарсит довелось
ненароком услышать разговор, происходивший в роще между вашей дочерью и
вашим бесценным другом, мистером Джеймсом Хартхаусом.
разговор.
спокойного и примирительно настроенного тестя. - Может быть, вы, кстати,
знаете, где сейчас находится ваша дочь?
поведение. Луиза здесь. Как только ей удалось освободиться от присутствия
того человека, о котором вы упомянули, и чьим знакомством с вами, к моему
глубочайшему сожалению, вы обязаны мне, она поспешила сюда, под мою защиту.
Я сам только что возвратился из Лондона, когда она вошла в эту комнату. Она
приехала в город поездом, бежала всю дорогу в грозу, под проливным дождем, и
добралась до дому в почти невменяемом состоянии. Конечно, она осталась
здесь. Убедительно прошу вас, ради вас самих и ради нее, успокойтесь.
не в сторону миссис Спарсит; затем, круто поворотясь к злополучной
племяннице леди Скэджерс, обратился к ней со следующими словами:
надеетесь оправдать свое скаканье по всей стране, без другого багажа, кроме
вздорных выдумок!
сильно расстроены и мое здоровье так сильно пострадало от усердия, с каким я
вам служила, что я способна только искать прибежища в слезах.
вам ничего такого, что не совсем удобно говорить особе из хорошей семьи, я,
однако, позволю себе заметить, что, на мой взгляд, есть и еще одно прибежище
для вас, а именно - карета. И поскольку карета, в которой мы приехали, стоит
у крыльца, разрешите мне препроводить вас в оную и отправить в банк; а там я
вам советую сунуть ноги в горячую воду, какую только сможете терпеть, лечь в
постель и выпить стакан обжигающего рома с маслом. - Тут мистер Баундерби
протянул правую руку плачущей миссис Спарсит и повел ее к вышеозначенному
экипажу, на пути к которому она то и дело жалобно чихала. Вскоре он
воротился один.
желаете поговорить со мной. Так вот он я. Но предупреждаю вас, вряд ли этот
разговор доставит вам удовольствие. История эта мне все равно очень и очень
не нравится, и я должен сказать откровенно, что вообще не нашел в вашей
дочери преданности и послушания, каких Джосайя Баундерби из Кокстауна вправе
требовать от своей жены. У вас, я полагаю, свой взгляд на дело; а что у меня
свой - я хорошо знаю. Ежели вы намерены оспаривать это мое мнение, лучше не
начинайте.
мистер Баундерби нарочно вел себя как можно воинственнее. Такой уж был у
него симпатичный нрав.
для вас слишком "дорогим". Это прежде всего. Когда я становлюсь кому-нибудь
дорог, это обычно означает, что меня собираются надуть. Вы, вероятно,
находите мои слова нелюбезными, но я, как вам известно, любезностью не
отличаюсь. Ежели вам мила любезность, вы знаете, где ее искать. У вас
имеются светские друзья, и они могут снабдить вас этим добром, сколько вашей
душе угодно. Я такого товару не держу.
свойственно ошибаться...
ошибаться. И я был бы вам весьма благодарен, ежели бы вы проявили немного
такта и избавили меня от намеков на Хартхауса. Я не намерен в нашем
разговоре касаться вашего дружеского к нему расположения или оказанного ему
гостеприимства; прошу и вас не упрекать меня в этом.
минуту он сидел молча, задумавшись. - Баундерби, - сказал он, - у меня есть
основания сомневаться, хорошо ли мы понимали Луизу.
сомневаюсь, понимал ли я Луизу. Я сомневаюсь, вполне ли правильно я воспитал
ее.
согласен. Наконец-то вы догадались! Воспитание! Я вам объясню, что такое
воспитание: чтобы тебя взашей вытолкали за дверь и чтобы на твою долю
доставались одни тумаки. Вот что я называю воспитанием.
подскажет вам, что, каковы бы ни были преимущества такой системы, ее не
всегда можно применять к девочкам.
углублять вопроса. Уверяю вас, у меня нет ни малейшего желания спорить. Я
пытаюсь, насколько возможно, поправить дело; и я надеюсь на вашу добрую
волю, на вашу помощь, Баундерби, потому что я в большом горе.
Баундерби, - и заранее ничего обещать не могу.
примирительным и грустным тоном, - что за несколько часов лучше узнал Луизу,
нежели за все предыдущие годы. Это не моя заслуга - меня заставили прозреть,
и прозрение было мучительно. Думается мне - я знаю, Баундерби, мои слова
удивят вас, - что характеру Луизы свойственны некоторые черты, которым не
было уделено должного внимания, и... и они развивались в дурную сторону. И
я... хочу предложить вам... действовать дружно... надо на время предоставить
ее самой себе, окружив ее нежными заботами, чтобы лучшие ее качества могли
взять верх... ведь от этого зависит счастье всех нас. Я всегда, - заключил
мистер Грэдграйнд, прикрыв глаза рукой, - любил Луизу больше других моих
детей.
вот-вот должен был хватить удар. Однако, хотя даже уши у него пылали
багровым огнем, он сдержал свой гнев и спросил:
Луизе погостить здесь. При ней будет Сесси... я хотел сказать Сесилия
Джуп... она понимает Луизу и пользуется ее доверием.
засовывая руки в карманы, - я заключаю, что, по вашему мнению, между Лу
Баундерби и мною, как говорится, нет ладу.
окружил ее, - с горечью признался ее отец.
еще глубже засунул руки в карманы и широко расставил ноги, а волосы у него
стали дыбом от душившей его ярости и колыхались, словно трава на ветру. - Вы
свое сказали; теперь скажу я. Я чистокровный кокстаунец. Я Джосайя Баундерби
из Кокстауна. Я знаю камни этого города, я знаю фабрики этого города, я знаю
трубы этого города, я знаю дым этого города, и я знаю рабочие руки этого
города. Все это я знаю неплохо. Это осязаемые вещи. Но когда человек
заговаривает со мной о каких-то несуществующих фантазиях, я всегда
предупреждаю его - кто бы он ни был, - что знаю, чего он хочет. Суп из
черепахи и дичь с золотой ложечки и карету шестеркой - вот чего он хочет.
Вот чего хочет ваша дочь. Раз вы того мнения, что ей нужно дать все, чего
она хочет, я предоставляю это вам, ибо, Том Грэдграйнд, от меня она ничего
такого не дождется.
просьб вы перемените тон.
сказали. Я вас выслушал; теперь будьте добры выслушать меня. Хватит того,
что вы мелете несусветную чушь - по крайней мере не нарушайте правил честной
игры; хоть мне и горько видеть Тома Грэдграйнда в столь жалком состоянии,
мне было бы вдвойне горько, ежели бы он пал так низко. Ну-с, вы дали мне
понять, что между вашей дочерью и мною имеется некий разлад, так сказать,
известное несоответствие. Так вот - я хочу дать вам понять, что безусловно
налицо одно огромное несоответствие, которое заключается в том, что ваша
дочь не умеет ценить редкие качества своего мужа и не чувствует, какую, черт