помешать.
губок угрюмо ждали, когда все это кончится или когда Нис прекратит это.
слишком много знаете. И вы сейчас выложите им все, что знаете.
сердито выкрикнул толстяк. Он все еще не терял головы, все еще боролся,
хотя и знал, что конец неизбежен.
англичан. Но любой метаксист, попав в руки железноголовых, не задумается
вырезать кусок мяса из братнего тела и съесть его.
голосами, в которых были ярость, и предельный ужас, и смерть.
решают литтосийцы и все остальные. И _австралос_ тоже.
Энгесу Берку.
разоблачили себя. Они - метаксисты. Этого довольно. Они тут много
говорили.
сказал:
человека.
и редкими волосами, еще слипшимися от соли. Глаза широко раскрыты, а
тонкие губы сомкнуты плотно. Стоял и слушал самого себя, внутренний голос,
звучавший только ему... и английского майора слушал тоже и Ниса.
нему, к _австралос_. Ждали молча, с большой деликатностью, с большим
уважением к австралийцу.
австралиец, чужой здесь, и он тоже должен решать, выносить смертный
приговор за политическую борьбу и за убийство бедняги Стоуна, потому что
все смешалось тут в одно. И Гавдос и все вместе. Но в основе всего -
политическая борьба, и это он понимал. Он должен решать, исходя из одного:
они - метаксисты. Так решал Нис. Но ко всему припутывался еще и Стоун.
Бедняга Стоун, славный рыжий великан.
животе, чернота вывалившихся внутренностей. Стоун в земле, на сушильной
площади. Большой почет ему от литтосийцев. В красной литтосийской земле, с
самим Хаджи Михали рядом, скорченный, застывший так, как упал. Так и
сгниет там, в земле, и смешается с ней...
английский майор кричал, выражая свой протест и свое отвращение. И
маленький старик солдат кричал тоже, но только одобрительно. Он с самого
начала был за смертный приговор, о том и кричал. Зато лейтенант растерялся
совершенно. Все это было слишком сложно, слишком стремительно для него. И
он ни к какому решению не пришел, только сбился совсем.
разносило шум.
охватить. Гнев и горе, бушевавшие кругом. И Стоуна и Хаджи Михали, зарытых
здесь же, под его ногами. И метаксистов, которые за это должны умереть. И
близость железноголовых, тенью надвигающуюся на все.
38
совсем одни. Все четверо понимали, что это конец, и потянулись за
литтосийцами, крича и в страхе оглядываясь, здесь ли пулемет. Точно перья,
подхваченные мощным течением, они устремились вперед, но толпа распалась
на маленькие кусочки, и снова они остались одни. Ясно было, однако, что
кому-то придется держать их, иначе не выйдет ничего.
не место для этого. Другие заспорили, утверждая, что именно потому и надо
все сделать здесь. Потом четверо с лицами мертвецов, из спасенных
гавдосских узников, и с ними еще несколько литтосийцев схватили отчаянно
отбивавшихся метаксистов и повели.
переставали сыпать проклятиями, красивый громче всех.
рыбаков. Остальные не тронулись с места. Зрелище не интересовало никого.
Вынесенного решения было довольно.
рядом и ждал, когда он кончит. Но Нис все продолжал говорить о чем-то
настойчиво и быстро.
перед самим собой, потом оглядел толпу, которая не расходилась.
ступайте на берег.
захотелось этого. Он просто не обратил внимания. Лейтенант и майор
повернулись и пошли вниз, к берегу. Старик солдат остался ждать Берка.
железноголовых уже близко. Им нужен бурдюк с водой и какая-нибудь еда на
дорогу. Они едут на лодке, которую им дал Хаджи Михали. - Это была
просьба, и несколько литтосийцев тотчас же повернулись и пошли к своим
домам, и Нис сказал Берку, что вода и провизия будут и он может идти на
берег.
опустевшей площади. Берк пошел тоже, оглядываясь на ходу. Он видел дома,
неправильными рядами окружавшие маленькую площадь. Кучу белых и коричневых
сетей, приготовленных для просушки. Грубо сколоченные стойки на взморье,
где волны тихо плескались о берег, и утлые рыбачьи лодки, покачивавшиеся у
каменной стены. А посреди площади - серо-белые плиты и мелкие красные
обломки раскрошенной породы. Красная земля, а под нею то, что осталось от
великана Стоуна.
Они натаскали много всякой еды - соленую рыбу, изюм, гирлянды чеснока,
принесли два козьих меха с водой, похожих на мехи волынки. Берк, старик
солдат, майор и лейтенант ждали Ниса. Греки говорили что-то, что только
майор мог понять. Но майор не слушал, он все повторял Берку:
Куда он запропал?
оживленно жестикулируя. Они вплотную подошли к лодке и только тут
остановились. Литтосийцы деликатно посторонились, давая Нису дорогу.
воду.
ноги, и его быстрые глаза смотрели не мигая и спутанные волосы стояли
торчком.
раздражением.
Грабб Джеф
Шилова Юлия
Гюго Виктор
Сапковский Анджей
Шилова Юлия
Каргалов Вадим