Чтение 49–й страницы книги ~Операция "Испаньола"~

Решение далось майору легко.

- Я готов принять ваши условия, - заявил он. - Пленного в обмен на вашу
свободу. Но мне нужны гарантии.

- ?

- Я должен быть стопроцентно уверен, что вы выполните свои обязательства по
уговору и наш солдат останется жив.

- Какие могут быть сомнения, майор? - Мурат выдержал пристальный взгляд
Громова, глаз не отвел.- Какие проблемы? Мы уходим и оставляем вашего парня
на КПП. Разбирайтесь с ним сами...

- Вы не заберете его с собой?

- Нет, майор, ваш солдат нам не нужен. И снова Мурат не отвел глаз.

- Доверие, майор, - добавил он к уже сказанному. - В таком деле главное -
доверие. Вы - офицер, я - офицер. Вы победили в этом бою, и нам нужно
уходить, Вы и я это понимаем. Поэтому мы должны доверять друг другу. А
гарантии... Я ведь тоже, майор, не могу быть стопроцентно уверен, что вы не
выстрелите мне в спину.

"Резонно, - подумал Громов. - Не может он быть в этом уверен. Так же, как и
я в том, что он сохранит Яровенко жизнь".

Еще у майора мелькнула мысль, не повязать ли сейчас этого Мурата, а потом
спокойненько обменять его на Женю - позиция удобная, отдать приказ, ребята
справятся. Только вот отдать такой приказ Громов не мог физически: не в его
это было духе - брать заложником парламентера. Даже если на войне все
средства хороши, это - самое последнее средство. Так далеко командир части
461-13 "бис" зайти не мог.

- Ну что, майор, - подзуживал Мурат, - расходимся?

- Расходимся. Уводи своих людей. Но имей в виду: любое ваше движение в
сторону от трассы я буду расценивать как срыв договоренности и прикажу
открыть огонь на поражение. Очень я вам не советую срывать договоренность.

- Все будет в порядке, майор,- заверил Мурат.- Я не сумасшедший.

"Вот в этом не уверен",- подумал Громов, но кивнул.

Парламентер и вожак этой банды, одетой в камуфляж, развернулся и зашагал
назад, к своим людям. Уже на ходу он начал выкрикивать команды на
незнакомом Громову языке с большим количеством шипящих.

- Без приказа никому не стрелять! - распорядился в свою очередь Громов. -
Они уходят. И пусть уходят.

Он взял в руки полевой бинокль, поднес его к глазам, чтобы наблюдать за
перемещениями противника. Впрочем, пока всђ шло гладко. Мурат выполнил свое
обещание. Он собрал людей, велел им лезть в единственный уцелевший "джип",
что они и проделали в угрюмом молчании. Туда же погрузили единственного
раненого. Потом Мурат помахал рукой, показывая Громову, что всђ готово, и
забрался в "джип" сам. Перегруженный и просевший автомобиль медленно
развернулся на дороге и поехал прочь от городка. На КПП он притормозил, из
домика контрольно-пропускного пункта выскочил еще один человек Мурата с
закинутым за спину короткоствольным автоматом, после чего "джип" выехал за
ворота.

Все это время Громов, Усачев и остальные военнослужащие напряженно
наблюдали за действиями и перемещениями противника, готовые в любой момент
открыть огонь - как из стрелкового автоматического оружия, так и из
минометов. Однако обошлось, и когда набитый под завязку "джип" скрылся за
воротами, все вздохнули с немалым облегчением.

- Выдвигаемся к КПП, - отдал новое распоряжение Громов. - Оружие держать
при себе на боевом взводе. Если противник еще будет находиться в пределах
видимости, приказываю открыть огонь

Бойцы двинулись вслед за Громовым к контрольно-пропускному пункту. По ходу
к ним присоединились ребята Усачева. Капитан с виноватым видом доложил
командиру, что провести разведку ему не удалось, он был вынужден принять
бой. Громов его успокоил, высказавшись в том смысле, что иначе капитан
поступить не мог, что он, капитан, действовал правильно, сообразуясь с
обстановкой, и что его, капитана, нужно представлять к правительственной
награде за проявленные мужество и профессионализм. Усачев заметно
повеселел.

Группа военнослужащих осторожно приблизилась к воротам. Дорога за воротами
была пуста, хотя и просматривалась на два с лишним километра.

- Ушли,- сказал Усачђв.- Они ушли, товарищ майор.

- Вижу сам, - отозвался Громов. - Закрывайте ворота.

Рядовой Рублев подсуетился, и вскоре на ворота были накинуты цепь и два
огромных замка, принесенные из каптерки. Громов снял фуражку, вытер ладонью
выступивший на лбу и висках пот и стал подниматься по крыльцу в домик КПП.
Он ожидал там увидеть сержанта Женю Яровенко - связанного и с кляпом во
рту, возможно, раненого. Но, открыв скрипнувшую на петлях дверь, майор
увидел совсем другое.

Громов пошатнулся и ухватился за косяк. Сзади уже напирал Усачев:

- Что там, товарищ майор?

Майор Громов отступил на шаг и плотно прикрыл дверь. На лице его застыло
странное выражение - смесь удивления и отчаяния, легко расшифровываемая
любым, кто хоть немного знал майора.

- Там?..- Громов ответил не сразу, а когда ответил, голос его звучал резко
и зло: - Там - смерть! Они убили Женю!..

Сказав это, Громов ударил кулаком по стене контрольно-пропускного пункта с
такой силой, что треснули доски. Усачев отшатнулся. Громов поднял глаза и
посмотрел на капитана. В глазах майора сконденсировалась темная и холодная,
как полярная ночь, ненависть.

- Мы должны остановить их, - заявил Громов. - Они не должны уйти
безнаказанными...

Глава четырнадцатая. "БИЧ" В ДЕЛЕ.

(В/ч 461-13 "бис", полуостров Рыбачий, сентябрь 1998 года)

Лукашевич сидел в кабине "МиГа" и маялся. Про него забыли. В подразделении
что-то происходило - он это понял давно, но его участия в этом деле,
видимо, не требовалось.

Пару раз, не выдержав, Алексей напомнил о своем существовании дежурному на
"вышке", но тот пробурчал в ответ нечто нечленораздельное, и Лукашевичу
стало ясно, что дежурный знает меньше его самого.

Не добившись толковых объяснений, старший лейтенант занялся пустейшим делом
- он начал перебирать возможные варианты того, почему была объявлена
тревога. В голову лезла полная чушь. Когда Лукашевич поймал себя на том,
что всерьез обдумывает, не послужило ли причиной тревоги внезапное
вторжение эстонских войск на территорию Псковской области, он решил, что с
этим пора завязывать. А еще он понял, что, перебирая версии, старательно
обходит наиболее вероятную и самую страшную. Ответный удар. Это ответный
удар!

Не хотелось думать об этом. Сознавая всю серьезность операции "Испаньола",
Лукашевич до сих пор приучил себя видеть в процессе перехвата чужих
военно-транспортных самолетов забавное и скоротечное приключение, которое,
надо полагать, скоро закончится к удовлетворению тех сил, которые
представлял советник Маканин. Ну не может потенциальный противник неделю за
неделей слать грузы по одному и тому же маршруту, неделю за неделей теряя
их. И Громов, вон, тоже так считает. А уж после перестрелки у грузового
люка второго "норвежца" и подавно. Возможность вылазки противника в часть
461-13 "бис", то бишь в источник всех своих бед, Лукашевич не мог и
вообразить. Слишком глупо так подставляться. Нет, конечно же, причина
тревоги в другом. Со временем всђ прояснится, и он, старший лейтенант
Лукашевич, сам посмеется над своими страхами.

- Двести тридцать первый, вы на месте? - прозвучал в шлемофонах голос