Чтение 49–й страницы книги ~Бесконечная шайка~

Я послушно повторила. Матеуш курил сигарету и внимательно разглядывал
аспарагус.

- Да, все так, он должен быть у Финетки. Ты права, видимо, она заметила
подмену и заменила негатив на снимок. Выходит, у тебя фотография, у того
типа - реклама, а Финетке достался твой зуб.

Я напомнила Матеушу, что у меня две фотографии. На одной из них был
представлен Пшемыслав на лоне природы, я только что продемонстрировала
Матеушу эту фотографию. Он еще раз внимательно рассмотрел ее и сказал:

- С самого начала я подозревал Пшемыслава в нечистой игре. Не знаю, как
для официальных органов, но лично для меня этого доказательства его нечистой
игры вполне достаточно. Таинственный пан Дербач из каких-то таинственных
контролирующих органов...

- ...направленный на нелегальную работу с таинственной миссией! -
подхватила я. - Надеюсь, теперь у тебя достаточно доказательств его
преступной деятельности и ты сможешь его наконец обезвредить. Что же
касается Финетки, то она действовала на два фронта, Михалеку тоже что-то
должна была дать, вот и осчастливила его моим зубом. Или этот зуб ему
подсунули специально...

- Кто подсунул?

- Те, кто его убил. Не сам же он утонул.

- А зачем было ему подсовывать? Чтобы ментам помочь? Где обнаружили твой
зуб?

- В пачке с сигаретами, которая лежала в лодке.

- Ты уверена, что это были его сигареты?

- Нет, конечно. Полиция предположила, что курящий обязательно захватит их
с собой. Ты бы захватил? Или отправился на лодке без сигарет?

- Конечно, захватил бы.

- Так вот, чтобы смерть выглядела естественной, убийцы подбросили потом
сигареты и зажигалку. Ты прав, это могли быть сигареты не Ми-халека, а
первые попавшиеся...

- ...и обрати внимание, дело могло происходить в Финеткином доме.

Я попыталась представить себя на месте Финетки. Вот в моих руках кем-то
подложенный негатив с зубом. Что бы я сделала? Уничтожила его? Ну нет, это
же вещественное доказательство, я бы его припрятала на всякий случай, может,
запрятала в спешке...

- Сколько времени прошло между гибелью Михалека и похищением снимка у
Финетки? - спросил Матеуш.

- Пять дней. От субботы до четверга. Суббота считается, четверг можно не
считать, Михалек утонул рано утром.

- За пять дней они могли разобраться в обмане, поняли, что Финетка дала
им не то, пришли обыскать ее дом...

- Кто пришел? - перебила я Матеуша. Матеуш надолго замолчал, раздумывая и
черпая вдохновение из аспарагуса.

- Михалек, - наконец твердо заявил он. - От него Финетка прятала снимок в
пудренице. Подозревали его, а не тебя. И потому ты жива, а его убили.
Возможно, он пришел туда искать на свой страх и риск, нашел, спрятал, а его
тут и схватили...

- В таком случае сигареты были его?

- В таком случае его. Они не знали, что он успел что-то спрятать в пачку.

- Да, не скажешь, что в этой милой шайке царят мир да любовь.

- Кстати, насчет любви, оживился Матеуш. Знаешь, Гатя сменила фамилию.
Она уже не Таларская.

- А какая же?

- Мадам Бок. Супруга Альфреда Бока-Козловского. Вышла за него замуж
семнадцать лет назад. Теперь мне понятен ее ажиотаж в поисках "Цыганки".
Видимо, супруг потребовал ее в качестве приданого.

Я искренне посочувствовала Гате. Если мои глаза меня не обманывали, если
под той перчаткой и в самом деле скрывался протез, уважаемый супруг столь
темпераментно изменял ей с Финеткой... Мало эта девка отбила у несчастной
женихов в молодости, теперь еще и мужем занялась...

- Вот оно что! - раздраженно проговорила я. - Значит, Мундя с Козловским
стакнулись, а Гатя должна была представлять своего рода живую гарантию
добропорядочности в бизнесе. Так он носит протез?

- Да, но очень интересный мужчина.

- Да, тот был довольно интересный. А ты откуда знаешь?

- Я видел их свадебную фотографию. Сейчас у них трое детей.

- Эх, надо было украсть фотографию! Матеуш стал оправдываться:

- Когда мне ее показывали, я еще не знал, что она нам пригодится. О Боке
я только сейчас узнал от тебя. Послушай, Иоанна, ты слишком много знаешь, не
пойму, каким чудом тебя до сих пор не пристукнули.

- Мне это тоже кажется странным, вернее, казалось, пока я не подумала как
следует. Теперь понимаю - одну меня убивать им не имеет смысла, надо тогда
еще человек пять прикончить. Хватит о пустяках, давай решать, что будем
делать. Раз уж ты здесь, будь добр, теперь ты принимай решения.

- Капитан Леговский надежный и порядочный человек, сказал Матеуш, подумав
и допив остатки остывшего чая. - На все сто процентов. Это о нем я тебе
говорил, помнишь? Что знаю в милиции человека, которого никакими миллионами
не подкупить. И я считаю, надо действовать вместе с ним.

- Хорошо, - сказала я. - Давай пока ты все как следует обдумай, я же
заварю кофе. Для разнообразия...

Осенний лес, тихий и спокойный, был сказочно красив в своем роскошном
уборе. Домик лесника Ментальского казался необитаемым - двери заперты, окна
настежь открыты. Запертые в боксе собаки полаяли, почуяв нас, и затихли.

- Наверное, он в лесу, - предположил Мачек. - Ненадолго ушел, иначе бы
окна позакрывал.

- Я бы на его месте все равно не оставляла их раскрытыми. Что будем
делать?

- Ждать, больше ничего не остается. Обойдя кругом усадьбу Ментальского,
заглянув в сарай, мы с Мачеком вернулись к машине. Скоро вечер, мы надеялись
остаться у лесника ночевать, а с утра начать поиски дерева с дуплом. Капитан
Леговский тоже грозился приехать, но пока его что-то не видать.

Я вытащила на травку сумку, достала термос с чаем и пиво. Раз сегодня
больше никуда не едем, могу себе позволить. Пообедали мы перед отъездом в
ресторане гостиницы, так что есть не хотелось, только пить. Попивая
попеременно горячий и холодный напитки, мы с Мачеком любовались быстро
темнеющим ландшафтом и вели неторопливую беседу.

- Знаешь, мне все казалось, что я где-то видела того типа, что принес
тогда конверт с рекламой для фру Хансен. Еще раз просмотрела фотографии
Дарека. Я оказалась права, именно там видела я рожу, не зная, чья она.
Теперь знаю. Это один из двух бандитов, разгромивших дом Алиции и
собиравшихся ее пристукнуть. По словам Алиции, его зовут Джордж Бергель.
Здесь он Джордж, у нас Ежи. Раз есть фотография, значит, у Фреди бывал. Одна
шайка-лейка... Я же говорю-международная. Уж не знаю, с какими паспортами
они разъезжают по свету, может и дипломатическими. Кто-то очень заботится о
них в наших верхах. И в министерстве культуры.

От министерства очень легко было перейти к Пшемыславу. Его роль во всей
этой афере до сих пор оставалась неясной. Действовал по принципу "искусство
ради искусства", то есть собирал компромат на преступников только для того,
чтобы держать их - в руках, чувствовать себя всемогущим, как в старые добрые
времена, или...

- А он вообще-то нормальный? - поинтересовался Мачек.

- Явно ненормальный, - заверила я и подкрепила свое мнение, заявив:

- То же самое мне говорила и Беата.

- Какая Беата?

- Моя хорошая знакомая. Художница. Несколько лет прожила с Пшемыславом,
знает его как облупленного. Так что, если мне не веришь, уж ей-то можно
поверить, на собственном горьком опыте убедилась.

До сих пор я никому не рассказывала о Беате, в конце концов, это ее
личная жизнь, нечего трубить о ней направо и налево. Теперь пришлось.

- Та самая, - добавила я, - которая в Штутгарте подслушала Альфреда Бока.

Вытащив очередную бутылку пива, Мачек не торопясь откупорил ее. Я
подставила пластиковые стаканчики.

- Знал я когда-то одну Беату, - задумчиво протянул Мачек, попивая пиво. -
Постой, ты ведь тоже была с ней знакома. Помнишь, чертежница в вашей
проектной мастерской? Когда я еще там работал...

Точно, как же я забыла? Конечно же, Мачек тогда тоже работал в нашей
мастерской и мог знать Беату. Правда, недолгое время, она тогда вышла замуж
и уехала за границу.

- Да, вспомнила! Ты еще вроде бы немного увлекся ею тогда, - бестактно
напомнила я.

- Немного! - фыркнул Мачек. - Я тогда голову потерял, да поздно было -
где мне тягаться с тем покорителем женских сердец!

До чего же глупы мужчины! Сидит тут, вздыхает так, что у меня сердце
разрывается, а молодость Беаты проходит в одиночестве, куда это годится? Не
мог тогда пару раз наставить синяков покорителю, глядишь, избавил бы
несчастную от всех дальнейших перипетий, да и у самого ведь личная жизнь не
задалась. Хотя нет худа без добра, ведь тогда Беата не подслушала бы столь
важный для нас разговор в Штутгарте, не расшифровала бы Финетку. Да, все,
что ни делается, все к лучшему...

- А как она сейчас? - спросил Мачек. - Где она сейчас? Я ее встретил
несколько лет назад на улице - еще красивее стала.

- Так чего же не вцепился в нее, раз встретил?

- Куда мне, с моими-то данными...

- Вот уж не думала, что у тебя комплекс неполноценности .

- Никаких комплексов, просто я реально оцениваю свои шансы. Сначала тот
Казанова, мало того что красив как Бог, еще и деньги, и постоянные
загранкомандировки. Потом стала известной художницей, теперь уже сама
постоянно выезжала за границу, тряпки из Парижа, сама такая неприступная. И
такая обворожительная... Какое-то очарование исходило от этой женщины,
правда?