умение соображать почти вернулось. Я включила фен и попыталась кое-как
уложить стоящие дыбом пряди.
рукомойник. Я повернулась.
маменька, - не переживай, ничего не сломалось и не разбилось! Мне с
тобой поговорить надо.
лишь в санузле. И то ненадолго. Несмотря на то, что у нас две ванные и
два туалета, кто-нибудь обязательно станет ломиться туда, где вы
пытаетесь обрести покой, с воплем:
закашлялась.
вытолкала.
тетка, - шьешь отлично, вон Кристина каждый день в новой юбке щеголяет.
только придется одного выбирать. Второй пусть Туське достается, она тоже
ничего, не вредная.
документы в загс нести.
удивилась я, - о каком загсе может идти речь.
и начать.
того, что собрались замуж, то абсолютно зря... Дай вам бог счастья и
удачи, только решите, наконец, кто чьим супругом станет, и дело с
концом. Честно говоря, мне уже и не слишком интересно, кто из вас моя
кровная родственница, воспринимаю обеих словно подруг.
попросить Олега, чтобы помог вам восстановить документы, и под венец.
нырнуть под воду, на секунду задержала дыхание, потом решительным жестом
вытащила из кармана бордовую книжечку.
центре мексиканского сериала. От удивления даже голова перестала болеть.
Глава 27
этому имени, встретились в ночлежке, в одном из домов для бездомных
бродяжек, который открыл сердобольный Лужков. Судьбы теток и впрямь
оказались похожи. Светлана жила с мужем и его сыном от первого брака.
Супруг умер, пасынок женился. Оборотистая невестка быстро забеременела и
решила, что в одной комнате с младенцем ей будет тесно. Свету с
жилплощади она выжила за полгода, применяя давно известные методы:
подсыпала женщине стиральный порошок в суп, подкладывала в фарш пурген,
запретила пользоваться ванной, туалетом, кухней. Пасынок был на стороне
жены. Один раз распоясавшаяся баба толкнула Свету, и та ударилась об
угол стола головой.
следующий раз получится.
убежала. Какое-то время она жила по подругам, но вскоре ей начали
намекать, что пора бы и честь знать. Наступала зима. Не было теплой
одежды, обуви, а пенсия крошечная. Света опустилась, спала в подвалах,
начала побираться. Пить не пила, у нее с юности стойкое отвращение к
алкоголю. Затем ударили морозы, стало совсем плохо. Один раз ?синяк?,
собиравший у метро бутылки, рассказал бедолаге о приюте для бомжей.
Несчастная Светлана шла туда двое суток, потому что ни в метро, ни в
автобус ее не пустили. В душе у нее не было даже надежды, скорей всего
никакого приюта нет и придется замерзать на равнодушных московских
улицах. Светлана настолько измучилась, что мысль о близкой кончине ее не
пугала. Чему быть, того не миновать.
действовала ночлежка, сотрудники которой отнеслись к ней приветливо.
Выдали кусочек мыла, полотенце, отправили в душ, а потом снабдили
чьей-то старой, но чистой одеждой. В приюте кормили, не шикарно, но
сносно, а на ужин даже дали к каше банан. Когда же служащие узнали, что
Света бывшая портниха, ей разрешили оставаться в ночлежке днем, посадили
в маленьком закутке и велели шить обновки для начальства. Светлана не
задумывалась о будущем, зиму бы пережить, и ладно.
пенсии по инвалидности, в свое время ей неудачно удалили желчный пузырь.
У нее тоже скончался муж, и она осталась с ребенком, с дочерью. Потом в
доме появился зять, затем сразу двое близнецов.
ласково муж дочери.
не пожадничал, приобрел путевку аж на сорок восемь дней, решил уважить
тещу. Туся гуляла по лесу, наслаждалась природой, отдыхала. Но когда 30
сентября вернулась домой, ее ожидал сокрушительный сюрприз.
она заявила:
зять и дочь сумели продать квартиру, не поставив об этом в известность
прописанную в ней по закону мать и тещу, осталось загадкой. Но потом,
общаясь с такими же, как она, выброшенными и ненужными людьми, Туся
поняла, что афера проста, как плевок. Просто ее родственники подкупили
кого надо в домоуправлении и нашли не слишком честного нотариуса.
обращалась, в суд не подавала, просто мыкалась у людей, работала
домработницей ?с проживанием?, потом няней, ну а затем пришла в приют.
Тусю тоже посадили шить.
почти рядом, через одну. Вот на той, ?серединной?, койке женщины
менялись постоянно, и однажды там очутилась худая, изможденная, по виду
очень больная женщина, бывшая зэчка Коломийцева Светлана Алексеевна. Она
мучилась бессонницей и по ночам рассказывала Свете и Тусе о своей
непутевой жизни. О брошенной в младенчестве дочке Виоле, о муже со
странным и смешным именем Ленинид, о посадках, пьянстве, замужестве,
рожденных детях...
только сил набрать. Отъемся чуток и поеду к Лениниду, мы с ним
официально не разводились, Виола-то выросла, уж не бросит меня, возьмет
к себе! Другие-то дети на Украине, за границей теперь, а Виола тут,
рукой подать.
детей, но ведь не отнимать же у несчастной последнюю надежду!
семье. Из ее слов выходило, что Ленинид просто святой, этакая помесь
матери Терезы с князем Мышкиным.
Виола просто отличная девка, она меня обожает. Вот только чуть в себя
приду - и в путь, адрес-то я точно знаю, на прежнем месте Ленинид, мне в
справочной сказали.
постепенно Туся со Светой начали ей завидовать. Им-то идти было некуда,