нять какие-то шаги, чтобы подогреть интерес читателя. Как быть с ними?
надо платить, и за право печатать посмертные произведения великого Пара-
скевича - тоже. Размер гонорара тут ни при чем, и Анна, и Паша, и все
остальные заплатят мне столько же, сколько заплатил ты. Но тебе нужны и
другие рукописи. И за то, что я принесу их тебе, а не им, ты и должен
заплатить. Вы все - одна шайка-лейка, хоть и считаетесь разными изда-
тельствами, и не думай, что это большой секрет. Вот и неси ответствен-
ность за всех. Поговори с ними, напугай, убеди, купи - делай что хо-
чешь... Но запомни: одно печатное слово во вред мне - и наши деловые от-
ношения прекращаются и переходят в область гражданского судопроиз-
водства. Спасибо; Нугзар, обед был очень вкусным.
ными взглядами мужчин. Нугзар Бокучава смотрел ей вслед, вяло дожевывая
пересушенный ростбиф, и думал о том, что эту сучку надо зажать в ежовых
рукавицах, чтобы не выпендривалась. Конечно, характер у нее тяжелый, что
и говорить, и не просто тяжелый - паскудный, но дело того стоит. Надо во
что бы то ни стало на ней жениться, тогда она будет до самой смерти тво-
рить свои романы, а он будет их издавать. Он станет эксклюзивным издате-
лем этих книг. А это очень большие деньги. Очень.
те с Настей туда ввалился и широкоплечий Юра Коротков, сразу стало тес-
но. Константин Михайлович выглядел спокойным, но то и дело сквозь дело-
витый тон прорывались напряжение и раздражение.
Чистосердечное признание - не аргумент, когда человека нельзя допросить.
Особенно если этот человек производит впечатление психически нездорово-
го. Это первое. Второе - причина убийства, как ее излагает Исиченко, то-
же выглядит весьма экзотично. С ходу в это поверить невозможно. Поэтому
нужно провести посмертную судебно-психиатрическую экспертизу как Исичен-
ко, так и Параскевича. То, что сделала эта женщина, конечно, говорит об
ее болезни. Но и то, о чем ее якобы попросил Параскевич, тоже не свиде-
тельствует о его чересчур здоровой психике. Каждое слово в показаниях
Исиченко нужно тщательно проверять. И третье. Речь идет о модном писате-
ле. Мы не можем быть уверены в том, что его убийство и ход расследования
не заинтересуют широкую общественность. И не дай нам Бог, если окажется,
что журналисты знают больше нас. Главным образом, представляющими инте-
рес являются два обстоятельства: психическое здоровье самого Параскевича
и вероятность организации им собственного убийства, которое, по сути,
является самоубийством, а также подлинное авторство его романов. Эти два
вопроса являются наиболее пригодными для скандальных разоблачений и для
желтой прессы, они наиболее соблазнительны для тех, кто жаждет клюквен-
ной чернухи, и поэтому в этих вопросах мы с вами должны ориентироваться
лучше любого журналиста.
ких это пор вы стали бояться журналистов и обращать на них внимание?! Вы
же их в грош не ставите.
причем в количестве, явно превышающем мою выносливость. И они-то как раз
очень серьезно относятся к прессе, особенно если журналисты пишут о том,
что следствие чего-то не знает или на что-то не обратило внимания. Поэ-
тому я выношу постановление о производстве филологической экспертизы, а
вы, дорогие мои, хватайте ноги в руки и бегите искать все медицинские
карты Исиченко и Параскевича, с рождения и до последних дней. Найдите
мне людей из окружения Исиченко, которые замечали странности в ее пове-
дении. Найдите людей, с которыми в течение последних двух-трех недель
перед гибелью общался Параскевич, и выясните у них, не был ли он необыч-
но подавленным, не высказывал ли намерений прекратить бессмысленное су-
ществование и так далее. Сами знаете, что искать, не маленькие. Начнем
собирать материал для посмертной экспертизы их психического здоровья.
Как найдете карту - сразу же бегом ко мне за постановлением о выемке.
Анастасия, я знаю, девушка серьезная и всего боится, а ты, Коротков, так
и норовишь где-нибудь улику утащить без надлежащего оформления, а я по-
том голову ломаю, как ее к делу пристегнуть, чтобы адвокат мне пальчиком
не погрозил.
понимали, о чем говорит следователь и на что намекает. Не далее как три
месяца назад Настя допустила совершенно идиотскую оплошность, обнаружив
в письменном столе подозреваемого дневник потерпевшей. В стол она полез-
ла, когда никто этого не видел, то есть в нарушение всех правил, процес-
суальных норм и служебных инструкций, и потом пришлось выворачиваться из
этого положения какими-то немыслимыми способами. Но делать замечание
Насте Константин Михайлович Ольшанский не хотел, поэтому напомнить о не-
обходимости соблюдения процедурных правил он решил, выбрав своей мишенью
Короткова.
ближайший кафетерий. Юра был хронически голоден, а Настя есть не хотела,
но зато очень хотела кофе, погорячее и покрепче. Общий вид кафетерия,
как снаружи, так и внутри, особого доверия у нее не вызвал, так как
сильно смахивал на пирожковую советского периода, когда кофе делали по-
мойным, светло-бежевым, приторно-сладким и наливали из огромных чанов.
Настя огляделась и заметила совсем молоденького паренька, мывшего стака-
ны в раковине. Бросив взгляд на ценник и отметив, что "кофе черное" це-
нится в этом заведении в 1400 рублей, она подошла к мальчишке и протяну-
ла ему пятитысячную купюру.
ня. Я - уставшая, измученная тяжелой работой больная женщина. Сделайте
мне, пожалуйста, чашку человеческого кофе. Всего одну чашку, но зато как
следует. Как себе. Ладно?
руки и сунул купюру в карман.
ные глубины общепитовского нутра.
именовавшееся гамбургером, беляш, булочку с повидлом и два стакана на-
питка, который состоял из концентрата и огромного количества воды. Настя
стояла рядом с ним, стараясь не смотреть на гамбургеры, при виде которых
ее начинало тошнить.
лодная, что ли?
вит нормальный ужин.
мужьями.
знакома, а поженились только в этом году. А ты сколько был знаком со
своей Лялькой, когда женился на ней?
напихали? Есть же невозможно.
расхохотаться.
чашечку на блюдечке. Этот кофе даже выглядел прилично. Настя поднесла
чашку к губам и убедилась, что и вкус был вполне на уровне. Она тут же
полезла в кошелек и достала еще одну купюру. Парнишка молча взял деньги
и, ничего не спрашивая, убежал.
быть женой профессора.
моя ежедневная общепитовская норма. Ты что, можешь прокормиться на
меньшую сумму в нашем буфете? Я больше ничего не буду есть до самого
ужина, черт с ним, зато сейчас я выпью две чашки кофе, от которого меня
не будет мутить и от которого я даже, может быть, получу удовольствие.
Давай лучше начнем работу делить. Ты что себе берешь?
взять на себя?
меня есть машина, а у тебя нет. Я же все-таки мужчина некоторым образом.
А все задания, которые нам Костя дал, связаны с беготней по городу.
Вдвоем-то веселее ездить.
- Говори, какая у тебя корысть.
выходит, тыкаемся в разные углы, как слепые котята, ни одной ниточки на-
щупать не можем.
она. - Как беляш?
неподдельный ужас, что Коротков не выдержал и фыркнул.
с повидлом двумя стаканами бледно-розового пойла, а Настя прикончила
вторую чашку кофе, они сели в машину и поехали собирать материалы для
судебно-психиатрической экспертизы убийцы и его жертвы.
ма. Два года назад он вышел на пенсию и вел довольно свободный образ
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Перумов Ник
Белов Вольф
Херберт Фрэнк
Кервуд Оливер Дж.