образования!
просто помнить, каким ты был в молодости, мой мальчик. Вот и вся отгадка.
Теперь бездельники валом повалят в риторские школы. Будут курить травку, бегать
по лупана-риям и воображать себя будущими светилами науки и юриспруденции.
Половину выгонят. Вторая половина сумеет нахватать кое-каких знаний. Мечтая о
легкой и быстрой карьере, они будут согласны на все. Через четыре года ты
приберешь этих ребят к рукам.
собрать из них свору верных псов.
денег вполне хватит если ты не будешь слишком много проигрывать по ночам в
алеаториуме*. А за четыре года ты с твоими способностями успеешь добраться до
казны.
в рот здоровенный ломоть ветчины.
победил Бенит Пизон".
Понтия. Мы больше не будем твоими клиентами. Ну разве что явимся в Сатурналии
благодарить за прежние милости, и ты пригласишь нас за стол возлечь рядом с
собою, как это принято в праздник, когда все равны, нет ни господ, ни слуг.
Всем весело, все рады...
взглянул на секретаршу с недоумением. Женщина так и сияла. Интересно, что
привело ее в восторг? Насколько помнил Элий, он не подписывал чеки на ее имя за
последние пять дней.
нахмурился.
обещал это и...
бесплатно во всех учебных заведениях. Даже в Академиях.
патронате... Или ты не помнишь, чем кончилась поездка Понтия к морю? Но теперь
унижениям конец. Моему сыну открыта дорога в Афинскую академию. Не только
сынкам и дочуркам банкиров и префектов делать карьеру. И мне больше не придется
просить и...
пораженная. Не словами Цезаря, а тоном, брезгливым выражением лица. Он презирал
ее и даже не пытался этого скрыть. Такого Элий никогда не позволял прежде.
бумагу Элию. Чернила еще блестели, не высохнув. Порция просила ее уволить. Она
вся напряглась, ожидая ответа. Втайне надеялась, что Цезарь попросит остаться.
Извинится... Но Элий не пожелал сделать шаг навстречу и поставил подпись в низу
листа.
себя.
сейчас...
бесплатно, я легко найду работу. Спасибо, что помог в трудную минуту, Цезарь.
остальном.- И вышла из таблина с гордо поднятой головой.
этаже - четыре голубых призрака летели по просторному атрию, невидимые для
людских глаз. Впрочем, в этот час в клинике никого не было. Лишь в одной
комнате горел свет - это был таблин самой Нормы. Женщина сидела за столом,
подперев голову левой рукой. Правая, вооруженная графитовым стилом, быстро
выводила на бумаге математические значки. Легкое дуновение воздуха заставило
Норму поднять голову. Но глаза ее не увидели призраков.
Поднялась. И вновь странное дуновение коснулось ее затылка.
осуждены скитаться вечно в этом мире, не находя покоя. Мы пленники. Освободи
нас.
разглядеть говоривших.
душа должна испить воды из Леты и измениться. Новому телу достанется новая
душа. Но у тебя есть питье, действующее точно так же, как вода Леты. Изменяющее
души питье. Благословенное питье. Волшебное питье.
непременно совершает обряды во время Лемурий. Лемуров Норме Галликан всегда
было жаль. Как жаль пленных, заключенных, изгнанников. Чем-то все они были ей
сродни. Даже мерзавцу Триону она сочувствовала, даже изменнику Икелу хотела бы
помочь. Икел тоже в плену - в плену своей гордости и своей ненависти. А что,
если преступные духи, отведав радиоактивной жидкости, станут нежными и добрыми?
Норма Галликан тут же поверила в возможность такой метаморфозы, как всегда
верила в безграничность человеческого разума и человеческого благородства. Она
сказала "да", и уже никто бы не сумел ее остановить.
в серебряную чашу светящуюся жидкость.
что четыре голубоватых лица материализовались из воздуха и четыре рта жадно
приникли к краям чаши, наполненной жидким изотопом.
весело.
освободила. Мы этого никогда не забудем... мы отблагодарим тебя... непременно
отблагодарим...
отчетливее. Норма видела теперь даже лица и светящиеся амебоподобные тела. Но
четвертый как приник к чаше, так и продолжал пить. Он пил и пил... и не мог
насытиться.
глоток, чтобы душа изменилась. А то...
женщина-призрак, вылетая в окно.
воином, завис под потолком. Контур его призрачного тела постоянно менялся,
становясь то угольно-черным, то кроваво-красным. Лица у него вообще никакого не
было - ни женского, ни мужского. Зато отросток, похожий на огромный фаллос,
свисал посредине, и слышалось тяжелое хриплое дыхание.
ты знаешь об этом? Через несколько минут. Зачем уходить? Я ду.
Какая-нибудь лаборантка и сторож... Она спешно вышла из таблина. Лесенку в
подвал освещала маленькая тусклая лампочка. Норма открыла ключом обитую железом
дверь. Под низкими сводами гулко отдавалось эхо. Пустые свинцовые канистры,
ящики от приборов, груда ветоши. Подвал был пуст. Норма слышала лишь
собственное дыхание да биение собственного сердца. И вдруг - второе дыхание.
Рядом. Сильный удар в спину опрокинул Норму на груду тряпья. Она попыталась
встать - не смогла: чья-то неподъемная тяжесть вдавливала ее в грязное тряпье.
Треск разрываемой туники прозвучал, как выстрел. Плотная аморфная масса
обволакивала тело, не давая пошевельнуться...
перепонки, резонируя внутри черепа. Норму подняло над полом и потащило вверх.
Она ничего не видела - черная масса залепила глаза. Похожие на отростки пальцы
ласкали грудь и бедра. При этом Норма висела в воздухе, а плотное "облако"
окутывало все ее тело...
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Сертаков Виталий
Василенко Иван
Шилова Юлия