Чтение 49–й страницы книги ~Операция "Гадюка"~

- Больно же! - закричал Майоранский. - Вас что, не учили, как надо
вводить иглу в вену?

- Извините, - сказал Гоглидзе. - Бывает, у вас вены не выражены.

- Хотел бы я с вами отправиться, - сказал доктор. - Хоть глазком
поглядеть на живой мир!

- Я разделяю вашу позицию, - сказал Майоранский, - ибо она увеличивает
наши шансы на выживание. Ведь медицинский контроль нам просто необходим. К
тому же и на месте лишние руки нам пригодятся.

- А ты поговори с Лаврентием Павловичем, - сказал Лядов. - Вдруг он
согласится?

- Нет, - ответил доктор. - Он никогда не согласится, потому что я ему
здесь нужен.

- Я понял, - сказал Лядов. - Он надеется, что ты выкуешь победу в
горячем цехе завода "Серп и молот"!

- Да, он надеется, что я смогу усовершенствовать вакцину. Но я не
смогу, - сказал Леонид Моисеевич. - И знаете почему? Совершенно нет не
только оборудования, но и препаратов. Ведь наши задачи решаются только на
генетическом уровне, а я даже не могу пользоваться электронным
микроскопом.

- Чепуха получается, - сказал Лядов. - Какого черта мы проводим
диверсию, если не можем занять тот мир?

- Для того, чтобы править, не обязательно жить среди колхозников, -
загадочно ответил Лев Яковлевич.

Доктор отошел к своему рабочему столу.

Перед ним были две пробирки с кровью шахматистов.

Куда они едут? Наверх. Что будут делать? Что-то негодное. Они же
преступники.

- Давайте, - сказал доктор, - будем считать всерьез, сколько вам
добираться до места и сколько времени вы будете там находиться. Нужно все
рассчитать с максимальной точностью.

- Давайте, - согласился Лядов. - Вы не слушайте Майоранского, он там не
бывал. А для меня это - вторая родина.

- Начнем сначала, - сказал Леонид Моисеевич. - Где находится ваш канал?

- Канал? - не понял Лядов.

- Дыра. Отверстие. Где вы перейдете в тот мир.

- Черт его знает, - сказал Лядов. - Как-то разговора об этом не было.

- И не надо об этом говорить вслух, - нравоучительно заметил Гоглидзе.

Он все почесывал верхнюю губу, ждал, когда появятся усики. Но надежды
уже не осталось.

Он вел себя как оголтелый щенок при большом псе. Смотрите, какой я
наглый и отважный!

Но без большого пса поблизости Гоглидзе терял отвагу.

Хотя не забывал напоминать о своей преданности.

Вот сейчас - он не столько охранял Тайну, сколько хотел показать всем,
что ее охраняет.

- Гоглидзе, - раздраженно сказал доктор, - займитесь своим делом! У вас
препарат погибнет. Тогда я буду вынужден вас уволить!

- Еще неизвестно, кто кого уволит.

- Гоглидзе!

Лядов хихикнул.

Гоглидзе насупился, отвернулся. Майоранский, битый, сидевший, никому не
верящий, усомнился, допущен ли доктор Фрейд к большим тайнам. Так что не
надо с ним откровенничать. Не исключена провокация.

- Хорошо, - сказал доктор. - Будем считать, что отправной пункт в
пределах Ленинграда. То есть вы выйдете наверху у Николаевского вокзала.

- Московского вокзала, - поправил доктора Майоранский.

- Я давно здесь живу, - ответил доктор. - Не за всеми переименованиями
могу уследить.

- Какую роль могут сыграть ваши расчеты? - спросил Майоранский - Не все
ли равно, куда мы поедем.

- Вы, как мне дал понять Лаврентий Павлович, мой коллега, биолог?

- Экспериментатор, - признался Майоранский.

- Постарайтесь представить себе, что я должен ввести вам вакцину,
которая по-разному будет реагировать на окружающую среду. Если вы
окажетесь на Северном полюсе, я должен делать одни расчеты, если в
тропиках - иные.

- Какие у нас тропики! - засмеялся Лядов. Лицо его не было
приспособлено для смеха, и поэтому получалась кривая гримаска. А так как
Лядов любил смеяться и шутить, то его лицо часто становилось противным. Он
сам этого не знал. А если бы не смеялся, оставался бы милым суворчиком.

- Я рискую только своей научной репутацией, - сказал Леонид Моисеевич.
- Вы - своей жизнью. Так что я больше не задаю вопросов и делаю вакцину
для среднерусских условий.

- Вы даже не знаете, какое время года там, наверху? - насторожился
Майоранский.

- Леонид Моисеевич пошутил, - быстро сказал Гоглидзе. - Мы все время
получаем сводки погоды и календари из Службы точного времени.

Гоглидзе показал на стену. Над его головой на гвоздь была наколота
стопка вырванных из блокнотов и тетрадей листков.

- И какое же сегодня число? - спросил Лядов. - Интересно узнать.

- Осень уже вступила в свои права. Листья желтые кружатся, - сказал
доктор.

- У нас на Валдайской возвышенности грибов много, - произнес Лядов. -
Опята пошли...

- А точнее? - спросил доктор.

Он решил, что любой ценой - хитростью ли, шантажом - вытащит из своих
коллег правду о цели их путешествия.

Ничего хорошего он от него не ждал.

Вернее всего, Берия намерен каким-то образом распространить свою власть
на всю Землю. Но как?

В этой версии не все состыковывалось.

Во-первых, вакцина действует лишь два-три дня - дальше удерживать
распад не было физической возможности. По крайней мере доктор этого
добиться не мог.

Во-вторых, у Берии попросту не было сил, чтобы захватить верхнюю Землю.
Значит, все это пустой номер?

Но тем не менее Берия кинул все силы на то, чтобы отправить двух своих
клевретов в живой мир. Хотя бы на три дня.

Значит, они должны совершить там, наверху, нечто ужасное.

С помощью вакцины Леонида Моисеевича...

- Доберемся, определимся, - сказал Майоранский.

- Значит, вы садитесь в поезд и едете туда? - спросил доктор.

- Примерно так, - ответил Лядов.

- Это может оказаться не так просто, - сказал доктор.

- Почему же?

- Сколько лет вы здесь? Не интересовались?

- Шесть или семь, - сказал Лядов. - Как кончили зарплату выдавать и
народ разбежался. В первой половине девяностых годов.

- А вы еще давнее? - Леонид Моисеевич обернулся к старшему шахматисту.

- Это не играет роли, - ответил Майоранский.

- Еще как играет, - сказал доктор. - За это время все изменилось. У вас
есть документы?

- Лаврентий Павлович обещал, что все будет сделано, - сказал Лядов.

- Я допускаю, что они будут, но я не уверен, что они такие же, как те,
что используют наверху.

- Ах, перестаньте нас пугать, - сказал Майоранский. - У нас важное
дело, и руководство примет нужные меры.

- Все нужно предусмотреть. Например, билет на поезд, деньги на расходы.

- Достанем, - уверенно ответил Майоранский.

- Тогда вам опасно ехать на поезде, где любой пассажир может вас
раскусить. Вы же мастодонты, вы же - старики хоттабычи.

- Кто? - удивился Майоранский.

- Был такой, - сказал Лядов. - Не обращайте внимания.

- Потом вам нужно идти к вашему об(r)екту. Там часовые?

- Ах оставьте, я там знаю каждую кочку! - сказал Лядов. - И вернее
всего там нет никаких часовых.

- Лядов! - остановил его Майоранский.

- Слушаюсь и повинуюсь. Хотя зря вы дрожите.

- Мы хотим, чтобы ваше дело благополучно завершилось и мы смогли бы
вернуться сюда, выполнив важное задание.

- Черт его знает - захотим ли мы... - протянул Лядов.

- Это идиотизм, и с ним надо бороться. Сколько вы там проживете?

- Значит, поездом до Бологого, потом по шоссе? - спросил доктор,
рассудив, что именно до той станции им ехать. - Сколько всего времени на
дорогу?

- Мы пересядем в Болотом на местный рабочий поезд, - сказал Лядов. - Он
нас довезет до совхоза.

- До какого совхоза?

- Лядов, помолчите! - взвизгнул Майоранский.

- Молчу, молчу.

- И от станции... - продолжил Леонид Моисеевич.

- Если вы не знаете, - вмешался Майоранский, - значит, вам не следует
знать.

- Отличная идея, - согласился доктор. - Следовательно, до места меньше
суток.

- Меньше суток, - сказал Лядов. - Я как-то за пять часов на машине
добрался. Правда, шофер был классный. Ведь только последние километры
нормальная дорога проложена. А от Бологого - сами понимаете...

- И сколько времени вам понадобится на месте?

- Сколько нужно.