зонды, при помощи которых следят за событиями там. Последнее время они их
стали замечать, правда... они приписывают их, - он уныло хихикнул, -
инопланетянам. У-фо! - непонятно выкрикнул он с полным триумфом. - А
знаешь, почему? - он горестно замотал головой. - Не удалось - почему?
Потому что средство Рашке подействовало слишком хорошо. Тебе даже не
представить, русский, какие они там теперь ублюдки, как мелко и гнусно
тянут все только на себя, на себя, на себя... Даже Гитлер не сумел их
объединить по-настоящему, даже Сталин, все бы только и смотрели, где бы
урвать... а, ты ведь не знаешь, что такое Сталин, - он уже нетвердой рукой
сунул в рот горлышко бутылки, но чуть промахнулся, и струйка коньяка
потекла у него по подбородку. - Русский офицер! - с пафосом крикнул он и
захохотал. А потом, запрокинув болтающуюся голову, снова отхлебнул, на
этот раз более удачно. Вытер губы рукавом свитера.
подмигнув мне с пьяной хитринкой. Приложил одну ладонь ко рту полурупором,
как я давеча у входа в дом, и пробубнил замогильным голосом: - Не надо
двигаться. Не надо бояться. С вами говорит представитель галактического
гуманоидного центра...
свесившийся ниже носа клок редких сивых волос.
бутылок, и та раскатилась с оглушительным стеклянным звоном, - иногда так
нарежусь за пультом... Потом и не вспомнить, что вытворял. Только из
газетных сенсаций иногда вычисляю. Бер-р-мудский треугольник! - непонятно
сказал он, будто выругался. И замолчал.
слезящимися глазами, и мне было жалко его, и пора бы его отвести спать. Но
он стоял понурясь и иногда чуть пошатываясь.
инкубатора пламенных борцов за державную незыблемость богоданной власти,
за освобождение рабочего класса, за дело Ленина-Сталина, за чистоту
арийской расы, за самоопределение маленьких, но гордых народов, за
демократию, за американскую мечту... уже тошнит.
захватило дух и снова захотелось сесть.
а есть ли гарантия, что мы - не в котле?
значит, быть и ад. Или, значит, ад они, а чистилище мы, но тогда... есть
что-то еще выше? И вообще, почему только три ступени?
стоя. Но он вдруг рывком, чуть не опрокинувшись на спину, задрал горлышко,
сунул в рот, и, гулко глотая, допил коньяк залпом - а потом, широко
размахнувшись, изо всех сил швырнул бутылку об котел. С оглушительным в
спертой тишине подземного зала звоном бутылка взорвалась, и осколки,
жестко стуча о препятствия, разлетелись в разные стороны.
налитыми кровью глазами, - в которые лучше не заглядывать. Понял, русский?
Если не хочешь сойти с ума.
преступления выходцев из преисподней. Но решать судьбу котла было не мне.
Надо было срочно возвращаться и бить в набат...
осваивая нехитрую систему управления, и заглядывал, заглядывал в эту
бездну. Я должен был хотя бы слегка представлять ее себе - чтобы иметь
свое мнение в будущих дискуссиях. Оно будет значить немного - не больше,
чем любое иное. Но оно должно быть.
резкое увеличение активности инопланетян.
ватных, какого-то лагерного пошиба штанах, как всегда, сидел на лавочке
перед школой, смолил самокрутку и слушал писклявый транзистор.
Капказу!
оставалось еще четверть с небольшим часа; я присел рядом с дедом, достал
из кармана сэкономленную позавчера, помятую и сыплющую табачной крошкой
"Рейсину", а дед хлебосольно дал мне прикурить от своей, чтоб я не тратил
спичку. Добрая душа.
Азербайджану в порядке гуманитарной помощи атомную бомбу продал. Армяшки,
ясно дело, раскудахтались. Диаспора скинулась и у Кравчука подводку купила
с ракетами. На вертолетах сволокли, бля, в Воротан. Плавать она там не
может, мелко, но лежит, посредь речки и люками шевелит, того и гляди, бля,
хуйнет. Шаварнадза сказал, что это, бля, все происки России...
отсыревшего и расползшегося хилого бумажного кончика. Пришлось несколько
раз сплюнуть.
моими действиями. Из приемника сыпалось тупой скороговоркой: "Сараево...
Босния... очередная кровавая акция колумбийской мафии... "красные кхмеры"
нарушили перемирие... новые жертвы в Сомали... Ангола... столкновение на
демаркационной линии между Чехией и Словакией, есть жертвы... непримиримая
оппозиция... очередная вспышка расовых волнений во Флориде... избиение
эмигрантов из Турции в Мюнхене... взорван автобус с израильскими
гражданами... взорван еще один универмаг в Лондоне..."
многочисленные молнии на своей куртке. - Вот так вот над Ореджем прошла
низенько и к Питеру усвистала.
шею вытянул. - Во, бля, опять летят.
против ветра, скользил небольшой и аккуратный белый диск. Даже не диск
скорее, а что-то вроде двояковыпуклой линзы. По краю верхней выпуклости,
тесно один к другому, шел ряд темных кругов - не то иллюминаторы, не то
просто узор такой.
хотелось - сил нет!
предпринимателя если встречу - яйца оторву!
одном месте не предпринимают.
вопросов выявились серьезные разногласия, и депутаты разошлись на обед,
так и не придя к единому мнению..."
приползут тараканы запечные... Счастливо вам, Альсан Петрович.
на любезность.
углам - но ребята постарше были редки. Странно, что вообще еще кто-то
ходит. Дел же по горло. Одни пробираются в Пушкин, Тосно, а то и в Любань
на толчки. Другие - это уж совсем матерые человечища, совершают
рискованные ночные рейды по чужим территориям в Пулкове, снять что-нибудь
со склада или из Багажного отделения, или хлебный фургон перехватить, на
худой конец. Третьи честно отрабатывают свое на редежском рубеже. Какая уж
тут учеба...
ребята репетировали, готовились отмечать День независимости. Я чуть
запнулся на ступеньке, прислушиваясь. Ага, знаю эту песню, самодеятельная.
"Смольный" называется. Не вполне актуально, конечно - ну да что с пацанов
взять, если даже большая литература дальше ругани коммуняк так и не
двинулась? Ребята честно, отчаянно стараясь переорать друг друга, но как
нарочно не попадая ни в одну ноту, надсаживались на мотив малининской "У