Ведомства подойдет к вам в совершенно другой одежде. Вы не
узнаете меня, захоти я этого,-- готов держать пари.
Когда-нибудь я докажу вам. Я подойду в виде ладакхского
купца... о, в любом виде... и скажу вам: "Не хотите ли купить
драгоценные камни?" А вы скажете: "Разве я похож на человека,
покупающего драгоценные камни?" Тогда я скажу: "Даже оч-чень
бедный человек может купить бирюзу или таркиа н".
Конечно, да. Вы говорите: "Дай мне попробовать таркиана". Я
говорю: "Его варила женщина и, быть может, для вашей касты он
не годится". Тогда вы говорите: "Нет каст, когда люди идут...
искать таркиан". Вы делаете небольшую паузу между словами
"идут" и "искать". В этом весь секрет. Небольшая пауза между
словами.
бирюзу и вы таким образом узнаете, кто я, и мы станем
обмениваться ме-нениями и документами и тому подобными вещами.
И так бывает с каждым из нас. Иногда мы говорим о бирюзе,
иногда о тар-киане, но всегда делаем маленькую паузу между
словами. Это оч-чень легко. Вопервых, если вы попали в трудное
положение, надо сказать: "Я Сын Талисмана". Может быть, это
поможет вам, может быть, и нет. Затем, если вы хотите вести
официа-альные дела с незнакомцем, вы скажете то, что я вам
говорил о таркиане. Конечно, в настоящее время у вас нет
официа-альных дел. Вы... а-ха!... находитесь на испытании и еще
не состоите в штате. Необычный случай. Будь вы азиатом по
рождению, вас удалось бы использовать уже сейчас. Но этот
полугодичный отпуск имеет целью разангличанить вас, понимаете?
Лама ожидает вас, ибо я полуофициа-ально иноформировал его, что
вы сдали все ваши экзамены и скоро получите государственную
должность. О-хо! Вы состоите на жалованьи, понимаете, поэтому,
если Сыны Талисмана призовут вас на помощь, вам не худо бы
попробовать оказать ее. Теперь я распрощаюсь с вами, дорогой
мой, и надеюсь... э... что вы благополучно доберетесь до
вершины.
скопившуюся у входа в Лакхнауский вокзал... и исчез.
никелированный револьвер, лежащий за пазухой его серого халата;
амулет висел у него на шее. Чаша для сбора милостыни, четки,
ритуальный кинжал (мистер Ларган ничего не забыл) -- все было у
него под рукой, и, кроме того, аптечка, ящик с красками и
компас, а в истрепанном засунутом за кушак кошельке с узорами
из игол дикобраза лежало его месячное жалованье. Даже цари не
могли быть богаче его. У торговцаиндуса он купил себе сластей в
чашке из листьев и ел их с наслаждением, пока полицейский не
согнал его со ступенек лестницы.
"Теперь я один... совсем один,-- думал он.-- Во всей Индии нет
человека такого одинокого, как я. Если я сегодня умру, кто
расскажет об этом... и кому? Если я останусь жив и если бог
милосерден, голова моя будет оценена, ибо я Сын Талисмана,-- я,
Ким".
забраться в своего рода лабиринт, вновь и вновь повторяя про
себя свое собственное имя и позволяя уму свободно размышлять о
том, что называется индивидуальностью. Когда человек стареет,
способность эта обычно исчезает, но пока она сохраняется,--
может проявиться в любой момент. "Кто такой Ким... Ким... Ким?"
посторонние мысли покинули его. Руки его были сложены на
коленях, а зрачки сузились и стали не больше булавочного
острия. Он чувствовал, что через минуту... через полсекунды...
решит сложнейшую загадку, но тут, как это всегда бывает, ум его
со стремительностью раненой птицы упал с высот, и, проведя
рукой по глазам, Ким покачал головой.
купивший билет, остановился перед ним в этот самый момент и
стал пристально его рассматривать.
Ворот к Пути, но вот уже много лет как они для меня закрыты. --
О чем ты говоришь?-- спросил Ким в смущении. -- Ты размышлял в
духе тзоем, что такое твоя душа. Тебя захватило внезапно. Я
знаю. Кому же знать, как не мне? Куда ты едешь?
(Аллабад) искать дорогу к Просветлению. Какой ты веры?
излюбленных слов ламы.-- Хотя,-- он на минуту забыл свое
северное одеяние,-- хотя один Аллах знает, чего я ищу.
каждого байраги -- и сел на кусок рыжей леопардовой шкуры, в то
время как Ким встал, заслышав звонок к бенаресскому поезду.
к стопам Единого, но мы все идем туда.
и, не проехав и двадцати миль в битком набитом вагоне, принялся
развлекать спутников и наплел им самых диковинных сказок о
магических дарованиях своего учителя и своих собственных.
было приятно видеть, с каким почтением люди относились к его
одежде. По крайней мере, одна треть населения Бенареса вечно
молится той или иной группе божеств, а их много миллионов, и
потому они почитают подвижников любого рода. В храм
Тиртханкары, расположенный в миле от города, близ Сарнатха,
Кима направил случайно повстречавшийся ему пенджабский
крестьянин --камбох из местности, лежащей по дороге в
Джаландхар; он тщетно молил всех богов своей усадьбы вылечить
его маленького сына и теперь пришел в Бенарес сделать последнюю
попытку.
узким зловонным улицам почти так же, как это делал бы его
любимый бык в родной деревне.
из-под Амритсара... из Джандиалы,-- ответил Ким, оттачивая свой
подвижный язык для будущих встреч на Дороге.
земляки.-- Он нежно кивнул плачущему ребенку, которого нес на
руках.-- Кому ты служишь?
джат.-- Я ходил вокруг столбов и бродил по храмам, пока на
ногах моих не ободралась кожа, а ребенку ничуть не лучше. И
мать его тоже больна... Тише, малыш... Когда его одолела
лихорадка, мы переменили ему имя. Мы одели его девочкой. Чего
только мы не делали, кроме... я говорил его матери, когда она
собирала меня в Бенарес... ей следовало пойти вместе со мной...
Я говорил, что Сакхи-Сарвар-Салтан поможет нам больше всех. Мы