люблю, мол, скучаю, жду тебя, мой ненаглядный, приезжай скорее, сокол ясный.
Все шло хорошо. А потом диктор провозгласил: "А теперь, дорогой товарищ X.,
передаем для вас по просьбе вашей жены ее любимую песню". И в эфире
зазвучало: "В нашем доме появился замечательный сосед!.." Долго еще потом X.
"метал икру" и делал вид, что не слышит невинных вопросов: "Так кто же
появился в твоем доме после твоего отъезда?"
навевает грусть, угнетает своим неистовым воем, в котором слышится:
"Понимаешь, куда ты попал? Теперь поздно, ты здесь надолго..." Тоскливо в
пургу. Самое опасное -- спрятаться в своем доме и уйти в себя: это может
закончиться черной меланхолией. Больно, когда вырывают с корнем зуб, а когда
с корнем вырывают человека из родной среды -- разве это не больно? Одолевают
мысли о доме, о семье; нет такого полярника, который не пережил бы такого
состояния, когда душа переворачивается, как поднятый плугом пласт земли.
Много усилий нужно приложить потом, чтобы обрести душевное равновесие.
и поэтому старался ни на минуту не оставаться один.
это еще не настоящая пурга. Так, репетиция перед грядущими настоящими
пургами, когда человек забудет о том, что сто тысяч лет назад он встал на
ноги, и поползет, как ползали когда-то его ископаемые предки. А сегодня
можно запросто идти на полусогнутых, позволяя себе роскошь время от времени
поднимать голову и посматривать, чтобы не сбиться с пути. В такую пургу
пройти сто-двести метров ничего не стоит. Вот задует сорок-пятьдесят метров
в секунду, тогда и сто метров -- это путешествие в ад, борьба за жизнь.
прочие аэродинамические уловки, дверь, конечно, засыпана, осталась маленькая
щелка. В нее просовывается рука с лопатой. Слышу голос Миши Полосатова:
потом проверю! -- И, увидев меня, разъясняет: -- Я поклялся сделать из Миши
настоящего врача. Подметать пол он уже умеет, вчера впервые выстирал свою
рубашку, а завтра того и гляди научится штопать носки. Входите, у нас
весело.
потягивая из стаканов чай, сидят Рустам, Володя Куксов, Сева Сахаров и
Виктор Каменев. Разговор идет о пингвинах.
головой вниз и загоняю термометр в то место... Туда, одним словом. Сначала
негодует, а потом привыкает. Терпит во имя науки. Но это что! Пусть лучше
Куксов расскажет, как ваши коллеги-врачи отличились в Двенадцатой
экспедиции.
-- решили поставить выращивание пингвинов на научную основу. В самом деле,
стоят на льду императоры, прячут в жировых складках яйца и мерзнут как
собаки -- не современно. Долг врача-гуманиста облегчить воспроизводство
пингвиньего поголовья. Афанасьев и Рябинин взяли у императоров несколько
яиц, положили в термостат и обеспечили нужную температуру, около сорока
градусов тепла. Шуму было на всю обсерваторию -- доктора пингвинов выводят!
Переворот в науке! Кое-кто сначала посмеивался, а через несколько дней,
когда в яйцах началось шевеление, возник ажиотаж. А доктора восхищенно
прислушивались, чуть ли не на цыпочках ходили вокруг термостата и потирали
руки -- шутка ли, какой научный материал рождается! Только одного не учли:
императоры, когда начинается шевеление, что-то с яйцами проделывают,
кажется, дырочки сверлят, а в медицинском институте наши эскулапы этого не
проходили. И в один прекрасный день несколько яиц дружно взорвались, облепив
стены, потолки и все находившееся в комнате оборудование невообразимо
вонючей массой. Хохоту было -- до конца зимовки. А оба врача неделю
скитались по другим домам, потому что в медпункте больше десяти минут подряд
находиться было невозможно.
положил чемоданчик с инструментами. Сева извиняется, снимает чемоданчик, но
Миша еще долго ворчит и с подозрением на нас поглядывает, не без оснований
считая, что чемоданчик был положен нарочно.
работоспособности, сна и прочих явлений, связанных с высшей нервной
деятельностью. Миша защищал свою диссертацию в Ленинградском институте
экспериментальной хирургии, том самом, где возникла первая лаборатория Ивана
Петровича Павлова и где была проведены первые опыты на собаках. Кстати
говоря, именно на территории этого института воздвигнут один из немногих в
мире памятник собаке.
разъясняет Юл посетителям. -- Но Миша Полосатов докажет, я в этом уверен,
что наши с вами мозги работают не менее продуктивно!
очереди загораются, и испытуемый должен как-то на это реагировать. Юл
комментирует:
нужно лаять!
очень, очень нужно. Только ты скажи, можно ли при помощи твоих лампочек
решить, когда кончать клиента?
Недавно он подложил под матрасы нескольких ребят резиновые трубки с
какими-то хитрыми датчиками. Ребята ночью ворочаются, встревоженные
сновидениями, а датчики реагируют и дают Мише бесценный научный материал:
кто как спит в условиях зимовки в изолированном от женщин коллективе. Но еще
большей популярностью в Мирном пользуется другой Мишин эксперимент: операция
"Извилина". Биотоки мозга Миша изучает тоже при помощи датчиков. Выбрав себе
жертву, он прилепляет датчики к ее голове какой-то замазкой. Несколько дней
назад такой жертвой оказался Рюрик Максимович Галкин, человек лысеющий и,
естественно небезразличный к остаткам своей прически. Но Миша так
переусердствовал с замазкой, что она буквально прикипела к волосам Галкина,
и теперь ее никак нельзя отодрать. И разъяренный Рюрик Максимович пообещал
при первой же встрече стереть Полосатова с лица земли.
Рустама. Кандидат медицинских наук, представитель советской школы
микробиологов, Рустам Ташпулатов вот уже полтора месяца решает научную
проблему ликвидации существенных различий между умственным и физическим
трудом.
Весь запас своих жизненных сил я трачу на погрузочно-разгрузочные работы и
на борьбу со Шкарупиным!
всеобщее сочувствие.
только ученые, но и грузчики. А если уж очень соскучишься по науке, можешь
вымыть пол в медпункте.
неделю все продовольствие будет отгружено и он сможет вылететь на Восток.
Рустам еще не знает, что и на Востоке до середины марта он будет заниматься
не столько микробами, сколько досками и гвоздями.
его прочесть полярникам лекцию по микробиологии. Нужно было посмотреть, как
радостно засверкали черные глаза Рустама! И вечером в кают-компании он
страстно ораторствовал:
и без мороженого -- пожалуйста, но без микробов -- ни единого дня! У каждого
из нас, как отпечатки пальцев, имеется присущая только ему микрофлора. Мы
рождаемся стерильными, но с первым же вздохом обретаем свои первые микробы.
Однако Антарктида -- безмикробный континент, здесь только мы с вами носители
микробов! И вот мои организм должен привыкнуть к вашим микробам, а ваши
организмы -- к моим. В процессе зимовки часть микробов погибает, но со
снижением их общего количества снижается и иммунитет. Порочный круг! Ведь
снижение иммунитета создает благоприятные условия для развития эндогенных
инфекций! Вот почему полярники по окончании зимовки, заходя в первый же
порт, часто заболевают гриппами и ангинами. Моя тема: "Исследование
микрофлоры и иммунитета человека в условиях Антарктиды". Я попытаюсь
доказать, что мы за короткое время уже обменялись своими микробами. У нас
есть методы, которыми мы определяем микробы каждого человека по определенным
генетическим меткам, так что по микробу можно определить человека. Мы можем
даже организовать бюро находок микробов!
оратор благодушно отнесся к дружескому шаржу: "Рустам Ташпулатов с арканом
гоняется по Антарктиде за микробом".
людей". Миша загоняет их в тамбур -- чиститься. Чаепитие окончено, врачи
приступают к работе. Чтобы не мешать, я уединяюсь в комнате Юла и читаю
книгу. Но сосредоточиться не так-то просто. Из кабинета доносится: