что промчались с невыносимым воем, а теперь оставили себе одно молчаливое
мигание светлячных маячков. Автострада уже запружена на километры,
раскаляясь, блестит металлом где-то до самого горизонта, хайвейный люд,
привычный, видимо, ко всяким дорожным приключениям, держится довольно
сдержанно, без нервничанья, никто вблизи не проявляет ни особенного
нетерпения, ни любопытства: тот резинку жует над рулем, тот вышел,
разминает кости...
предвидя, давала наставления: "Ты ж там, на трассе, не встревай не в свое,
нс делай с ними инцидента" (так она предпочитает выражаться, имея в виду
тех, кто блюдет порядок па дорогах). Однако для Заболотного эти
наставления имеют силу только до известных пределов, стоит возникнуть в
пути острой ситуации, как тотчас все они летят к дьяволу. Такой тип
человека: где только пахнет опасностью, риском,- Заболотный должен быть
там, позиция созерцателя не для него. И сейчас вот он уже рвет удила,
нервничает, его деятельную натуру раздражает всеми признанная установка
держаться в стороне, Заболотный даже побледнел, огорченный, что его не
подпускают к месту происшествия, не дают на кого-то там взглянуть, кого-то
спасать. Весь он - энергия, скованная, нераскрытая. Жажда действия кипит в
нем, требует выхода.
постороннего повелевает ему быть невозмутимым, "не делать инцидента", но
куда денешься, есди суетня спасательных служб кажется ему бестолковой
толчеей, кто-то там истекает кровью, а они все еще канителятся у
сплющенной той малолитражки, скособоченно торчащей возле столба.
Спасатели, похоже, искренне силятся и вроде бы торопятся, пытаясь сорвать
заклиненную дверцу, но, как всегда со стороны, для досужего глаза все у
них там получается медленно и бесплодно...
фигура, ловко проскользнув между кузовами, уже ринулась вперед, к месту
печального происшествия.
возник ли, не "сделался" между ними тот самый "инцидент"? Но, будем
надеяться, обойдется без него), вот он, Заболотный, жестикулируя, что-то
доказывает полисмену, втолковывает, убеждает настойчиво ("натура-как у
тура!"), и в конце концов полисмен, махнув дубинкой, позволяет ему пройти,
присоединиться к тем, что возятся у несчастной машины. Мгновение - и
Заболотный, наклонясь, исчез в давке, его дорожный опыт сразу, должно
быть, нашел себе применение. Общие усилия направлены там на то, чтобы
оттащить, выдернуть машину назад, потому что весь тот клубок изувеченного
металла,- мы теперь видим,- вместе с прогнутым столбом залез в самую сетку
ограждения, застрял в ней, как застревают рыбы в капроновых сетях. Силятся
там гуртом, что-то покрикивают, слышу уже отрывистые возгласы поанглийски
и Заболотного, которые, должно быть, означают нечто близкое к нашему:
"Раз! Два! Взяли!" - удивительно, но факт, что такое словцо в нужную
минуту прибавляет людям согласованности в действиях. Дверцу, видимо,
заклинило намертво, силой удара кузов загнан далеко в ограждение, людям с
трудом удается выдрать малолитражку назад, расщепив искореженное железо.
Есть пожива теперь для любопытства истомившейся толпы, дорожные дамочки на
цыпочки встают, чтобы не упустить зрелища, которое разве что вечером
можешь увидеть на телеэкранах, а здесь оно перед тобой въявь: юношу несут.
Джинсовые брюки проплывают, утыканные блестящими кнопками, молодое,
неизувеченное лицо поражает спокойствием, оно красиво, оно далеко уже от
всех земных страстей, золотые волосы льняной прядью повисли в россыпях
неживых... Да это же он! Тот златовласый, только что целовавшийся в кафе
со своей такой же златовласой спутницей! А она? Что с нею?
сплющенное тело ее вжало в металл так, что не могут вытащить.
голова его появилась над толпой, блестит орошенное потом чело, смахнул
росу и снова наклонился, что-то рассматривает там, внизу... Что он там
рассматривает? Человека израненного? Или то, что человеком было?
оттуда, из толчеи.- Расплющило как лимон.
около песика-спаниеля, высунувшего голову из машины.
бледное лицо его кривится сердито.
из кафе,- говорит он, усаживаясь за руль.- Что словно брат и сестра...
Может, это было их свадебное путешествие...
Налились и не скапывают.
противоположную, еще какое-то время улавливая слухом отдаляющееся
завывание сирен.
кажутся накинутыми на все окрестные просторы,- для безумия гонки отведен
этот ажурный сетчатый тоннель. Подчас промелькнет та же предупредительная
табличка,- на нее после всего происшедшего просто невыносимо смотреть.
слышно давно, а те джинсы и пряди золотистые, неживые еще долго перед нами
плывут в воздухе.
пошлину проворному в движениях таможеннику,- ему, наверное, совершенно
безразлично что может с вами случиться где-нибудь на трассе, ему некогда
думать о происшествиях, подобных этому.
недостаточно внимательных, отбрасывает, как лом, на обочину и никаких
эпитафий на камне своем не пишет. Скольких уже свел на этих скоростях в
небытие и скольких еще сведет!.. Струёй из шланга смоют лужу растекшейся
по гудрону крови, несчастный автомобильчик вскоре окажется на кладбище
старых, искореженных машин, и движение возобновится полностью, горячим
ветром скоростей сметет следы трагедии.
оба они со своим странным поведением в кафе, где так жадно курили, где,
точно в пустыне, не замечая вокруг никого, время от времени целовались
прощально, задумчиво. Навсегда ушли из столпотворения хаивея, на полпути
исключили себя из этой гонки, от всего ее безумия отстранились со своими
тайнами, которые уже никогда и никому не разгадать. И никому не дано
проникнуть в истинную причину несчастья,- была это секундная оплошность
руки, стрессовая неточность реакции или задолго до трагедии сознательно
выбранный акт самоуничтожения?
когда Верховный Комментатор коротко передаст в просторы эфира еще одну
новость, сообщит равнодушной скороговоркой, что какие-то двое неизвестных,
юноша и девушка неопределенных профессий и неопределенного подданства,
стали на этом хайвее жертвой случая, только что погибли в результате
автомобильной катастрофы...
сумрачным, каким-то тяжелым голосом.- Почему они врезались? Что их бросило
из потока в ту металлическую сетку?
различные варианты, а их, оказывается, может быть бесконечное множество.
Оплошность руки, переутомление, стресс, секундное расстройство нервов? А
могла ведь она, рулевая, и от угара лишиться чувств за баранкой, потерять
сознание от дорожного смога, мог быть причиной гибели и обыкновенный
приступ юных шалостей, один лишь ослепляющий поцелуй, из тех, которые
иногда позволяют себе влюбленные и на таких, на безумных скоростях?
продуманный уход в небытие двух разуверившихся эксцентрических натур,
загодя согласованный акт самосожжения на огне наркотических райских
видений? Нарочно или нечаянно - никто нам теперь этого не скажет, никакой
комментатор не объяснит....
изгороди-вольеры, которым конца не видно?
недосягаемым травам, к дальним озерам, к еще не опутанным стальными
неводами таким манящим просторам чистого свободного неба.
тот, кого вы знали в детстве,-.
возрасте, что это уже, собственно; будут разные люди, совсем различные
варианты индивидуальности.
уверенностью сказать, что за несколько предвоенных лет она изменилась до
неузнаваемости. Развилась, окрепла, из хилого, недокровного создания стала
просто красавицей! Налилась здоровьем, в характере объявилась веселость,
задорная хватка, и голос прорезался певучий, не раз со сцены выступала в
нашем тесном торновщанском клубе, и удивлялась тогда слобода, откуда эта
пасленовая девчонка, которая в нужде и впроголодь вырастала, обрела такой
красоты голос, льющийся из груди девушки без усилий, без натуги? Другие
сырые яйца для голоса пьют, а она, может, росу соловьиную на рассвете пила