длинный ящик. Ловкие, тренированные пальцы перебирали карточки, губы
беззвучно шевелились.
му, дурная примета Полковника не напугала: час спустя он, повесив китель
на спинку аскетичного деревянного кресла, спокойно сидел наверху, в до-
ме, у письменного стола и заполнял стандартные бланки вызывных допросных
повесток: вписывал фамилии, сверяясь с карточками из каталожного ящика,
проставлял дату и время, тут же делая пометки на перекидном календаре
1990 года, а адрес "Ул. Дзержинского, 14" аккуратно зачеркивал, чтобы
вместо вписать: "Пос. Стахановец, ул. Садовая, 6"!
благородной бедности, Полковник появился из подземелья метрополитена
прямо возле Известного Здания, фасад которого и предстояло миновать. У
Главного Подъезда ласково, почти неслышно урчал мотором лаково-серый
"ЗИЛ", поджидая, должно быть, кого-то из Самого Высокого Начальства. И
действительно: не дошел Полковник до "ЗИЛа" всего десяток шагов, как тя-
желая дверь Подъезда отворилась адъютантом, и Важный В Штатском просле-
довал к лимузину. Полковник замер, замер и Важный В Штатском: на мгно-
венье или, во всяком случае, ровно на столько, сколько понадобилось об-
меняться пронзительными, как в кино про Штирлица, взглядами. Часовые
напряглись, адъютант сунул руку под мышку.
плевок подошвою и пошел к Пушечной, на углу которой остановился и, обер-
нувшись на Известное Здание, достал из папочки пачку давешних повесток.
На ощупь, но аккуратно, словно глядя, отправил одну за другою в мрачное
чрево почтового ящика с раскрашенным гербом державы, которой не остава-
лось и полутора лет жизни.
ких-то еще Блоков, Союзов, Партий! Разного пола и возраста, на посторон-
ний, непрофессиональный взгляд ничего между собой общего не имеющие,
продавцы, безусловно, принадлежали к совершенно определенному клану,
описать который Полковник возможно бы и не взялся, но любого представи-
теля которого почуял бы за версту, а как минимум один из последних ока-
зался Полковнику и прямо знакомым, что и подтвердил-продемонстрировал
как-то слишком уж, как-то чересчур независимым отворотом в ответ на пол-
ковничий кивок. Полковник, впрочем, отнюдь не счел для себя унизительным
сделать к знакомцу шаг-другой, достать рубль и потянуться к газетке:
ниже своего достоинства! - и не нашелся как закончить гордую, однако,
несколько суетливую фразу.
жирный заголовок ЗЛОДЕЯНИЯ КГБ и подзаголовок помельче: Страшная прием-
ная. - Всегда б вам столько независимости!
спину. Полковник нежно дотронулся до локтя Газетного Продавца. Продавец
одеревенел и безропотно повлекся рядом. А Полковник, всего два-три ша-
га-то и пройдя, остановился у ничем не примечательной двери и положил на
нее ладонь, словно впитывая идущую сквозь дерево радиацию.
из ступора, отстранился весьма агрессивно и, оглянувшись по сторонам,
сказал-спросил подчеркнуто громко:
воздухе. Полковник, впрочем, не слишком обескураженный этим обстоя-
тельством, двинулся дальше в толпе Кузнецкого, отмечая взглядом то тут,
то там расклеенные листовки. Посреди бурлящего книжного рынка остановил-
ся на минутку, повертел в руках Набокова, Солженицына, Бродского, поин-
тересовался ценами.
собою рассосался. Полковник обернулся: приближался милицейский наряд.
ляющего наряд Сержанта и неудержимо весело спросил: - Перешли в милицию?
Да еще с таким понижением?!
бу:
той лестнице флигеля Рождественского монастыря и оказался в столярной
мастерской.
хозяин: пьяненький, но очень интеллигентный, в синем таком, застиранном,
аккуратно выглаженном халатике.
очередное заседание сессии Верховного Совета. Депутат с горящим взором
страстно защищал Свободу Печати (с двух больших букв)! Мужчины постояли
минутку молча, внимая оратору, потом Полковник, очевидно соскучившись,
прервал паузу:
джентльмена! - засуетился Столяр: надел очочки из халатного кармашка,
полез за верстак, извлекая стопку обструганных, проморенных, лакирован-
ных дощечек. - Вот так соберете, - принялся прилаживать одну дощечку к
другой. - Вот так! И вот сюда - клеем!
вый, слава Богу. Знаю, - и открыл дипломат, где дожидалась момента гоно-
рарный пузырь.
тил пьяненький хозяин.
лался жестким, тяжелым. Поставив бутылку на верстак, собрав дощечки под
мышку, Полковник сухо кивнул и направился к выходу. Но Столяр преградил
дорогу: обида высвободила механизм нетрезвой храбрости:
будто эта бутылка! Не за бутылку я на вас работаю! И раньше работал - не
за бутылку. Когда вы меня в свои пакости втравили! жучки ставить! микро-
фоны в табуретные ножки монтировать! Тут, может! - повертел Столяр ла-
дошкою, - тут, может, обида! сладость падения! А вы! Вас ведь прежде моя
сообразительность очень даже устраивала! умение с полнамека! Прямые-то
приказы вы не очень любили отдавать! А сейчас дурачок удобнее? Который
поверит, что вы решили на старости лет составить каталог домашней библи-
отеки? Я из уважения трепещу вас, полковник, - возвысил Столяр голос до
пламенно-риторических интонаций. - А отнюдь не! Куда меня ниже этого
подвала запрут? Может быть, честь? - расхохотался смешному словечку. -
Это вон этого, - кивнул через плечо на Парламентария С Экрана. - А я уж
все! стабилизировался.
с пониманием:
тельную нотку, вернулся Столяр к привычной уважительности. - Только так
тоже нельзя, - и, подойдя к верстаку, откупорил водку. - Я тоже все-таки
человек. А бутылка что? Бутылка - это!
не с ужасом наблюдал, как разливает Столяр жидкость по двум подозри-
тельным стаканам, как освобождает от липнущего к нему, неотдираемого,
так что траурным ногтем приходится выколупывать, станиоля плавленый сы-
рок, разламывает надвое:
верстака и поднять стакан, - но труд скрыть брезгливость Полковник решил
себе не давать:
сто. Полковник остановился, с ироническим любопытством читая плакаты
насчет турок-месхетинцев, насчет беженцев-армян, насчет какого-то про-
винциального начальства, и тут подкатила "Волга". Деловитая, подтянутая,
целеустремленная, недурная собою, с красным эмалевым флажком на лацкане
серого, изящно скроенного под скромный пиджака, вышла Дама-Депутат в
сопровождении двоих шестерок и смело ступила в народ. Полковник по слу-
чаю оказался на ее пути.
поздоровалась как-то вдруг сникшая, сдувшаяся Дама.
Полковник.
оч-чень! - Она, конечно, имела в виду соврать, что рада была встрече, но
достаточно забавно получилось, что рада, что "сегодня нет", и Полковник
с удовольствием отметил эту забавность. - Всего доброго, - и снова вся
подобравшись, обретя уверенность, вклинилась в толпу, тут же обступившую
ее с надеждами!
Адамов Григорий
Сертаков Виталий
Ильин Андрей
Конюшевский Владислав
Березин Федор
Белогорский Евгений