Чтение 49–й страницы книги ~Журавленок и молнии~

Мы, друзья, не позабудем,

Как прекрасным летним днем

На хромом автомобиле

Прокатились с королем!

Тра-ля-ля,

Все мы любим короля!

- Н-ну и что...- нерешительно отозвался король.- Песня как пес-
ня. Ведь поют, что любят...

- Короля надо не любить, а ч т и т ь,- веско сказал премьер.-
А как можно чтить монарха, у которого из кармана парадного мундира
выглядывает беспризорный котенок?

Его величество схватился за карман, однако понял, что ничего не
скроешь, и принял независимый вид.

- Он не беспризорный, мне его подарили.

- Кто же сделал вам столь роскошный подарок?

- Гм... Один мальчик. Очень симпатичный мальчик, рыженький та-
кой, только немножко неумытый... У них дома уже три кошки, и четвер-
тую мама держать не разрешает...

- И котенка препоручили заботам вашего величества!

- Сударь,- слегка раздражаясь, произнес король.- Этот котенок,
так же, как любой из герцогов и министров, житель моего королевства
и, следовательно, мой подданный. Я не могу бросить его на произвол
судьбы.

- В таком случае перестаньте заталкивать его в карман, вы свер-
нете ему шею. Отдайте животное поварихе, она его накормит.

- Лучше я отнесу его принцу.

- Принца нет у себя. Он в зале Государственного совета вместе с
министрами ожидает ваше величество.

- А что случилось? Зачем собрался совет?

- Этого потребовал принц.

- Что? Кто? Принц?! Да как он смел?! Мальчишка!.. А вы куда
смотрели. Гран-Градус?

- Его высочество имеет право. К тому же у него была причина.

- Я ему покажу причину,- сказал король.- Я его запер в комнате,
а он...

- Ах, ваше величество!- перебил премьер-министр.- Вспомните ва-
ши школьные годы. Всегда ли вы оставались под замком, если ваш папа
Эдоардо Пятьдесят Третий, Добрейший, запирал вас в опочивальне?

А с принцем случилась такая история. Когда король ушел, он с
полчаса проскучал на подоконнике, а потом увидел, что на улице соб-
ралась компания одноклассников. Среди них был Генка Петух, уже сме-
нивший свой шутовской наряд на обычные штаны и рубашку, сын часового
мастера фон Ура Томми Стрелка, племянник городского библиотекаря по
прозвищу Гуга Кошкин Дом и еще несколько мальчишек и девчонок. И
среди них Лизка де Бина, которая своим смирным видом показывала, что
непрочь помириться. Гуга Кошкин Дом задрал голову и закричал:

- Эдька, айда играть в футбол!

- Папаша мяч забрал,- хмуро ответил его высочество со второго
этажа.

- Ну, пошли в индейцев играть!

Принц стащил с себя придворный костюм, натянул джинсы и майку с
ковбоем на груди и по карнизам и выступам спустился в сад - ему было
не привыкать.

Компания направилась на заросший пустырь позади городского те-
атра, но дорога вела мимо большого сада, и Генка Петух сказал между
прочим, что в саду, наверно, уже созрели ранние весенние яблочки. В
решетке сада нашелся выломанный прут, и очень скоро принц и его
друзья хрустели маленькими, еще не выросшими и ужасно кислыми, но
все равно приятными на вкус яблочками. И набивали ими карманы.

Однако порадоваться как следует не удалось. Сад принадлежал
тучному сердитому министру Унутренних дел, и на беду в этот час ми-
нистр обедал дома. В окно он увидел, какой разбой творится в саду.
Чуть не подавился индейкой с абрикосами, заорал и выскочил на крыль-
цо.

Принц отступал последним. Поэтому именно до него дотянулась ла-
па министра Унутренних дел с пальцами, похожими на сардельки...

Когда дерешься с Лизкой де Вина или с Гугой Кошкиным Домом -
это одно. Там все на равных. А когда тебя хватает, сопя и ругаясь,
этакая горилла...

Оскорбленная кровь пятидесяти четырех королей вскипела в его
высочестве. А еще сильнее вскипела кровь самого Эдаки...

И вот теперь он стоял в конце стола, за которым собрались члены
Государственного совета, и яростно дышал. Его порванная майка была в
зелени и земле. В волосах запутались мелкие листики и травинки.

Премьер-министр Лео Гран-Градус позвонил в серебряный колоколь-
чик и внушительно произнес:

- Ваше величество! Господа министры! Его высочество наследный
принц, Правитель Нью-Ахтенбертский, герцог де Балтос де Пью де ла
Картенбух сообщил Государственному совету Верхней Унутрии, что се-
годня в три часа пополудни министр Унутренних дел нашего королевства
господин Фридрих фон Ганц-Будка совершил злодейское нападение на его
особу, то есть на особу принца...

Министры одновременно ахнули и вразнобой заговорили :

- Какой ужас!

- Какое нападение?

- Это, наверно, недоразумение!

- Ваше высочество...

- Господин министр...

- Что он сделал с вами, принц?

Принц Эдоардо, краснея и негодуя, произнес:

- Он схватил меня за ухо. И дергал...

- О-о-о-о-ох...- сказали министры. А король Эдоардо Пятьдесят
Четвертый поднялся во весь рост и, прекрасный в своем гневе, пропел
петушиным голосом:

- Эй, стража! Двенадцать гвардейцев и кузнеца с кандалами!

- Но, ваше величество!- завопил министр Унутренних дел.- Преж-
де, чем казнить или миловать, выслушайте меня!

- Говорите,- сухо сказал король.- Но о том, чтобы миловать, не
может быть и речи.

- Ваше величество! Вы великий и мудрый король,- начал министр,
прижимая к парадному камзолу растопыренные сардельки.- Посудите са-
ми, мог ли я узнать принца со спины, когда он... гм... несколько то-
ропливо покидал мой сад. Вы изволите видеть, что его высочество сей-
час не в придворном платье. Он своей одеждой ничем не отличается от
других юных подданных вашего величества... И даже ухо, за которое
я... слегка придержал его высочество, такое же, как и у остальных
детей королевства. Мог ли я подумать? Это ухо... да простят меня ва-
ше величество, ваше высочество и господа министры, даже... гм... не
совсем вымытое. В точности как у любого мальчишки...

Кое-кто из членов Государственного совета неприлично хихикнул.

Принц гордо сказал:

- Неважно, чье ухо. Вы забыли, что мой дед, король Эдоардо
Пятьдесят Третий, Добрейший, запретил взрослым хватать детей за уши,
раздавать подзатыльники и вообще обижать маленьких! Это государс-
твенный закон. А тем, кто спорит с государственными законами, грозит
отсечение языка. В некоторых случаях - вместе с головой.

Папа-король почему-то слегка покраснел, а министр еще сильнее
прижал к камзолу сардельки.

- Ваше высочество! Вы развиты не по годам и прекрасно знаете
законы. Но ведь есть и закон, который оберегает собственность. В том
числе и яблоки в садах жителей королевства!

- А кирпичи?- в упор спросил принц.

- Что... кирпичи?- тихо сказал министр.

- Желтые,- сказал принц.

- Какие... желтые...- прошептал министр Унутренних дел и стал
белым.

- Те самые, которыми вымощены дорожки в вашем саду,- сказал
принц.- Те, из которых построен гараж для вашего нового автомобиля.
Те, которыми облицован ваш фонтан. Очень уж они похожи на те, кото-
рые зимой исчезли со строительства городского плавательного бассейна
для ребят. Я сегодня посмотрел, так прямо в точности такие же. Может
быть, поэтому вы и не любите пускать посторонних в ваш сад, господин
министр?

Министр Унутренних дел покрылся потом, похожим на стеклянные
бусины.

- Та-ак...- сказал премьер Гран-Градус.- А вы, господин
Ганц-Будка, рассказывали что-то про грабителей из-за границы.

- Та-ак...- сказал министр Медных и Серебряных денег.- Это был
убыток на четыре с половиной тысячи монет.

- Та-ак,- сказал король и поднялся опять.- Эй, стража!

Министра-жулика решили немедленно посадить в тюрьму. И держать
там, пока не перевоспитается.

- Ваше величество,- взмолился он.- Можно хотя бы попрощаться с
женой и взять с собой транзисторный телевизор?

- Попрощаться можно,- сказал король.- А насчет телевизора номер
не пройдет... Господин премьер, дайте ему с собой в темницу старый