другом. Как я могу оставаться в стороне?
оттянуть Дайну за руку, обращаясь к ней: ?Пора идти. Я провожу вас?.
Противоборствующие стороны сформировались, образовав, как на шахматной
доске, два войска белых и черных. Дайне казалось, что все эти люди участвуют
в какой-то чудовищной игре, сводившейся к безжалостной взаимной травле -
единственному, что поддерживало их существование. У нее не выходила из
головы фраза, произнесенная Джоан: ?Вы обретаете счастье, только пожирая
друг друга живьем?. ?Нет, - возразила про себя Дайна, - это не правда. Мы не
такие. Я не такая. Когда-то я могла стать такой, подражая матери, однако
этого не произошло. Жизнь научила меня?.
наблюдает за ней. Он прижал указательный палец к губам и не убирал его, пока
она не позволила Бонстилу отвести ее назад к Рубенсу.
собственных слов, обращенных к Рубенсу, по спине Дайны пробежал холодок. -
Пока мне нечего вам сообщить.
занял место рядом с четой Рэтеров. Дайна решила, что это он позвонил им.
Священник, не знавший Мэгги, распространялся о ней так, точно она с детства
ходила в его церковь. Впрочем, видимо Джоан в предварительной беседе
сообщила ему все основные факты из биографии сестры.
предназначались для живых, а не для мертвых, ибо нигде не было ни малейшего
следа присутствия женщины, которую когда-то звали Мэгги. Ей не нашлось места
в кругу лиц, выражавших ту или иную степень горя.
Дайне, чьи глаза наполнились слезами, казалось, что в чернеющей яме хоронят
не одного человека.
Священник твердил нараспев:
состоянии пошевелиться, она стояла на месте, бесконечно, ужасающе одинокая.
Тай, повернувшись, сказала что-то Найджелу. В то же мгновение судорожным
жестом Джоан вытянула руку вперед и бросила в яму комья земли, черным дождем
посыпавшиеся на блестящую крышку гроба.
Глава 5
утром на съемочной площадке.
?Гардиан?, которую он ежедневно получал авиапочтой из Манчестера. Марион не
мог прожить без новостей о событиях, творящихся у него на родине. ?Газеты,
издаваемые янки, - частенько бормотал он себе под нос, - не умеют сообщать о
том, что происходит в мире?. Однако в действительности, его в первую очередь
волновали новости из Англии.
английского фарфора, на три четверти заполненной свежезаваренным чаем,
представлявшем собой смесь сортов ?Инглиш Брекфаст? и ?Дарджилинь?, которую
Марион регулярно приобретал в одном магазине на Бельгревиа.
Английский парламент и католиков. - Он отхлебнул чая. - Это уже сидит у меня
в печенках. - Марион ткнул пальцем в газету. - Вот хотя бы пример. Они пишут
о грандиозной облаве в Белфасте три недели назад. Утверждают, будто она была
организована главой ирландских протестантов на севере острова. - На его лице
появилось отвращение. - Как обычно, грязную работу выполняли англичане.
Именно они прочесывали Эндитаун, вылавливая ребят, подозреваемых в связях с
ИРА. - Он покачал головой. - Это была настоящая кровавая баня.
ведет, я вас спрашиваю! Кровь, кровь и кровь - больше ничего. Семьи
разрушаются. Повсюду отчаяние и горе. - Он оттолкнул чашку от себя. - Теперь
ты понимаешь подлинную причину, по которой я взялся за эту картину? Я хочу
показать людям их бесконечную глупость. - Он смахнул ?Гардиан? со стола
ребром ладони, так что газетные страницы разлетелись по полу, как птицы со
сломанными крыльями. - Ах! Зачем я только читаю весь этот кошмарный бред.
чашкой чая, изучая свежую газету.
***
полу карту виллы и ее ближайших окрестностей. Они внимательно изучали
квадрат за квадратом.
убедиться, что в нашей обороне нет ни единой трещины. Ни к чему сюрпризы
теперь, когда уже столько сделано, а? - Он очертил пальцем на карте неровный
прямоугольник. Там сейчас Мустафа. Сходи к нему и проверь, все ли в порядке.
- Малагез кивнул и молча повиновался. Идя выполнять приказ, он прошел мимо
Рудда и англичан, спускавшихся в прихожую. Они тащили дверь, снятую с петель
в ванной. Направляемые Фесси, который подгонял их, тыча в спину дулом
автомата, они прислонили дверь к стене и смогли, наконец, перевести дух.
Принесите сюда воды. Пусть его жена останется там с тобой.
воды. Весь ее грим уже успел сойти, а аккуратная прическа растрепалась, и
локоны беспорядочно висели над ушами. Эль-Калаам приказал ей встать на
колени перед ним, и Сюзан подчинилась.
чтобы повиноваться. - Он резко кивнул головой, и Сюзан поднесла стакан к
губам раненого.
Сама она при этом ни разу не притронулась к кастрюлям и сковородкам.
тебя к себе в отряд? Ведь совершенно очевидно, что просто-таки ненавидит
женщин.
- Он их не уважает. Отличие между мужчиной и женщиной в том, что они
выполняют разные функции в жизни.
том, чтобы сделать себя понятным другим.
обнаружила, что не могу больше выполнять свои обязанности... оставаясь
женщиной. Может быть, что-то со мной погибло вместе с ним. - Хэтер
повернулась к ней лицом. - Моя голова была занята только одним - местью. Я
взяла автомат моего брата и пересекла с ним израильскую границу.
от трупов людей - трех или четырех, как мне сказали потом, - которых я не
видела прежде.
крови все еще не проходила во мне, и он отвел меня в пустыню, где я смогла
разрядить обойму своего автомата в песок. Когда я успокоилась, он предложил
мне следовать за ним.
стола, она запихнула его себе в рот. - Я - наполовину труп. - Она показала
пальцем на кастрюльку. - У тебя убежит суп.
на полу, прислонясь спиной к книжному шкафу.
знаешь Хэтер.
Он бросил взгляд на Сюзан. - Убирайся отсюда. Ты не видишь, что больше не
нужна нам? - Сюзан удалилась обратно на кухню. - Все западные женщины
одинаковы. Нет абсолютно никаких оснований опасаться их. Они ничего не
знают, ничего не умеют. Они не умеют думать, только болтать. - Он сделал
насмешливый жест пальцами, изображая открывающийся и закрывающийся рот.
Джеймса ярко горели.
Затянувшись, он обвел взглядом фигуру Джеймса. Через некоторое время он
спросил:
голос.