Чтение 49–й страницы книги ~Последняя империя 1~

потом все его тело обмякло и вытянулось. Во дворе с плачем и причитаниями
женщины клана Фатаровых пытались пробиться к телу старика. Один из пацанов
лет десяти с кухонным ножом кинулся на здоровяка Васильева, но тот ударом
ноги отшвырнул парнишку в сторону.

Лейтенант Овчинников, недавний выпускник училища, вышедший в свой
первый рейд, тихо спросил Попова:

-- А почему именно вешать, а не расстрелять?

-- У них по религии удавленники и утопленники не попадают в рай. Это
для мусульман страшнее всего.

Лишь через полчаса женщин пропустили к телу старика. Они еще не успели
снять труп, как солдаты покинули двор. И в ту же минуту дом запылал,
подожженный сразу с нескольких сторон.

Силантьев наблюдал за всем со стороны, он направился было к своей БМП,
но тут его окликнул радист:

-- Товарищ майор, вас вызывает Алтухов.

Лейтенант Алтухов был командиром танковой группы, приданной батальону
Силантьева. Сейчас он находился в одном из танков на окраине аула.

-- Что у тебя, Витя?

-- Шеф, на северном склоне горы блики оптики.

-- Снайпер?

-- Не знаю, что-то не похоже. Может, долбануть по нему парой
осколочных?

-- Не надо, сделаем по-другому...

Когда колонна бронетехники медленно выползла из аула, Барбара Херст
опустила бинокль, с облегчением перевела дух и глянула на своего оператора
Джона Хадсона, многолетнего спутника самой удачливой пресс-леди мирового
спрута Си-эн-эн.

-- Ну что? -- спросила она.

-- Все как на ладони. Эта оптика делает чудеса, даже было видно, как у
старика дергались ноги.

-- Дай посмотреть! -- с азартом вскрикнула Барбара и, включив обратную
перемотку, приникла к окуляру видеокамеры. -- Блеск! Это сенсационный
материал. Нам удалось это сделать!

После переворота 15 июня ни одному независимому журналисту не удалось
передать ни строчки, ни кадра с территории Чечни. Кавказ, словно черная
дыра, без следа поглощал нелегально проникавших туда журналистов. Все
попытки узнать что-то о судьбе пропавших кончались ничем. Военные кивали на
полевых командиров, дескать, это они повинны во всем, а тем просто не
удавалось выйти на связь ни с кем из западных репортеров. Вся информация шла
лишь от пресс-центра Вооруженных сил.

Тщательно проанализировав все известное об обстановке в Чечне, Барбара
поняла, что не стоит связываться ни с официальными властями, ни с боевиками,
хотя необходимыми документами для тех и других все же запаслась. Пять дней
они с Хадсоном пробирались по горам, минуя селения и города. Но Барбару
недаром называли "Гарпией войны", она всегда была там, где начинали стрелять
и лилась человеческая кровь. Удача чаще всего оказывалась на ее стороне, не
отвернулась она от нее и сейчас.

-- Куда теперь? -- спросил оператор, осторожно укладывая в жесткий
футляр камеру.

-- Пора выбираться отсюда. Мне жутко надоели эти горы. Больше всего на
свете я сейчас мечтаю о горячей ванне.

Наскоро перекусив, репортеры закинули на плечи рюкзаки, но, не пройдя и
десяти шагов, остановились. Впереди них, на большом камне сидел человек в
камуфляже. Голова его была повязана платком, особых знаков отличия не было
видно, но голубые глаза и славянский тип лица не оставляли сомнения, к какой
из воюющих сторон он относится.

Хотя солдат улыбался, первым желанием Барбары было бросить рюкзак и
бежать. Не сделала она этого лишь потому, что, оглянувшись, увидела за своей
спиной еще двоих таких же парней, появившихся бесшумно, словно из-под земли.

-- Ручки поднимите, -- вежливо сказал Сашка, разглядывая задержанных.
Мужик у него особых эмоций не вызвал, а вот женщина... Сухопарая, но еще
довольно молодая, с правильными чертами лица, длинными, роскошными волосами.
Что еще нужно для оголодавшего по бабам сержанта?

"Трахнуть бы ее прямо здесь, да майор пристрелит к чертям", -- подумал
он.

-- Мы есть американские подданные, вы не имеете прафа нас
задерживать... -- слегка коверкая слова, начала журналистка. Этот текст она
выучила наизусть еще в Америке.

-- Ну-ну... -- развеселился Сашка. -- Что мы еще не имеем?

Этот вопрос Барбара не поняла, она беспомощно глянула на своего
напарника, но тот был растерян не меньше ее, а по-русски не понимал совсем.
Подошедшие солдаты отобрали у них рюкзаки, обшарили карманы. Журналистку
Сашка обыскал сам, и Барбаре эта процедура особого удовольствия не
доставила. Глянув в нагловатые Сашкины глаза, она поняла про него все, и
где-то в области желудка нехорошо екнуло дурное предчувствие.

Через полчаса их вывели к остановившейся за первым же поворотом
колонне.

-- Вот, товарищ майор, -- как обычно в своем разгильдяйском стиле
доложил Сашка. -- Нашли эту парочку, гуся да гагарочку. Говорят, что
американцы.

Силантьев, в отличие от сержанта, сразу узнал журналистку.

-- Что вы делаете на территории Чечни? -- спросил он.

-- Мы независимые журналисты. Ви не имеете прафа нас задерживать.

Майор спорить не стал.

-- Ну что ж, разберемся потом, на базе.

Силантьев посмотрел назад, прошел уже час, но черный столб дыма
по-прежнему виднелся со стороны аула. Это очень не нравилось майору, и,
поразмыслив, он снова остановил колонну и включил рацию:

-- Десятый, десятый, пройдись по всему маршруту, посмотри, как там.

-- Хорошо, ждите через десять минут, -- ответили с аэродрома.

-- Засекаю время.

Вскоре над колонной с ревом пронесся штурмовик СУ-25.

-- Седьмой, все чисто, но я покружусь рядом, прикрою, если что.

-- Хорошо, -- согласился майор и дал команду двигаться.

Подспудно Силантьев чувствовал, что сегодня без стрельбы не обойдется.
Эта была интуиция, дар, выработанный годами жесточайшего напряжения.

"Самый опасный участок в Казырском ущелье. Я бы встретил именно там.
Черт бы побрал этих журналистов, если б не они, давно бы проскочили опасную
зону," -- подумал он. Через пять минут майор скомандовал в микрофон:

-- Внимание, приготовиться!

Сидящие на бэтээрах солдаты сняли автоматы с предохранителей,
пулеметчик задрал вверх ствол зенитного пулемета. Оглянувшись, майор
убедился, что приказ выполнили на всех бронемашинах. И тут же со склона
ближайшей горы ударил гранатомет. Первый бронетранспортер сразу встал,
черный дым начал расползаться из-под брони. А с вершины уже застучал
пулемет.

-- Десятый, квадрат три, Казырское ущелье, справа от меня! -- закричал
в микрофон Силантьев.

-- Вас понял, буду секунд через двадцать.

Бой уже гремел вовсю. С вершин скал били не менее чем из десяти
стволов, при этом выделялся басовитый голос ДШК. Второго гранатометчика,
пытавшегося подбить хвостовую машину, заметили и застрелили своевременно. А
вскоре на синем небе возник черный крестообразный силуэт штурмовика. "Грач"
с ходу ударил по вершинам неуправляемыми ракетами, а потом развернулся и
прошелся еще раз, обрабатывая скалы свинцом из пушек и пулеметов. Огонь с
вершин сразу поубавился, лишь один упрямый пулеметчик продолжал садить пулю
за пулей по БМП командира, но и он скоро смолк навеки, успокоенный
снайпером. Прикрывая друг друга, солдаты полезли в горы и вскоре вернулись
назад, неся в руках трофейное оружие. Силантьев слышал за это время три
одиночных выстрела, что это было, он знал прекрасно, его подчиненные давно
уже не брали пленных.

-- Семь человек, плюс этот смертник с гранатометом, -- Попов кивнул в
сторону трупа на склоне. Около него уже возился переводчик. Вскоре он
подошел, на ходу листая какую-то книжечку.

-- Что там у тебя, Вагиз? -- спросил Попов.

-- Записная книжка. Судя по ней, это был один из сыновей того старика.

-- Надо известить ФСБ, пусть поинтересуются, чем в Москве занимаются
остальные Фатаровы. Какие потери?

-- Васильев ранен, ногу зацепило, да Васька, водила бэтээра, контужен.

-- Ну это хорошо, -- с облегчением вздохнул майор. -- Всегда бы так.

Через пятнадцать минут, взяв на буксир подбитую бронемашину, колонна
продолжила движение. Очередной рейд закончился удачно, без потерь. В этом
году подобное случилось всего в третий раз.

Вечером в укреплагерь пожаловал сам генерал Пронин, командующий
Восточной группировкой войск федералов в Чечне.

-- Ну что тут у вас? Это в самом деле Барбара Херст?

-- Так точно, вот документы.

Полистав найденные у журналистов бумаги, Пронин сморщился и пробормотал
себе под нос что-то нецензурное.

-- Что-нибудь они успели наснимать?

-- Да, вот.

Силантьев нажал на кнопку видеомагнитофона, и генерал воочию убедился,
что его подчиненные не зря едят государственный хлеб.

-- Да, изображение достаточно четкое. Это им спустить нельзя, янки
сразу же раздуют скандал в ООН, вспомнят о своих сраных правах человека.

Чуть подумав, генерал решился.

-- Надо их убрать обоих. Представить как несчастный случай. Сотри
кассету, верни обратно в камеру, а потом надо вывезти их и сунуть
куда-нибудь в ущелье поглубже.

Заметив, что майор поморщился, Пронин ухмыльнулся.