уволены. В одном вагоне со мной ехал в Тверь полковник Урнов, который,
поздоровавшись со мной издали на платформе, более уже не подходил ко мне в
продолжение всего пути.
поручик Сазонов, адъютант Московского Губернского Жандармского Управления,
вернувшийся в Москву от своего брата подполковника Сазонова. Пришли также
вести и из Твери.
знакомым сослуживцам в Москву. Вскоре меня вызвал к себе отец и,
встревоженный, стал допытываться, в чем дело (я от него все скрыл), так
как в купеческом мире идут слухи, что я арестован и выслан. Генерал-Майор
Трепов также остался крайне недоволен подобной, меня компрометирующей
болтовней в публике и с своей стороны резко опровергал среди знакомых
подобные слухи. Наконец, из Сената вести эти проникли в неблагонадежную
среду, где вызывали сначала удивление, а затем громкую радость,
перешедшую, впрочем, вскоре в уверенность, что все это только ловушка.
Спустя некоторое время, в течение которого я и приходившие ко мне стали
замечать за моей квартирою наблюдение, подполковник Ратко был вызван в
Департамент, где Генерал-Лейтенант Валь навел его на мысль об опасности
моего пребывания в Москве, и Н. П. Зуев официально приказал начальнику
Московского Охранного Отделения не допускать меня ни в стены Охранного
Отделения, ни к чиновникам, ни к сотрудникам, ни к рабочим, ни к личным с
ним переговорам по вопросу службы.
письмо Шаевича, в котором он сообщил мне, что вновь арестован, так как
пришел приговор, по коему он высылается в Восточную Сибирь.
нахожусь не только в положении чиновника, провинившегося перед своим
начальством, но и серьезно заподозрен в политической неблагонадежности.
Сначала такое сознание было для меня очень забавно, затем чувство это
стало переходить в жгучую обиду и наконец сменилось острым раздражением.
уже в общественном сознании ни с чем не сообразные формы и подорвавшим мой
политический престиж среди людей благонамеренных и фешенебельных, я
оказался в разряде политически опороченных, которых, даже в случае
реабилитации, обычно расценивают по пословице, - что "вор прощенный, что
конь леченый, что жид крещенный", положение создалось глубоко обидное. С
другой стороны, выдержать 15 лет охранной службы при постоянных знаках
внимания со стороны начальства, при громких проклятиях со стороны врагов и
не без опасности для собственной жизни, и в итоге получить полицейский
надзор, - это ли не беспримерно-возмутительный случай служебной
несправедливости.
в буквальном смысле слова была царская, а окончилась она такою черною
обидою, о какой еще не всякий в своей жизни слыхал.
обстоятельство, что опозорение мое произошло в исключительном порядке: в
отсутствие моего прямого начальника и без его ведома.
с моим почтительным ходатайством о посильном удовлетворении двух
нижеследующих моих просьб:
жизни моей политической чести (по существу вернуть уже нельзя); б) о моем
материальном обеспечении в таком размере, при котором потеря мною своей
политической чести не могла бы лишить меня общественной дееспособности в
том слое, какой я сумею отвоевать себе благодаря своему выгодному
возрасту, бодрым силам и некоторым способностям.
экспертов из людей науки, которая бы рассмотрела вопрос о том, было ли
что-либо политически неблагонадежное в моих воззрениях и деятельности по
так называемой "легализации".
Шаевичу), настолько слабы, что я их и сам мог бы легко отпарировать, но за
разрешение иметь адвоката был бы очень признателен. Впрочем, я прекрасно
понимаю, что высшее мое начальство само не верит в эти обвинения, и не в
них тут сила, но, сделав все для моей политической гибели, оно уже не в
силах ныне смыть с меня наложенного клейма позора.
что возвращение мое, после всего совершившегося, на службу по Министерству
Внутренних Дел выше моих нравственных сил и состояться никогда не может.
отправился на доклад к министру.
корми, он все одно в лес смотрит! В нем прежняя закваска жива, поверьте
слову, его жиды и масоны в руках держат.
нежелательными последствиями - по крайней мере. Во-первых, следует
запретить его легальные общества, так как вы им, сколько я понял, не
верите. Во-вторых, слух о том, что бывший революционер, ставший секретным
сотрудником, выдвинутый в начальники отдела охраны, выброшен вон, как
половая тряпка, неминуемо затруднит работу с обращением в друзей трона
арестованных социалистов...
действительно у нас под абсолютным контролем - к чему их распускать?
Поручите, чтоб тщательно проверили - под контролем ли? Вот в чем вопрос.
Второе, согласен с вами, важно.
отставки следует объяснять усталостью Зубатова - износился. Но за каждым
его шагом следить, за каждым шагом!
были начальником охраны. Неужели это совместимо - муссирование слухов о
почетной отставке и слежка?
"охрану", как звено подчиненное, - при мне все проще было: дан приказ -
изволь исполнить.
- завтра, Алексей Александрович, сегодня - дела с военным контршпионажем,
не прогневайтесь, что прервал ваш доклад...
сопернику, министру финансов Витте.)
казавшуюся столь сильной, человека, принесшего с собою новую программу,
защиту старого новыми путями, в масонских ложах ликующей радости не было
конца.
поверенный Веженский, всеобщей радости не разделял, а, наоборот, впервые
испытал гнетущее, словно зубная надоедливая боль, чувство растерянности. С
этим он и отправился к графу Балашову - одна из заповедей масонства
гласила: "Никаких тайн друг от друга, служи будущему, памятуя о прошлом".
заранее уговориться о том, что же это такое на самом деле - масонство?
иноверческая сила и что служат они идее разрушения трона, "разжижения
русской крови, попрания святой нашей старины", свидетельствовали о н е п о
н и м а н и и: неужели масоны, такие особенно, как Сумароковы-Эльстоны,
Васильчаковы, Разумовские и Балашовы, заинтересованы были разрушить тот
уклад, который гарантировал их права на миллионы десятин земли, на дворцы,
поместья, фабрики, банки, железные дороги, газеты и книжные издательства?!
Нет конечно же! Они, будучи людьми широко образованными, хотели этот,
гарантировавший их в л а д е н и е уклад исправить, улучшить, повернуть от
пустой, безвольной, дремучей болтовни - к настоящему, современному делу.
классового интереса, поверх границ и таможенных барьеров, во имя торжества
идеи с т р о и т е л ь с т в а их здания - всемирного сообщества
владеющих. Но когда в обществе свершались социальные взрывы, не
подвластные воле отдельных личностей, масоны оказывались по разные стороны
баррикады, сражались с другими, иноземными братьями хватко, яро - спасали
свое, оно всегда ближе. Разговоры о "надмирности масонских уз" списывались
в архив, ибо надо было отстаивать личный интерес, гарантировавший
национальное, которое защищали на полях битв ландскнехты, мужики, фермеры,
мастеровые, объединенные "ура-патриотическим"
поверить, следовало знать, с чего все начиналось.
смерти, ибо оно, по преданию мудрых, сохраняло л и ч н о с т н о е н а ч а
л о усопшего даже после того, как его покинула душа и тепло, - то есть
жизнь. Высшему искусству бальзамирования были посвящены избранные, ибо это
была тайна: если тело сохранено и не отдано тлению, то и душа, значит,
там, в высоком мире теней, не ощущает тоски по брошенной ею плоти.
предполагает существование тайного общества единомышленников. И оно
создалось в Египте.
в Ассирию и Мидию. Они говорили друг с другом на древнем языке сумерийцев,
изгоняли злых духов, предав проклятию медицину - античный образчик
цеховой, конкурентной борьбы за золото, то есть за личное благополучие.
Мацумото Сэйте
Доставалов Александр
Никитин Юрий
Беляев Александр
Березин Федор
Лукин Евгений