Неожиданная и полная капитуляция лидера варваров застала Клэйна врасплох. На мгновение он почувствовал себя раздавленным. Но, быстро овладев собой, он со слабой улыбкой проговорил:
— Я еще не лорд-правитель. Потребуется время, чтобы заставить влиятельных людей признать меня. Возможно, понадобятся трудные предварительные переговоры.
Необходимости развивать эту мысль не было. Искушенный в политике варвар кивнул, его губы растянулись в ухмылке.
— Сейчас у нас две сферы, — сказал Клэйн, — одна в резерве на Земле… — Его глаза встретились со взглядом Чиннара в поисках подтверждения, и тот согласился:
— Да, две. Вы сможете получить ее в Солнечной системе в любое время.
Клэйн продолжал окрепшим голосом:
— Насколько я понимаю, сфера — это примитивная версия системы передвижения, развитой на Внешнемире и Внутримире.
— Итак…
— Контроль над космосом. — Глаза мутанта заблестели от грандиозности мыслей, возникших в его мозгу. — Чиннар, ты когда-нибудь испытывал удивление по поводу того, как функционирует Вселенная?
Варвар ответил сардоническим тоном:
— Я родился, я живу, я умру. Вот моя функция. Возможно ли изменить шаблон?
Клэйн суховато улыбнулся.
— Ты берешь слишком глубоко, мой друг. Я только сейчас стал смутно осознавать, какие силы сокрыты во мне. Они гораздо более запутанны, чем физические науки, и разобраться в них мне трудно. Надо отложить это до лучших времен. — Он помолчал, нахмурившись. — Вероятно, здесь таится ошибка. Как может человек, который не понимает самого себя, отважиться урегулировать дела всей Вселенной?.. Поэтому я надеюсь, что Марден, с помощью сферы, сможет научить меня их системе.
Марден с любопытством отступил назад, пропуская в комнату людей, несущих сферу и контейнер. Как только они установили ее, Клэйн спросил:
— Вы когда-нибудь видели что-то похожее, Марден?
Внешнемирянин улыбнулся. Сфера поднялась из контейнера и засияла над его головой.
— Искусственная щель, — промолвил он. — Я слышал о таких. Они были началом. Если б я знал, что у вас есть такая вещь, я показал бы вам, как она работает, когда он, — Марден указал на Клэйна, — впервые заговорил об этом.
Клэйн спросил:
— Поможет ли она мне читать мысли?
Марден терпеливо объяснил:
— Для этого потребуется несколько лет. Остальное ты с помощью сферы можешь начать делать прямо сейчас.
Когда они покинули дом Внешнемирянина, Чиннар задал вопрос:
— Но как именно вы рассчитываете использовать сферу против Риссов? Вы когда-то говорили мне, что она не имела бы решающего значения.
Клэйн уклонился от ответа. Идея, возникшая у него в уме, была настолько сложной по своей научной концепции, настолько невообразимой по размаху, что он не рискнул облечь ее в слова. Кроме того, еще очень многое нужно было сделать…
Путь домой был долгим и утомительным. Несколько дюжин человек на борту космолета сошли с ума. Клэйн пытался изучить характер их умственных отклонений, чтобы попробовать исцелить несчастных, применив свои методы терапии. Но успеха его усилия не принесли.
Снова и снова занимался Клэйн сыном — его развитие вызывало у отца неослабевающий интерес. Ему казалось, что в младенце он может обнаружить зачатки нормальности и психической неполноценности взрослых. Ребенок без устали размахивал руками. Объекты, находящиеся на расстоянии более двух футов, его не интересовали. Но если предмет подносили поближе, он обычно — хотя и не всегда — тянулся к нему как левой, так и правой рукой. Цепляясь за чьи-нибудь руки или палку, Браден подтягивался на них и удерживал равновесие, проявляя немалую для его возраста силу. Одинаково часто он пользовался обеими руками, но не всеми, а только пальцами, при этом его большой палец оставался бесполезным придатком.
Малыш боялся громкого шума и пугался, когда падал. Ничто другое не вызывало у него тревоги. Он не боялся животных или каких-нибудь предметов — ни больших, ни маленьких, как бы близко их ни подносили. Ему нравилось, когда его поглаживали под подбородком. Другие дети на корабле, которых подвергали подобным тестам, реагировали так же.
Клэйн не раз обдумывал свои наблюдения. «Странно, — удивлялся он, — что у всех детей, оказывается, такие же инстинктивные реакции, как у Брадена. Все они активно пользуются не только правой, но и левой рукой, не боятся темноты. Очевидно, младенцам известно о многих явлениях. Когда они узнали о них? При каких условиях? Почему один ребенок становится безответственным Кэлэджем, другой — безжалостным, блестящим Чиннаром, третий — крестьянином?»
Клэйн обнаружил один признак, отличающий Брадена от других детей его возраста: когда по его ступням проводили тупым предметом, все пальцы ножек сгибались в одном направлении. У любого другого ребенка в возрасте до года большой палец поднимался вверх, а остальные четыре поджимались вниз. Разграничительная линия, похоже, пролегала в возрасте одного года. Из девятнадцати старших детей, проверенных Клэйном, шестнадцать реагировали точно так же, как и Браден. Реакция остальных троих была, как у нормальных детей до года. Характерно, что у этих троих были явные отклонения в развитии.
Это заставило Клэйна предположить, что у четырехмесячного Брадена были реакции, свойственные более старшим детям. Было ли это доказательством, что его сын унаследовал сверхъестественную стабильность, которую он подозревал в себе самом?
Он все еще размышлял над этим феноменом, когда «Солнечная Звезда» вошла в атмосферу Земли. После ее отлета прошло двести семьдесят дней.
Перед посадкой Клэйн выслал вперед патрульный катер. Сообщения разведчиков обнадеживали. Его поместью не было нанесено ущерба, хотя неподалеку выросла огромная и шумная деревня беженцев. Согласно донесениям командиров патрулей, в Солнечной системе находилось приблизительно четыреста боевых кораблей Риссов. Они овладели большинством горных районов на различных планетах и их спутниках и теперь были заняты укреплением своих позиций.
Эффективного сопротивления Риссам никто не оказывал. Армейские соединения, получившие сигнал сражаться, были загнаны в угол и сметены. Гражданские, попавшиеся на глаза чужим или имевшие несчастье оказаться поблизости при посадке, были выжжены до единого человека. Сразу после приятия захватчики немедленно предприняли тотальное нападение примерно на полсотни городов. Почти два миллиона людей сгорели в адском атомном пламени. Оставшиеся сумели добраться до сельских убежищ и укрылись в безопасности.
В течение года больше не упало ни одной бомбы. Но даже в первые дни смертельной опасности ни один из городов, расположенных в низменностях, не подвергся нападению. Риссы сосредоточили колоссальные бомбовые удары на городах у подножия гор и поселениях, находящихся на высоте менее трех с половиной тысяч футов над уровнем моря. Наиболее глупые и безрассудные среди беженцев, находя брешь в системе эвакуации, месяцами просачивались в неразрушенные центры. Необходимо было что-то немедленно предпринимать.
Клэйн потряс головой. До сих пор его действия ограничивали как люди, так и Риссы. А теперь…
— Прежде всего, — обратился Клэйн к Чиннару, — мы создадим вокруг поместья систему защиты. Потребуется почти неделя, чтобы установить резонаторы и молекулярное оружие, а также вырыть пещеры. За это время я попытаюсь собрать воедино мою разведывательную сеть.
Все требовало времени, размышлений и самых тщательных приготовлений.
В ночи парили подъемные шлюпки. Из темноты вынырнул небольшой летательный аппарат и устремился в направлении огней, расположенных в определенном порядке. Подобные встречи, как знал Клэйн по опыту, были традиционными, поэтому он воспринимал их спокойно. В течение многих лет он устраивал дела с помощью тайных агентов, выслушивал отчеты о происшествиях, которые наблюдали чужие глаза. Он обладал завидным умением из разрозненных сообщений создавать законченные картины, причем во многих случаях подмечал такие вещи, на какие шпионы не обращали внимания.
Встречи с агентами проходили по одному шаблону. Все задействованные в районе разведчики пребывали во мраке, далеко друг от друга. Рабы следили за тем, чтобы мужчины и женщины были накормлены, но еда подавалась через узкую щель в окне прямо в руки, протянутые из темноты. Человек, держащийся в тени и стоящий в очереди себе подобных, молча съедал пищу. И очень-очень редко люди заговаривали друг с другом.
Каждый агент, невидимый в темноте, докладывал трем офицерам, также скрытым во мраке. Если хотя бы один из тройки решал, что рассказ заслуживает внимания, шпиона направляли к Клэйну. И тут меры предосторожности ужесточались. Агента обыскивали: мужчину — мужчина, женщину — женщина. Большинство разведчиков давно уже участвовали в этой игре и поэтому не возражали, когда личная охрана Клэйна приводила их к хозяину, где они впервые за все время вынуждены были показывать лица.
Таким образом, к концу ночи перед Клэйном предстала полная картина Последних двух с половиной лет. Наконец последний агент покинул место встречи, и слабое жужжание небольших летательных аппаратов прозвучало в плотной, опустившейся после ложной зари темноте не громче обычного шепота.
Клэйн вернулся на корабль и принялся обдумывать услышанное.
Итак, Лилидель и Кэлэдж знают о его возвращении — факт, свидетельствующий о том, насколько быстро действуют шпионы партии их сторонников. Информация об этом даже доставила Клэйну удовольствие: тайные агенты сумели распространить новость о его появлении гораздо быстрее, чем сумел бы это сделать он сам.
Он не удивился, узнав, что Лилидель считает более страшной угрозой его, а не Риссов. Ее личная власть целиком зависела от контроля над правительством. И то, что у нее не было собственных идей относительно дальнейших действий в обстановке надвигающейся национальной катастрофы, еще ничего не значило. Не оглядываясь на последствия, она намеревалась продолжить борьбу за власть. Для восстановления старых связей требовалось время, а за годы отсутствия Клэйна такое время у Лилидель появилось. И ей удалось кое-что предпринять.
Со свойственными ему тщательностью и педантичностью Клэйн приступил к устранению, насколько это было возможно, брешей в существующей системе обороны. Для начала он сконцентрировал внимание на деревне беженцев.
Управляющий поместьем, бывший раб, представил хозяину списки зарегистрированных в соответствии с законом о беженцах. Управляющий, когда-то занимавший официальный пост в марсианском правительстве, сообщил, что в период регистрации, состоявшейся больше года назад, он не заметил ничего необычного в том, как оформлялись бумаги. Нарисованная им картина суматохи, в которой работала спешно созданная канцелярская служба, была типичной и для других мест, где реализовывался этот закон, и доставила Клэйну определенное удовлетворение.
Исходя из размеров поместья Клэйну было предписано разместить три сотни семей — всего тысячу девяносто четыре человека. Поместье стало напоминать перенаселенную деревню. В день своего возвращения Клэйн спустился вниз взглянуть на беженцев, и ему показалось, что он никогда прежде не видел столь разношерстной толпы. Расспросив людей, он обнаружил, что у него расположились обитатели целого квартала одной из городских улиц. На первый взгляд, не было оснований искать какой-то подвох: все говорило о том, что в отношении его фермы поступили так же, как и с другими. Здесь можно было наблюдать пеструю смесь различных человеческих типов: рассудительных и глуповатых, спокойных и нервных, высоких и низкорослых, толстых и худых — обычная мешанина из обитателей какого угодно города.
Тем не менее Клэйн решил не выпускать подселенцев из своего поля зрения. Достаточно одного террориста, чтобы разжечь пожар. Такому человеку требовалась одна-единственная возможность неважно, предоставлена ли она волей случая либо возникла по плану. Одно убийство потянуло бы за собой другое, и после такого бедствия никто не сумел бы уцелеть.
Клэйн приказал своим шпионам быть как можно более бдительными, но постепенно, по мере того, как проходили дни и поступали сообщения, осознал, что дал им невыполнимое задание. Он завел на каждую семью досье, куда специально обученные клерки вносили информацию, поступающую от отдельных членов семей. Вскоре стало очевидно, что о какой-то части жизни каждого из новых обитателей информация отсутствовала.
Решив восполнить пробел, Клэйн организовал издание газеты, полной сплетен и болтовни о поступках и теневых сторонах жизни членов группы переселенцев. Шпионы, под видом дружелюбных репортеров, могли брать интервью у любого взрослого и ребенка старше десяти лет, якобы для информационного бюллетеня. Некоторые из агентов считали возраст детей чересчур заниженным, однако лорд настоял на своем. В истории Линна, особенно в более древние времена, встречалось немало примеров мужества совсем юных людей в критических ситуациях.
Клэйн надеялся, что сумеет вычислить убийцу. Анализируя информацию, он искал колеблющихся или не желающих отвечать на вопросы и ждал, что неуверенный в себе беженец выдаст себя. В итоге в списки подозрительных агенты занесли семнадцать мужчин и девять женщин. Они были арестованы и высланы в отдаленные районы. Однако результаты не радовали Клэйна. Как-то он с горечью сказал Маделине:
— Я не отказываюсь от убеждения, что в периоды кризисов люди должны возвыситься над собой. Однако несколько враждебно настроенных людей могут вызвать катастрофу.
Маделина, нежно погладив руку мужа, спросила:
— За кого ты так беспокоишься?
Она снова стала изящной стройной девушкой с прекрасным, полным жизни лицом. Ее эмоциональность сохранилась, но сейчас все ее чувства сосредоточились на заботе о муже и сыне. Неожиданно она импульсивно обняла его.
— Бедный мой, любимый, ты должен думать сразу о многом, не правда ли?
Тот день прошел без инцидентов. Через своих шпионов Клэйн следил за проявлением человеческой активности. Сообщения из Голомба, где теперь размещалось правительство, подавляли раз и навсегда любое желание каким-то образом наладить сотрудничество с группой Лилидель.
Недоросль Кэлэдж вернулся к своим играм. Люди и животные снова умирали на аренах для развлечения придворных. Вечерами правительственные здания превращались в театры и танцевальные залы. Весельчаки часто забавлялись даже тогда, когда утром служащие возвращались в помещения, чтобы приступить к работе. Лорд-советник проявил неожиданный интерес к армии. Тысячи мужчин выстраивали так, чтобы из армейских рядов складывались фразы типа: «Народ любит Кэлэджа».
Тем временем на горные вершины опустились космолеты второй экспедиции Риссов, сгрузившие тысячи монстров. Чиннар, известивший об их прибытии, обратился к Клэйну:
«Ваша честь!
Каким образом Вы собираетесь выдворить этих тварей из Солнечной системы, если Вы не контролируете даже Линн?
Прошу принять безотлагательные меры.
Чиннар».
В ответ Клэйн сообщил, что обучает чиновников для первой фазы захвата правительственной власти. Подчеркнул, что это — сложнейшая задача. «Любой руководитель, — написал он, — должен работать с людьми. Это ограничивает его действия и контролирует его судьбу. Ты должен знать лучше большинства других, что я пытался преодолеть эти препятствия. Я задумал подвигнуть людей выполнить свой долг перед расой и пренебрег тем, кто, к примеру, должен быть лидером, а кто обязан подчиняться. Я все еще надеюсь, что у нас будет возможность спонтанно продемонстрировать добровольное сотрудничество ради небывалого в истории дела.
В настоящий момент, несмотря на имеющийся риск, я делаю шаг вперед. Согласен с тобой, что весьма существенно, чтобы я контролировал государство в течение нескольких лет».
Клэйн не успел отправить письмо, когда одна из патрульных лодок его охраны совершила экстренную посадку в саду, и командир доложил, что большое количество линнских космолетов приближается к поместью. Он еще не кончил донесение, как темные тени огромных воздушных судов уже замаячили на горизонте.
Воздушные суда приблизились, выстроившись в четыре линии по пять кораблей в каждой, и опустились на землю в четырех с половиной милях от дома мутанта. Они сели таким образом, чтобы их бортовые шлюзы были повернуты в противоположную от поместья сторону. Там происходила какая-то активная деятельность, но Клэйн не мог видеть, что, собственно, делалось. Он лишь предположил, что разгружались люди, но сколько именно, определить было трудно. Во время космических перелетов эти большие машины обычно перевозили десант, насчитывавший две сотни солдат и офицеров. Однако во время более коротких, подобных нынешнему, перелетов корабли вмещали от пятисот до тысячи человек. Очень быстро выяснилось, что задействовано значительное число людей. Около часа сотни мобильных групп воинов копошились на холме, а затем начали перемещаться во всех направлениях, окружая поместье.
Клэйн с беспокойством наблюдал за маневрами через систему обзора Риссов. Одно дело обладать оборонительной системой, способной уничтожить любого приближающегося человека, и совсем другое — действительно убивать людей. То, что, вероятнее всего, он вынужден будет так поступить, вызвало у него приступ злости. Он угрюмо спросил себя, действительно ли человечество заслуживает вечности. Но, как и всегда, ответ был положительным. Похоже, не оставалось ничего другого, как предупредить приближающуюся армию.
И молекулярные лучи, и резонаторы были настроены на демонстрацию своих ужасающих возможностей в радиусе двух миль по окружности, за пределами которой находились суда, чувствующие себя в безопасности. Клэйн один полетел туда, захватив с собой мегафон. Он вел спасательный бот Риссов, строго придерживаясь смертоносной линии и не выходя за ее пределы. Сотня ярдов не преграда для хорошего стрелка-лучника, однако металлическая обшивка машины обеспечивала достаточную защиту.
Сейчас ближайшие люди находились примерно в двух сотнях ярдов. Клэйн прогремел первое предупреждение. Чистым, с металлическим оттенком голосом, звучащим через громкоговоритель, он описал линию смерти, указав в качестве ориентиров деревья, кустарники и другие объекты на местности, которые и составляли периметр. Он потребовал, чтобы те, кто услышал предупреждение, передали его дальше, и закончил словами:
— Проверьте, так ли это! Заставьте животных пересечь линию и посмотрите, каков будет результат!
Он не стал ждать их реакции, а продолжил облет, чтобы убедиться, что предупреждение дошло до всех. Вернувшись к исходной точке, Клэйн увидел, что угроза остановила солдат в пятидесяти ярдах от отмеченной линии. Внизу совещались. От группы к группе сновали маленькие лодки с сообщениями. Удовлетворенный, Клэйн совершил посадку и стал ждать.
В боевых порядках возникло замешательство, активность поутихла, а затем небольшой патрульный корабль опустился в центре ближайшей многочисленной группы солдат. Из него выбрался Трагген с мегафоном в руке. Он двинулся было вперед, но, видимо, вняв предупреждению, остановился, преодолев менее десяти ярдов, поднял мегафон и прокричал:
— Лорд Кэлэдж, лично принявший командование над этими войсками, приказывает тебе немедленно капитулировать!
Клэйну стало любопытно, поскольку поблизости не было никого, хотя бы отдаленно напоминающего лорда-советника. Он ответил:
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Ильин Андрей
Браун Дэн
Плотников Александр