донки - за столом каким-то странным образом.
находится пустое место. То есть стул стоит, но он никем не занят.
сделано, чтобы мы, добрые соседи, за столом не сцеплялись, не толкали друг
друга, в чужую тарелку не залезали? Такого, значит, тут о нас мнения - что
мы до того серые, что и приличий не понимаем?
перед каждым пустующим стулом, располагается полный обеденный прибор, с
теми же восемью ножами и семью вилками и вилочками, что и перед любым
донком. С тарелками и тарелочками, только вместо тяжелых кубков тут -
бокалы, и стройные, и пузатые, а также маленькие рюмки.
золотыми летучими рыбками впархивают - они.
Вряд ли хоть одной из них больше двадцати двух - двадцати трех. По виду,
во всяком случае. А иной, может быть, и шестнадцать едва пробило.
представляется весьма уместным. Потому что в древности наряд был призван -
скрывать. А в наши дни - открывать и подчеркивать. И все эти прелестные
создания открыты и подчеркнуты.
трапезной. И каждый сверчок знает свой... ну, в смысле, что каждая из них
уверенно приближается именно к своему стулу и усаживается на него изящно и
уверенно. И каждая смотрит на своего соседа справа. Называет свое имя. И
улыбается снова - уже не как звезда, но как все скопление Нагор разом.
намекнут. Стол и последний удар - девушки, удар явно ниже пояса, расслабил
даже самых озлобленных и непримиримых.
во главе стола, останется - понимают донки - пустым. Раз уж самого
Властелина нет в Сомонте, никто не вправе занять это место.
или телепатически угадывают - кому чего. Но всем - по полному.
подают - как полагается, с поклоном - золотой кубок тонкой чеканки. И
цены, наверное, умопомрачительной. И она произносит - громко, звонко,
уверенно:
руки.
не привыкший еще к тяготам пиров. Из молодых. И только после этого:
закуски, не забывая и выпить. И со Словом, и без него - просто так. Благо,
кубки пустыми не стоят, порожние графины уносят и тут же возвращают
полными. Уже застолье гудит густо и ровно, как хорошо прогретый мотор. Но
еще не пришел час для работы.
гостьями.
сок. А подают - в четвертый уже раз - персиковый".
Сказано им было - обшарить все дома в Первом цикле, и хоть родить - но
найти и представить полсотни молодых девиц, приятных на вид и не бедно
одетых. Нашли и представили. Поощрить".
созревают, медленно. Жрут больше, чем пьют. Соскучились по деликатесам.
Сказать, чтобы почаще подливали, не ждали, пока кубок обсохнет..."
годами лежало в морозе - стратегический запас Жилища Власти последний раз
обновлялся еще при старом Властелине; ухитрились приготовить все так, что
выглядит свежайшим, не вчерашним даже, а сегодняшним. Даже ведь почти вся
травка - из рефрижератора. Наградить непременно".
столом, когда умеренный визг (от похабных анекдотов) сменится громким
(лапать же не умеют так, чтобы приятно было, - как клещами хватают) - вот
тогда и придет пора.
расходы), чтобы довести донков до полного восторженного отупения, какой
дается соединением крепкой выпивки и доступных женщин. Швырнула бы им на
стол: читайте и повинуйтесь воле великих предков! Но документа нет - и
приходится вот так исхитряться.
бессознательности. Визг под древними сводами трапезной стоял, как в
женском монастыре при вторжении вражеских солдат. С ним смешивались
какие-то обрывки песен, что пытались исполнить в разных концах стола
пьяные голоса. Двое донков схватились неизвестно из-за чего - может,
пытались решить давний пограничный спор, но не исключено, что и просто
из-за девки; хорошо, что шпаги за долгие годы так приржавели к ножнам, что
их и трезвый не мог бы обнажить, так что дело ограничилось переговорами на
площадном наречии, приличном разве что для конюхов. Кто-то, не найдя
выхода, уже орошал дальний угол. Словом, все шло, как и должно идти в
подобных случаях.
тарменары стали хватать девок и кого выталкивать, а кого и волоком
вытаскивать из трапезной. Снаружи их передавали другим солдатам - под
охрану. Чтобы, сохрани Творящее Облако, ни одна не пропала.
получилось: только раззадорили - и вот отнимают. Не слишком ли много
позволяет себе Власть, с которой почти совсем было успели примириться?
подобие тишины:
дела, чтобы можно стало уже ни о чем серьезном не думать. Помните ведь: о
главном ведь не решили. Так давайте сейчас спокойно все обсудим, пока еще
горячее не подали. А там и дамы вернутся. Их просто попросили проветриться
- ибо не пристало им присутствовать при решении государственных вопросов
главными людьми Ассарта, Высокой Мыслью...
И кто-то возгласил:
больше Изара иметь Властелином. Или я ошиблась?
Люди до сих пор вернуться не могут! Работать некому, налоги брать не с
кого стало! Хлеба мало, бензина и вовсе нет, реакторы почти все уже
встали, даже котелок аграплана нечем зарядить, что уж там говорить о
прочем... Не хотим его.
признаться, в нем разочарована. Обещал многое, а что дал? Даже с вами не
осмелился встретиться - сбежал куда-то...
сбежавшего нерадивого Властелина. Но за долю секунды до него прозвучал в
этом безмолвии одинокий, но уверенный, резкий голос, почти и не хмельной:
чужаком безвестным елозила? После этого - ты, что ли, нами править
станешь? Не бывать!
только один. Прочие лишь затаили дыхание: ну-ка, что на это Жемчужина?
Смутится, покраснеет, собьется с рыси?
не ожидать такого выпада.
забыл, как женщина пахнет. Да и знал ли?
кругах, что донк Окроб, сосед и всегдашний поддужный Великого донка
Плонтского, женщин на дух не переносил, зато к молодым и пригожим юношам
имел неодолимое влечение, отчего время от времени случались и скандалы. На
Ассарте такие дела с некоторых пор не запрещались (при дедушке Изара был
издан об этом декрет, потому что тот Властелин и сам испытывал подобное
тяготение), однако в высших кругах это доблестью никак не признавалось,
Мацумото Сэйте
Ильин Андрей
Корнев Павел
Самойлова Елена
Афанасьев Роман
Шилова Юлия