Чтение 50–й страницы книги ~Представитель~

располагаю ограниченными средствами. У меня есть только пятьдесят шесть
тысяч - это все мои деньги, и я хочу выставить их в виде процентов.

- Пятьдесят шесть в виде процентов? - переспросил Либнер и, окончательно
придя в себя, начал рассматривать ночного гостя. - Сколько вам лет, молодой
человек?..

- Какое это имеет значение, сэр? Я имею полное право распоряжаться своими
деньгами.

- Да. - Либнер махнул рукой. - Я не об этом. Просто, узнав ваш возраст, я
смогу определить, к какой из моих дочерей вы ходите.

- Ваши дочери? - не понял поначалу Майк. - Ах, ну да, это те девушки, что
спят там...

Поняв, что лепит какую-то несуразицу, Майк замолчал.

- Мне пятнадцать лет, сэр, если вам это так важно. Но я не хожу к вашим
дочерям, поскольку живу далеко от города.

- А жаль, - вздохнул Либнер и потер морщинистый лоб. - Жаль, потому что
из тех недоносков, которые охотятся за их молодыми телами, ни один еще не
предложил мне поучаствовать в таком, пусть даже бездарном, деле. Эти лодыри
считают, что для хорошей жизни достаточно иметь богатого папочку. Что по
этому поводу думаете вы?

- Я не помню своих родителей, сэр... - Вот, - кивнул Либнер, затягиваясь
сигаретой. - Наверное, в этом все дело... Кстати, как вы сюда попали?

- В дом?

- И в дом, и за ограду...

- Сначала проскользнул между прутьев, потому что никто не отвечал на
звонок, - начал рассказывать Майк.

- Так, понятно, - кивал Либнер.

- А потом выбил замок выстрелом из пистолета... извините...

- Ага, значит, мне не почудилось, что на улице стреляли.

- Да, сэр, стреляли.

- Очень интересно. А мой телохранитель Фриц - он не пытался вас
задержать?

- Я никого не видел, сэр.

Они помолчали. Где-то далеко проехал грузовик, потом пролаяла ночная
собака, и снова стало тихо.

- Зачем вам семьсот тысяч? - наконец спросил Либнер.

- Хочу взять торговлю туками в свои руки.

- Вот! Вот в кои-то времена я вижу достойного представителя молодого
поколения, - сказал Либнер и, привстав с кресла, протянул Майку руку. Тот
пожал ее, совершенно ничего не понимая, а Либнер взглянул на настенные часы
и подвел черту: - Вот что, было бы вам больше тридцати лет, я погнал бы вас
отсюда, да еще вызвал бы полицию, но инициатива от такого молодого человека
вызывает во мне сочувствие и даже... даже восторг...

Либнер поднялся с кресла и, как был, в синей фланелевой пижаме принялся
расхаживать по кабинету.

- Еще мой дед Бенцмарион Либнер говорил, что начинающим талантам следует
помогать. Правда, он помог моему отцу, лишь когда тому стукнуло сорок
девять. Но, поскольку сына у меня нет, я постараюсь помочь вам, молодой
человек, правда, с одним условием.

- С каким? - спросил Майк, поглядывая на часы.

- Книжку с чеками вам принесет моя младшая дочь Дилия. И она будет
находиться рядом с вами. Если она скажет, что чек покрыт туками - чек будет
оплачен, если не скажет - извините.

- То есть, - Майк начал вспоминать прочитанное в учебниках, - вы будете
использовать гарантийную схему в виде представительского агента в реальном
времени?

- Эк вас повело, - покачал головой Либнер.-Таки вы еще и теоретик... Что
ж, делу это не помеха. Во сколько открывается ваш грязный рынок, чтобы Дилия
могла попасть туда загодя?

- В девять часов, сэр.

- Так. А где находятся ваши пятьдесят шесть тысяч, молодой человек?

- В вашем банке, сэр.

- Чудесно. Чудесно, насколько это может быть вообще. Оставьте данные
своего счета, и будем полагать, что дело в надлежащем ажуре.

Либнер бросил на стол блокнот, и Майк написал коды.

- Надеюсь, вы понимаете, молодой человек, что, если просчитаетесь,
пятьдесят тысяч все равно перейдут ко мне?

- Да, сэр, - твердо произнес Майк. - Я отдаю себе отчет...

- Ох, был бы жив мой брат Сема, таки он бы мне не поверил, - покачал
головой Либнер. - Мне бы такого зятя, так я завтра бы умер со счастливой
улыбкой. Вы не собираетесь жениться, молодой человек?

- Я... Я об этом еще не думал, сэр.

- Это жаль. Вот это очень жаль, поскольку у несчастного Либнера три
чудесных дочери и он хочет пристроить их, хотя бы на одну треть. - Банкир
улыбнулся Майку, как родному, и, нарисовав горящей сигаретой в воздухе некую
неопределенную картину, сказал: - Ну хочешь ровесницу - вот тебе Дилия.
Хочешь постарше и поосанистее, вот тебе - Линда. У нее и здесь, и здесь, -
Либнер сопроводил слова красноречивыми жестами, - побольше, посочнее. Ну,
что я буду говорить, когда она идет по улице, других женщин просто не видно.
Не видно, я тебе говорю... За Лидию я вообще молчу, потому что ей двадцать
восемь и все мужчины города мечтают ее увидеть хотя бы одним глазком.
Увидеть, я тебе говорю, если ты мне не веришь...

Либнер затушил окурок и закурил снова, стараясь выложить все до конца.

- Это мать виновата, я тебе скажу. Зулия - красавица. Она сама была
огонь-женщина, а в дочерях это усилилось. Возможно, потому что папа -
финансист... Ее темперамент и мои деньги - одним словом, взрывчатая смесь.
Да что я тебе говорю. Завтра Дилия придет, сам увидишь. Куда ей привезти
чековую книжку?

- В половине девятого у гостиницы "Варвик". - сообщил Майк, смущенный
эмоциональной атакой банкира.

Возвратившись в гостиницу, Майк успел прихватить часок сна, потом его
разбудил Гвинет: - Вставай, соня, пора идти на рынок. Надеюсь, мы продадим
наших туков по хорошей цене.

- И не надейся, - сквозь сон пролопотал Майк. - Больше трехсот кредитов я
не дам...

Гвинет и Шило переглянулись. Им не нужно было объяснять, что книжки до
добра не доводят.

Майк приоткрыл глаза и спросил: - Сколько времени?

- Почти половина девятого, - ответил Шило. - Потихоньку соберемся,
покушаем и придем в самый разгар.

- Какой разгар! - завопил Майк и, вскочив с кровати, напялил шляпу и
скрылся за дверью.

- Вот, парень, что случается от книжек, - подвел итог Шило.

- Твоя правда, - согласился Гвинет, засовывая пистолет за пояс. - Чтение
до добра не доводит.

Тем временем Майк стоял на улице, вертя головой налево и направо и
ежеминутно поправляя шляпу в ожидании, когда же появится дочь господина
Либнера. В честности и пунктуальности банкира он ничуть не сомневался,
однако боялся, что опоздал.

Впрочем, вскоре на озаренной утренним солнцем улице появился красивый
блестящий автомобиль, который не спеша катился по глубоким выбоинам,
преодолевая их с легким презрением существа из другого мира. Словно по
недоразумению, лакированный красавец остановился напротив входа в гостиницу
и замер, ожидая каких-то внешний воздействий.

Майк не нашел в себе сил приблизиться к роскоши, подобной которой он ни
разу в жизни не видел. Все это сияние и глубокое преломление света в
покрасочных слоях рождало в голове Майка только искреннее преклонение и
ничего больше. Ничего больше.

Но вот, издав змеиное шипение пневматическим приводом, одна из дверей
автомобиля открылась, и появилась девушка. Она была в темном брючном
костюме. Воротник жакета впереди оставлял открытой взору чуть ли не половину
бюста - О, - сказала девушка. - Кажется, здесь пахнет дерьмом. Ты не
находишь?

Майк не сразу понял, что обращаются именно к нему.

- Да, мэм, дерьмом попахивает. Но это не человеческое дерьмо, а дерьмо
туков. Оно пахнет не так уж и плохо...

- Да ты в дерьме просто специалист, - не глядя на Майка, произнесла
девушка и, глубоко вздохнув, так что высокая грудь ее колыхнулась, спросила:
- Ты... Майк?

- Да, мисс Либнер, я Майк.

- Мисс Либнер, - повторила девушка и, подойдя к Майку, дотронулась до его
руки. - Зачем так официально, ты же знаешь, как меня зовут.

- Дилия, мисс, - отчеканил загипнотизированный Майк.

- Ну так пойдем в машину, Майк, водитель даже не обернется - он
приучен...

- Но, мисс. - По спине и даже по костям Майка забегали мурашки, и он был
готов взорваться в любую секунду, но здравый рассудок все же взял верх. -
Мисс, у вас должна быть чековая книжка. Ваш отец обещал, что вы привезете
ее.

- Ну какая же ты сука, Майк, - недетским голосом произнесла Дилия и
протянула ему пачку чеков.

- Спасибо, мисс, это именно то, что мне нужно.

- Да? - произнесла Дилия. - А как быть с тем, что нужно мне?

- Я не понимаю вас, мисс, - честно признался Майк, перелистывая
защищенные красивой голограммой чеки. К корешку книжки была прикреплена
маленькая ручка с монограммой банкира.

- Да где уж тебе, деревенщине. Ладно, пойдем, я должна увидеть, как ты
совершишь первую сделку. Папаша сказал, что это просто необходимо.