устремленное вверх лицо с горячими волчьими глазами. Ишь, весь трепещет от
жажды ринуться в эту жуть, в этот страх, который для него и не страх вовсе.
Брешет, наверное, что он тоже иногда боится чего-нибудь. Просто хочет утешить.
Когда вырвались в звездную черноту, Мрак едва успевал за Олегом. Впереди несся
огромный контейнер, Олег под ним едва заметен, Мрак снова ощутил стыд и
ревность, поклялся прямо вот здесь, в полете, где ничто не отвлекает, добиться
этой гребаной концентрации, когда он заставит кожу из сдвинутых нейтронов
покрыть себя с головы до ног. Дело даже не в безопасности, мужчина должен
стыдиться этого слова, а важно то, что такая кожа жадно впитывает все виды
излучений. Вот Олег летит прочь от Солнца, а все равно всей задницей поглощает
его лучи, подпитывается, хотя от сытости и так вот-вот морда треснет.
в тесной комнате. Это раздражающе надежно, он сосредоточился на себе любимом,
прошелся по внутренним органам, все работает автономно, проверил кожу, а потом
начал погружать взор, как скальпель, вовнутрь ткани...
обманчиво зародилось на самом краешке чувств, почти незаметное, заползающее
исподволь, готовое тут же попятиться при грозном окрике. И потому он
безбоязненно сужал зрение, обострял, и вот молекулы распались.....
расстоянии вытянутой руки застыл с
он, Олег, сейчас в ускоренном времени... хотя, собственно, почему именно это
считать ускоренным, а не самым что ни есть естественным? Организм сообразил
раньше его, что нормальнее и естественнее при таком строении мыслить и
реагировать на все в сотни, а то и тысячи раз быстрее.
путешествие в космосе растянется на столетия. Конечно, для размышлений больше
времени, но... Кстати, для Мрака тоже больше времени, чтобы усилить контроль
над своим телом, углубить, как говорят политики, свое влияние на процессы... Да
только он взвоет не своим волчьим голосом, если его оставить в космосе больше
чем на сутки.
песчинка неслась по кругу почти с той стороны Солнца. Мрак не вытерпел,
крикнул:
что лежит блестящее...
крохотной звездочки, что, наконец, начала увеличиваться в размерах. Она шла
слева, они
пути пересекутся, здесь все происходит с ювелирной точностью, это не
путешествие в Египет, когда постоянно что-то да отвлекало, уводило в сторону.
нейтральным, но Олег видел, чего ему стоит эта нейтральность.
на белого карлика. Возможно, он в самом деле бывшая звезда... Или будущая. Или
так и не случившаяся, чуть-то не дотянувшая, так и оставшаяся звездой-личйнкой.
В любом случае, больше звезд нам не надо в нашей системе, мелькнула решительная
мысль. Даже если это случится через миллион лет и люди, как тараканы в новом
доме, разбегутся по всей галактике.
летят, а этот бурый диск уже вырос до размеров Луны, а они все еще далеко,
едва-едва началу раздвигаться...
даже Мрак видел, что в точку пересечения они прибудут одновременно. Надо бы еще
научиться останавливаться мгновенно, мелькнула мысль. Ладно, это Олег
придумает. Все, что относится к безопасности, Олег продумывает в первую
очередь.
всему телу. Он чувствовал всеми фибрами и веем-веем, что у него есть, как
Юпитер приближается с каждой минутой, как увеличивается и что вот-вот он, Мрак,
рухнет туда, на жутковатую планету...
жуткий страх. Олег, перехватив взгляд, бледно улыбнулся. Такое же чувство,
только еще страшнее, испытал, когда стоял на Меркурии, этом оплавленном куске
камня размером с астероид. Но этот астероид казался незыблемой твердью, над
которой нависает огромное страшное Солнце, что вот-вот упадет сверху... тоже
сверху!... сожжет, раздавит, испепелит...
уходит, то она притупляется, а потом и вовсе перестанешь замечать. Как если бы
возле спящей кошки грохнуть молотком по листу железа, она подпрыгнет на два
метра, заорет, обезумев от ужаса, но если лупить и лупить вот так же громко, то
вскоре привыкнет, успокоится и даже будет спокойно спать под такие лязгающие
удары.
там кувыркался обломок астероида. Или настоящий астероид. А намного дальше еще
один, уже огромный, окутанный дымкой атмосферы. И астероидом назвать не
поворачивается язык, настоящая планета, хоть и помельче Земли. Олег держит
именно его в прицеле взгляда, он подтянул руки и ноги к груди, приняв
внутриутробное положение, такая поза идеальна для сна, но Мрак по каким-то
признакам определил это действо как торможение. Он увидел... ну, почти увидел,
как атомная решетка в теле Олега
разогрелось, но тепло отводится прямо в космос, на периферии выросли тормозящие
устройства, а кожа на миг вспыхнула оранжевым огнем, проверяя себя на
прочность, заращивая выемки от крохотных встречных частиц пыли:
покоя. Мрак чувствовал внутри странное шевеление, словно там зевают,
потягиваются, бормочут спросонья, а кто-то пытается заснуть снова, однако
соседи стягивают с него одеяло и поднимают пинками, ибо он лежит у них на
дороге.
тело, хотя намного проще было бы послать через пространство только мозг, а то и
просто мысль...
жрет энергии в сто тысяч раз больше, чем если бы отправились в путешествие без
него.
закрыла собой все небо. Выглядела она жутковато, хотя, в отличие от Юпитера,
предельно резко, четко, ибо атмосферы почти нет. В глаз блеснул солнечный
зайчик, Мрак ошалело увидел выпуклую водную гладь, море не меньше, чем Байкал,
это же чудо... И, сцепив зубы, напомнил себе трезво, что это наверняка
расплавленный чудовищным жаром в прошлых катаклизмах обыкновенный песок, что
превратился в стекло.
вращалась быстро... или же это он летит за Олегом чересчур быстро, в поле
зрения выплыл такой же серый, как вся планета, материк. Он все еще был
выпуклый, находился впереди, но через какое-то мгновение Мрак ощутил дурноту,
мир качнулся, как на карусели, звездное небо дважды описало круг, покачалось,
не зная, в каком положении остановиться, затем в сердце кольнуло
пока серые скалы.
на планету, даже не на материк, а на широкое плато, усеянное неимоверно острыми
и длинными горными пиками.
похожий на перевернутый вулкан: вниз били могучие струи огня, полыхало багровое
пламя, внизу плавилась и текла красная земля.
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Майер Стефани