белому греоверду.
Вербелиной. Главное, псы были по-прежнему приворожены, причем глубина их
транса явно возрастала с каждым мгновением, ибо Эгин заметил, что
некоторые твари начали сомлевать и без какого бы то ни было вмешательства
вражеского оружия. То у одного, то у другого пса закатывались глаза,
подкашивались лапы, и грозный убийца валился на бок, как мешок с
перегнившими сливами.
будет очищен целиком и полностью.
Эгина, событие. Невесть откуда выпущенная стрела - казалось, ее породили
сами небеса - высекла искры из гребня стены в одном шаге за спиной
Вербелины. С треньканьем лопнувшей струны разлетелся вдребезги ее
наконечник (Эгин мог только пожать плечами по поводу такого дрянного
железа), а освобожденное древко, нелепо подпрыгнув, упало прямо под ноги
Эгину. Оно было лишено оперения. Только шелковые веревочки.
запах гари, лязг смертоносного металла. Палуба "Сумеречного Призрака".
Дотанагела. Стрелка Норгвана, выплюнутая им из духовой трубки. Да. На той
тоже были похожие веревочки. В общем-то, один почерк. Почерк карающей
десницы Свода Равновесия.
действительно, - как Вербелина и обещала, она будет вести себя странно и
не будет отзываться на обращенные к ней призывы.
Вербелины у самого основания шеи, наконечник стрелы разлетелся вдребезги -
как и предыдущий. В том не было вины дрянного железа. В том было
преднамеренное злоумышление. Осколки железа разорвали шею танцовщицы,
вскрыв вены.
взмахнула руками и сорвалась с гребня стены вниз. Вниз, на трупы людей и
псов, которые всегда были ее самыми внимательными и благодарными
зрителями.
соорудили по ее указаниям за последние три дня кузнецы Хоц-Дзанга из
паршивого металла при помощи паршивой технологии столетней давности.
Отлить они ничего не успевали, поэтому пришлось делать ствол клепаным. Но
лучше такой урод, чем его полное отсутствие.
будучи готова отдать приказ на стрельбу в любой момент. Образ-ключ сейчас
занимал все ее существо, пульсируя, словно второе сердце. Когда псы начали
штурм Хоц-Дзанга, Лиг, несмотря на донесения о потерях, оставалась
совершенно хладнокровна. Она верила в Вербелину, с которой имела
обстоятельное общение накануне. Лиг узнала о начале танца Вербелины по
неожиданно прекратившемуся псовому гвалту и не сомневалась в том, что
нечисть будет истреблена. Но Лиг недооценила гнорра.
стены-лепестка, Лиг как раз принимала донесение о появлении гнорра и его
людей.
дослушивать подробности о луке гнорра и "лососях", которые уже начали
развертываться из походной колонны. С трудом перекрикивая шум вновь
разгорающейся битвы. Лиг отдала приказ разрядить "молнию Аюта" в
неприятеля. И над Хоц-Дзангом грянул гром.
Хоц-Дзанге ему будут противостоять Говорящие вместе с искушенными в своем
искусстве мятежными офицерами Свода.
находится "молния Аюта" того образца, которые в Гиэннере принято называть
"крепостными градобоями". Не знал Лагха и того, что он и его люди
находятся в точности там, куда, по расчетам Лиг, должно было послать свои
смертоносные гостинцы ее несовершенное детище.
же вслед за ним в небесах, стремительно приближаясь с едва слышным
свистом, появились десятки небольших каменных снарядов, в отведенные ему
мгновения гнорр не смог сотворить ничего лучшего, кроме как отшвырнуть лук
и с невероятным проворством подкатиться под ноги пар-арценцу Опоры
Безгласых Тварей. Пар-арценц, не успев даже ойкнуть, упал на своего
непосредственного начальника. Впрочем, испугаться такому конфузу он тоже
не успел. Потому что Лиг договорила заклинание, и образ-ключ в ее
переутомленном мозгу взорвался и исчез, обрекая взрываться и исчезать
мелкие каменные ядра, за изобильное исторжение которых "молнии Аюта" этого
образца называют именно "градобоями".
первого и единственного выстрела. Использовать его повторно было нельзя.
Но он, по крайней мере, не взвился смерчем раскаленных осколков. Отнюдь.
Просто два из четырех обручей лопнули, и ствол "градобоя", раскрывшись,
словно бесстыдная лилия, стал безопаснее мухобойки.
вопили какую-то несуразицу, варанцам и одного раза оказалось достаточно.
Здесь, внизу, делать было больше нечего. Лиг заторопилась наверх, на
ближайшую стену.
мир, распадающийся в его представлении прямо на глазах.
дважды выстрелил в одного исключительно наглого пса, который прорвался к
основанию стены, и оба раза промахнулся. В колчане оставались четыре
стрелы. Негусто. Дотанагела и Знахарь по-прежнему, казалось, полностью
игнорировали происходящее. Это настораживало. И когда "молния Аюта"
накрыла ковром малиновых разрывов варанскую банду и дорога к Хоц-Дзангу в
одно великолепное мгновение торжества уподобилась цветущему клеверному
лугу, даже тогда Эгин не испытал ничего, кроме разочарования. Отсюда
невооруженным глазом было видно, что уцелели слишком многие.
сердца. А раз не терял сознания, - стало быть, ничего особенного и не
случилось. Просто трескучие хлопки. Просто малиновые сполохи, прорвавшиеся
даже сквозь плотно сомкнутые веки. Просто истошные, исполненные
неподдельного ужаса вопли людей, которые еще несколько минут назад были
исполнены неподдельного величия и спокойствия. И просто несколько горячих
струй, испущенных телом пар-арценца Опоры Безгласых Тварей на изукрашенное
косматыми звездами рубище гнорра.
умирать и поэтому подставил вместо своей молодой плоти довольно-таки
старую плоть пар-арценца Опоры Безгласых Тварей. Но Лагха Коа-лара не
собирался и проигрывать сражение. Поэтому, едва только первые капли крови
пар-арценца просочились сквозь одежды гнорра, он одним стремительным и
брезгливым рывком сбросил с себя мертвого толстяка, создателя псов и
многих прочих радостей.
самый разрушительный выстрел "молнии Аюта" за все время существования
этого чудовищного изобретения. По меньшей мере, сорок убитых и раненых.
Остальные - перепуганы до смерти. Морская пехота тоже замерла среди кривых
улочек поселения смегов, оторопело вглядываясь туда, где еще недавно
виднелся гордый и, казалось бы, несокрушимый строй офицеров Свода, а
теперь среди кровавого месива, гари и копоти копошились израненные люди.
Лук, отброшенный им перед спасительным прыжком под ноги пар-арценцу Опоры
Безгласых Тварей, был цел.
сущностное свойство", - сказал бы высокомудрый Дотанагела и был бы
совершенно прав. Лук гнорра был первым ключом к Хоц-Дзангу. Вторым ключом
была двойная флейта гнорра. И этот ключ тоже неплохо пережил "градобой",
ибо пребывал в складках ныне окровавленных одежд гнорра. Итак, вещи были в
порядке. Оставалось лишь привести в чувство безгласых тварей, коими
обратилось славнопозорное воинство Свода.
прекрасному приказу. Живые подчинились незамедлительно. Они видели, что
гнорр не пострадал, они слышали его голос, смотрели в его пламенеющие
яростью глаза, и страх покидал их сердца.
сдвоенное каре стройся". Почти всем уцелевшим было еще очень далеко до
боя. Просто Лагхе приятно было общество опытных воинов, а не перепуганных
крыс.
Березин Федор
Русанов Владислав
Конюшевский Владислав
Грабб Джеф
Шилова Юлия
Круз Андрей