Чтение 50–й страницы книги ~Подопечный~

расспрашивала обо всем. Я то дурочкой прикинулась, говорю, сирота. На дороге
подобрали. Про вас поболтали. Во общем причастила. Иди говорит, а мне с книгами
поговорить надо. Ага! Так и сказала. С книгами поговорить надо. Я к дверям
пошла, да спряталась за занавески. Сижу. Притаилась. А она, повелительница,
значит, сама с собой разговаривает. Руки заламывает и причитает. Я мол, Сердце
Тьмы, когда час пробьет, чтобы мир уничтожить? Я аж задрожала вся. Тут в
комнате откуда не возьмись тени стали появляться. Вроде и свет кругом, а они по
воздуху летают.

- Дальше.

- А все ,- Зинаида вытерла пот со лба ,- Я как увидела это, испугалась,
да вон бросилась.

Помолчали. Покряхтели. Почесали затылки умные.

- Надо, стало быть, возвращаться ,- заявил Мустафа, - Искали, искали,
нашли. Давай дело делать, Странник.

Прав ангел. Во всем прав. Только вот как убить Любаву? Не смогу. Рука не
поднимется.

- А если ты не сможешь, сам сделаю ,- смелый какой. Сам в одних
подштанниках, а я в платье бабьем.

- Ты Мустафа не обижайся на меня. Я вас в кашу эту затащил, сам и
расхлебаю. Вы с Зинаидой бегите, куда глаза глядят. А я ... придумаю
что-нибудь.

- Щас! Бегите. Я конечно Зинку люблю, но и тебя не брошу. Вместе пойдем.
Что скажешь, Зин?

- А что Зин? Как что, сразу Зин! Я уже два миллиона двести тысяч единиц
времени Зина. Давно пора понять, что мне без вас никуда. И вот еще что,
послушайте хоть раз совета бедной, измученной девушки. Повелительницу так
просто не одолеть. Нет у вас такой силы. Даже у Странника. Я здесь такого по
наслышалась! Не женщина, а демон в платье.

Я вспомнил, как некоторое время назад поцеловал демона.

- Говори, что придумала?

- Дело тут такое. Подруги мои... ну эти... хряки, хруки, нашептали мне,
что осилить повелительницу может только пепел сожженной белой гвоздики. Но
насколько я знаю, на всей планете нет подобного растения. Вот такие дела.

- Что ты сейчас сказала? - нечто знакомое всплыло из памяти. Только бы
ниточку не упустить.

- Такие дела , сказала.

- Да нет, до этого. Повтори еще раз ,- настаивал я.

- Совсем глухой стал. Стареет что ли, - одними губами выругалась Зинаида.
Я хотел было наподдать ей за нахальство, но боясь упустить важную мысль,
сосредоточился только на ней, - Я сказала, что на этой планете нет ничего
похожего на белые гвоздики. Все есть, а этого - нет.

Вот! Ключевое слово. Белые гвоздики. Давай , думай! Почему эти слова так
тревожат. Должно что-то быть. Белые гвоздики - вестники разлуки... Чушь. Не
оттуда. Красная гвоздика... Тоже не то. Господи, ну конечно!

Я хлопнул себя по лбу. Мустафа, до этого старательно переживавший вместе
со мной процесс воспоминаний, облегченно вздохнул.

- Я вспомнил. И знаю, где есть белые гвоздики.

- Если здесь недалеко, то я согласен ,- тут же выпалил ангел.

- Они у Клавки. В подземном замке.

Мустафа застонал, упал и стал в истерике колотить кулаками землю.

- Что это с ним? - изумилась Зинаида ,- Он не того?

- Просто он рад, - охотно пояснил я ,- Радуется, что скоро снова
встретиться с Клавдией.

- А! - поняла Зинка, - Нашел чему радоваться. Тут плакать надо.
Извращенец.

- Эй, в сарае, выходи по одному, - с улицы донесся звонкий девичий голос,
- Руки подняты, пустые. Вы окружены. Сопротивление бессмысленно. Сначала
выходит девка. Я сказала - девка!

- Ой, мамочка! - всхлипнула Зинаида, а у меня в голове мгновенно возник
резонный вопрос, кто мама? - Это я во всем виновата. Дура!

- Без паники. Мустафа, посмотри другие выходы. Или через крышу.

Пока ангел торопливо обшаривал сарай, я выглянул на улицу в щелку. В пору
и самому маму вспомнить. Обложили, словно зверей. Просвета не видно. все в
огнях.

- Ничего, - доложил враз взмокший хранитель.

- Значит так! - решил я, - сделаем следующее...

- Странник, - опять Зинка со своими слезами.

- Ну что тебе?

- Вы не подумайте про меня плохо, я не воровка там какая-нибудь. Просто
вот, прихватила по дороге.

В руках у девушки лежал подаренный оборотнями кожаный мешочек.

- А дудка где? - план по вызову подкрепления возник мгновенно.

- А дудку они сломали, - глаза у Зинаиды наливались крупными слезами.

- Давай сюда, - я схватил мешок, раскрыл и высыпал на ладонь коричневый
порошок ,- Не знаю, что это, и знать не хочу. Но мне сказали, что этим смогу
воспользоваться в трудную минуту. Вот сейчас и попробуем.

- А как им пользоваться ?- ангел осторожно понюхал порошок, - Внутрь
принимать, или внутривенно? А может через заднее ...

- Если понадобиться , то и туда .

- Эй, в сарае! - голос с улицы возвестил, что время на размышление
закончилось и сейчас начнется захват здания, то есть хижины с применением
подручных средств ,- Вы уже трупы.

- Как они выражаются !- мне было понятно негодование хранителя ,- Вроде
приличные дамы, а язык словно у бандиток с большой дороги.

- Становитесь в кучку, - приказал я, - Каждому по немного. Часть
проглотить, часть посыпать на голову. Остальное про запас. Может и прав
Мустафа. На счет три. Раз, два...

Зинаида тихо заскулила.

- ... Три...

Я испытал самый настоящий шок, когда увидел перед своим носом две волчьи
морды. Одна с заплаканными глазами, вторая с довольной , оскаленной улыбкой.

- Трям, трям, - что на волчьем языке означает - " Ну и рожа у тебя,
Васильич."

Я прорычал чего-то невразумительное. Потом добавил более понятное:

- Гры, гры.., - мол, за мной, братва, по одному, расходимся по сторонам,
встречаемся на северной стороне города.

Сильные, упругие тела волков пулей выскочили из западни, одним махом
перескочили через ошарашенных хруков, миновали второй заградительный батальон
и беспрепятственно, только ветер видел, исчезли среди многочисленных деревьев.

Разбегаться по сторонам никто не думал. Все жались друг к другу. Отчасти
потому, что компанией веселее, отчасти ,никто не знал, где северная сторона
города.

Через некоторое время главные улицы остались позади. Мы двигались уже не
так стремительно. Опасность миновала . Волчьи глаза превосходно видели во тьме.
Остались за спиной последние домики, исчезли огни. А наша небольшая стая
продолжала неторопливо поглощать километр за километром.

Но вскоре я стал чувствовать, что нечто странное происходит с волчьим
телом. Прыжки становились не так упруги, хвост стал только мешать бегу, лапы
быстро устали. Но зато обострился нюх .

- ...., - это я о том, что неплохо бы остановиться и передохнуть.

Я затормозил всеми четырьмя лапами .

- Ну как настроение? - я обернулся на друзей и замер.

Я ожидал увидеть мощных, красивых волков, но на их месте старательно
отдувались от быстрого бега две здоровенные крысы. Осторожно скосив глаза, я
посмотрел вниз. Точно. Крысиные ножки. Свел глаза на переносице. Крысиная морда
с длинными усами. Повертел задницей. Хвост старательно щелкнул по боку. Шок у
Мустафы и Зинаиды прошел быстрее. Но от этого наше плачевное положение не
изменилось. А как обратно?!

Ангел что-то невнятно пробурчал.

- Ты прожуй или выплюнь сначала, а потом обращайся, - пропищал я в ответ.

Мустафа старательно очистил рот от зерен:

- Я говорю, еще немного и мы в тараканов превратимся.

- Тараканы, симпатичные насекомые , живущие в тесной дружбе с человеком и
доставляющие ему немало радостных мгновений своими смешными выходками ,- словно
по писанному выложила Зинаида, старательно облизывающая свой хвост.

- Мда, ты где этого набралась? - определенно у Зинки крыша рухнула.

- А, не знаю, - небрежно отмахнулась Зинаида, -Накатило просто.

- Ей бы бульдозером поработать, покаталась бы, - Мустафа тоже стал
слишком ворчлив ,- Васильич, поколдуй?

Хорошо говорить - поколдуй. Моя крысиная сущность так и норовит куснуть
этого стервеца-ангела. Какая может идти речь о волшебстве? У нас один выход,
ждать, пока действие порошка закончиться. Так я и сказал.

- А ты слышал когда-нибудь о периоде распада ?- хранитель мотнул мордой в
сторону, схватил зазевавшегося кузнечика и с аппетитом захрустел пойманной
добычей. Зинку стошнило, а мне стало завидно, - А ежели твой порошочек
рассасывается гораздо дольше, нежели все наши жизни вместе взятые? Я уж не
говорю, что крысы живут гораздо меньше человека.

Сразу же после этих слов Мустафу как-то неестественно раздуло до
неимоверных размеров, лапы его стали вытягиваться, а сам он приобретать вполне
человеческие очертания. Через несколько секунд над нами возвышалась гора,
состоящая из массы свежего мяса.

- Ух ты !- восхищенно запищала Зинаида.

- Не ух ты, а надо что-нибудь сожрать, - посоветовал я и зашнырял в траве
в поисках съестного. Зинка путалась под ногами и сыпала дурными советами. Это
нельзя, то нельзя. Это вредно, а это настоящий отрава. Наконец мне все надоело
и я, зажмурив крысиные веки, проглотил свалившуюся на траву муху. Дохлую. От
старости.

По мозгам ударило, желудок взбунтовался, но земля стала стремительно
уноситься вдаль. Раз, и я снова человек. Легко и просто.

- Привет, Васильич,- поприветствовал меня Мустафа ,- А Зинка что