сражаться.
все утро. И мы пошли в столовую.
и все время за завтраком на нас смотрели. Быстро распространилось известие
о нашем сражении, и некоторые даже выкрикивали что-нибудь вроде:
булочки поливают тонким слоем сладкого коричневого сиропа.
которую готовила моя невеста!
только что совершили убийство. И никто ничего не делает. Нет ни криков, ни
протестов, ни обвинений. Никакой полиции. И тут я понял, что с того
времени как убил Эйриша, я стал убийцей. Абрайра призналась, что убила
троих парней в Перу. Мавро носит татуировку, показывающую, что он убивал в
Картахене. Перфекто, не задумываясь, убил Бруто, словно растоптал
таракана. И это единственные люди, которых я здесь знаю, - моя боевая
группа. И если остальные группы таковы, то восемьдесят процентов людей на
корабле - убийцы. Вступая в свою боевую группу, я представлял себе ее
обществом - обществом, которому смогу служить. Мне казалось, что тут
несколько человек объединились, чтобы вместе бороться с болью. Но можно ли
служить обществу убийц?
можно служить, только служа индивидуумам, составляющим это общество. Но
как же служить обществу убийц?
завтракали друзья Люсио, и не прошло и двух минут, как один из них
выскользнул, чтобы сообщить Люсио о нашем местоположении. Кейго разрешил
нам наказывать Люсио и его людей, но его благословение вовсе не означает,
что мы победим.
заполнился. Рядом со мной присел Фернандо Чин, ксенобиолог. Он сказал:
там происходит? Неужели правда там взорвалась бомба?
смотрел на них и думал:
осложнением за раз. Но сойдешь с ума, если их будет несколько. Спокойней!
Повязка, телесного цвета, выглядела как глина, и казалось, лицо его не
разрезано, а сильно деформировано. Он и его люди даже не взглянули в нашу
сторону. Они точно знали, где мы.
Попробуй связаться по комлинку с кем-нибудь в модуле В и поймешь, что я
имею в виду.
тарелки, потом сели за стол и начали есть. Я посмотрел на Мавро. Он
смотрел на них, губы его скривились в язвительной улыбке. Он ждал, пока
кто-нибудь из них посмотрит в нашу сторону. Мавро крикнул:
обращаясь:
одновременно с нами. Следующие два часа они будут заняты.
выходу.
смотрел, как мы заходим, но ничего не сказал. Я был очень смущен. Наши
белые кимоно забрызганы кровью Бруто. Очевидно, мы убивали людей. Кейго не
спросил нас об этом. Он казался погруженным в размышления. На этот раз мне
хотелось подключиться к симулятору. Предстоящая схватка казалась мне
очищением. Мы надели свои защитные костюмы, забрались в машину,
вооружились и погрузились в мир иллюзий.
окружали темные мангровые заросли, их изогнутые корни торчали в
солоноватой воде. Насекомые плясали на поверхности воды цвета пива и
метались в тень под манграми при нашем приближении.
именно. Что-то неощутимое. Я пытался смотреть во всех направлениях сразу.
Сирена предупредила о приближении ябадзинов. Вместо того чтобы схватиться
с самураями, Абрайра свернула направо, пронеслась между двумя группами
мангров в более темную воду за ними. Мы пробирались через густые заросли,
отбрасывали толстые листья, уклонялись от деревьев. Маленькая анаконда
упала с ветвей к моим ногам, и я посмотрел вниз. Мы наскочили на подъем, и
машина поднялась в воздух; я оторвал взгляд от змеи, и в это мгновение
толстая ветвь ударила меня в лицо.
предупреждающий о появлении ябадзинов. Я высвободил лазерное ружье и
постарался успокоиться. Шлем раскололся вдоль линии фильтров, вделанных в
его поверхность. Я расстегнул магнитный замок, и шлем раскрылся надвое.
Свежий воздух заполнил мои легкие.
грязных крестьян одновременно с тобой втиснулись в твой костюм. Пахло
травой, морем и немного гнилыми фруктами. И еще немного сахаром и
скипидаром - какой-то сладковатый чуждый запах. Я видел в полном спектре,
и Пекарь показался мне гораздо менее однообразным, чем в симуляторе: небо,
как всегда, красноватого оттенка, но стаи желтых и зеленых опару но токо
высоко в атмосфере окрашены по-разному. Там, где они пролетали, их
сопровождало платиновое свечение. Среди мангров в соленом болоте виднелись
туземные растения неправильной формы, похожие на водоросли, - не
пурпурные, какими показывал их симулятор, а темно-ультрафиолетовые, и мои
протезные глаза видели их почти черными.
и прошел к краю воды, на открытое место. Холодный ветерок овевал лицо.
Тысячи прекрасных птиц, плоские пластиковые листы с короткими хвостами,
парили над травянистыми болотами. Некоторые плясали у меня прямо перед
лицом - небольшие существа размером с мотылька с расправленными крыльями.
свесив хвост. Она гудела, как колибри. Я описывал эти существа похожими на
манту или ската, но это лишь поверхностное сходство. Передняя часть у них
треугольная, гладкая, как стекло, по сторонам неподвижно закреплены два
крыла. Крошечный плоский хвост плывет сзади; у меня на глазах крылья
стремительно задрожали, а хвост согнулся, помогая существу повернуть. И
оно медленно повернулось в воздухе передо мной. У него оказались два
светло-желтых глаза, крошечный рот, похожий на клюв ласточки, а по
сторонам его щупальца. А над глазами орган, который я могу описать только
как переднее крыло, - тонкая почти прозрачная мембрана, которая быстро
колеблется, направляя поток воздуха на неподвижно закрепленные крылья.
Именно эта мембрана и издает гудящий звук.
взбираются, цепляясь пальцами своих крыльев. Крылья одновременно дают
возможность и подниматься, и двигаться вперед. На Пекаре хрупкие "птицы"
подают передним крылом-мембраной воздух на неподвижные крылья, тем самым
создают подъемную силу. Я подумал, что на сильном ветру они могут
расслабить переднюю мембрану и просто парить в воздухе, как земные чайки.
соответствовали экзоскелету, другие - прозрачным мышцам, а синие и желтые
нити в прозрачном теле - вены и внутренности. Но ничего из этого я не мог
разглядеть ясно. Я быстро протянул руку, словно хотел поймать существо, но
оно увернулось и стремительно унеслось над болотом.
Сначала мне показалось, что это жуки-сверлильщики, но несколько из них
толкали куски темных ультрафиолетовых листьев и сплетали их с помощью
ветвей и камешков в небольшие гнезда размером с горсть. Гнезда очень
напоминали крошечные хижины. Я перевернул одну, думая, что найду в нем
что-нибудь интересное - может, насекомых, играющих в шахматы или
высекающих изображения своих богов, - но увидел только толстых больших
жуков, ухаживающих за маленькими белыми личинками. Я поставил гнездо на
место, и песчаные мухи разлетелись от движения моей руки.
слишком завершен для симулятора. Насекомые, птицы, маленькие рыбки в воде,
запахи - всего этого я раньше никогда не видел и не ощущал. И то, что
компенсировались особенности моего протезированного зрения, означало, что
иллюзия создана специально для меня. Искусственный разум корабля не мог
сделать этого для всех - не для семисот человек, одновременно находящихся
в симуляторах.