однако ни он, ни девицы не обратили ни малейшего внимания на Мартина,
который подошел, чтобы предложить свою помощь, но не был допущен мистером
Пекснифом, или, вернее, его спиной, плотно загородившей ему дорогу. Действуя
таким же образом и сохраняя нерушимое молчание, мистер Пексниф подсадил
своих дочерей в двуколку, а за ними уселся и сам, забрал вожжи в руки и
тронулся с места.
того как дилижанс отъехал - на мистера Пинча и багаж, пока тележка не уехала
тоже, и, наконец, сказал Тому:
Пекснифа. Вы видели?
больше ни слова, он зашагал так быстро, что Тому стоило большого труда
поспевать за ним.
прямо перед собой и время от времени улыбаясь какой-то странной улыбкой. Том
понимал, что уговаривать его не стоит, так как от этого он только больше
заупрямится, и полагался всецело на то, что дома мистер Пексниф сумеет
рассеять ложное впечатление, ибо новый ученик был в таком фаворе, что у него
не могло быть решительно никаких оснований беспокоиться. Однако,
возвратившись домой и войдя в гостиную, где мистер Пексниф сидел перед огнем
и пил горячий чай, он и сам немало удивился, обнаружив, что, вместо того
чтобы обратить благосклонное внимание на своего родственника, а мистера
Пинча оставить в тени, тот поступил как раз наоборот и стал расточать Тому
такие любезности, что бедный малый совсем смутился.
помешивая в камине. - Вы, должно быть, очень озябли и промокли. Выпейте,
пожалуйста, чая и сядьте, где потеплее, мистер Пинч.
самое жаркое место, однако Мартин молчал и, стоя у стола, как раз против
этого джентльмена, не сводил с него глаз.
шли дела в наше отсутствие, мистер Пинч?
мистер Пинч. - Он почти закончен.
Пексниф, махнув рукой и улыбнувшись, - мы с вами сейчас не будем касаться
ничего такого, что стоит в связи с этим вопросом. Что делали вы, Томас, а?
опять на учителя, до того потерялся и расстроился, что не сразу нашелся что
ответить. Во время наступившей неловкой паузы мистер Пексниф (отлично
знавший, что Мартин упорно на него смотрит, хотя сам ни разу не взглянул в
том направлении) прилежно мешал в камине, а когда мешать стало нечего,
принялся за чай.
если вы достаточно отдохнули и освежились, я буду очень рад услышать, что
означает ваше обращение со мной.
и безмятежно, чем прежде, - так что же делали вы, Томас, а?
осталось ли в них случайно старых гвоздей.
движение рукой, словно обращая внимание мистера Пекснифа на того
джентльмена, который только что к нему адресовался, когда Мартин избавил его
от дальнейших хлопот, заговорив сам.
столу и сделав шаг вперед, так что теперь он мог бы дотронуться до Пекснифа,
- вы слышали, что я сказал сейчас. Пожалуйста, потрудитесь мне ответить. Я
спрашиваю вас, - тут он слегка повысил голос, - что это значит?
Пексниф, в первый раз удостаивая Мартина взглядом.
подходит. Я прошу вас поговорить со мной сейчас.
книжкой, однако руки у него так дрожали, что книжка подскакивала в них.
времени" мне не подходит. Сейчас!
наблюдатель мог бы заметить, что рот у него зловеще перекосился, а правая
рука непроизвольно дернулась по направлению к галстуку мистера Пекснифа.
Пексниф, - что угрозы были бы в полном соответствии с вашей репутацией. Вы
обманули меня. Вы воспользовались известной вам простотой и доверчивостью
моего характера. Вы проникли в этот дом, - продолжал мистер Пексниф,
вставая, - обманным образом, под ложным предлогом.
понимаю. Еще что?
ног и потирая руки, словно от холода. - Вот что еще, если вы принуждаете
меня оглашать ваш позор перед третьим лицом, чего я не желал и не имел
намерения делать. Эту скромную обитель, сударь, не должно осквернять
присутствие человека, который обманул, и жестоко обманул, почтенного, всеми
любимого и уважаемого старца и который умышленно скрыл этот обман от меня,
когда искал моего покровительства и зашиты, зная, что я, при всем моем
смирении, человек честный и стараюсь выполнить свой долг на этой грешной
земле, воюя с пороком и вероломством. Я оплакиваю вашу развращенность,
сударь, - произнес мистер Пексниф, - я скорблю о вашем падении, я сожалею о
вашем добровольном удалении с путей добродетели и мира, усыпанных, цветами,
- тут он ударил себя по груди, этому вертограду добродетели, - но я не могу
терпеть в своем доме змею и ехидну. Ступайте, молодой человек, - произнес
мистер Пексниф, простирая руку, - ступайте! Я отрекаюсь от вас, как и все,
кто вас знает!
Довольно нам знать, что Том Пинч удержал его в своих объятиях и что мистер
Пексниф так поспешно попятился, что оступился, споткнулся о стул и с размаху
сел на пол, где и остался недвижим, не делая попытки подняться и уткнувшись
головой в угол, - быть может потому, что считал это место самым безопасным.
держите! Неужели вы думаете, что от одной оплеухи этому негодяю что-нибудь
сделается? Неужели вы думаете, что, если я плюну ему в лицо, это может его
хоть сколько-нибудь унизить? Взгляните на него, взгляните на него, Пинч!
несколько помятый и весьма непрезентабельный после дороги, сидя, как мы уже
говорили, на ковре и упираясь головой в острый угол панели, являл собой
образец привлекательности и человеческого достоинства. И все же это был
Пексниф; никак нельзя было отнять у него это единственное и неотразимое, с
точки зрения Тома, преимущество. Он ответил Тому взглядом, как бы говоря:
"Да, мистер Пинч, взгляните на меня! Вот он я! Вы знаете, что поэт сказал о
честном человеке: честный человек есть одно из великих созданий природы,
которые можно видеть даром! Взгляните же на меня!"
продажный, ни на что больше не годный, тряпка для грязных рук, подстилка для
грязных ног, лживый, подлый, виляющий хвостом пес, самый последний, самый
гнусный из проходимцев на земле! Попомните мои слова, Пинч! Придет день, -
он это знает, это и сейчас видно по его лицу, - когда даже вы его раскусите
и поймете, как понимаю я! Он отрекается от меня! Запечатлейте в памяти образ
отступника, Пинч, и пусть воспоминание о нем поможет вам прозреть!
нахлобучив шляпу на голову, вышел из комнаты, а там и из дому. Он шел так
быстро, что уже миновал последние дома в селении, когда услышал, что Том
Пинч, задыхаясь, окликает его издали.
пешком, без вещей, без денег?
Одумайтесь! Пожалейте себя. Не уезжайте в Америку!
Спасибо вам, Пинч!
- Мне нужно поскорей домой, и я никак не могу сказать всего, что хотел.
Господь с вами! Взгляните на листок, который я загнул. Прощайте же,
прощайте!
попрощавшись, они пошли каждый своей дорогой.
ГЛАВА XIII
после того как он покинул дом мистера Пекснифа; с кем он повстречался; какие
тревоги пережил и какие новости услышал
Прозоров Александр
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Сертаков Виталий
Кервуд Оливер Дж.
Громыко Ольга