не могла, потому что не знала, как ты относишься ко мне. Я плакала, потому
что не знала, что делать. Я думала, что лучше убить себя, открыть газ или
сделать еще что-то такое. Ты скажешь, что прошло слишком мало времени и
что поэтому я еще не узнала настоящих трудностей, но я узнала, Чарли, и
это ужасно! Я не знала, что мне делать, не знала, что делать! Понимаешь,
Чарли, я надеялась на многое, когда получила премию. Ведь ты не ругаешь
меня, не ругаешь? Ведь каждая на моем месте надеялась бы на многое, правда
ведь? Было же столько разговоров! А я не подхожу для съемок, так мне
сказали. Я потом столько плакала! Я старалась найти какую-нибудь другую
работу и не могла. Я ходила из одного места в другое, пока не отчаялась.
Никто мне не предложил честной работы. За все время я не встретила никого,
кто бы отнесся ко мне по-дружески. Честные люди говорили мне прямо, что я
не подхожу для съемок и что мне надо ехать домой. А другие - таких ужасно
много - хотели только получить что им нужно, и я видела, что даже это они
не хотят получить по-человечески. Понимаешь, Чарли, я никому из них была
не нужна. Ни одному. Это видно было по их глазам. Я, наверное, видела
сотни таких глаз, как они смотрели на меня, и становилось все трудней и
трудней. И я очень глупо поступила с деньгами, которые мне дали вместе с
премией. Я надеялась, что теперь у меня все пойдет хорошо, и очень много
истратила, почти все, на платья и всякие там другие вещи, и у меня почти
ничего не осталось. А домой, Чарли, я не могла ехать. Наверное, я все-таки
бы поехала, поехала бы, а не убила себя, потому что я ужасная трусиха.
После того как я получила премию, я относилась ко всем в доме свысока,
думала, что все теперь пойдет чудесно, и они бы мне этого не простили.
Если бы я поехала в Лондон просто искать работу, как другие девушки, тогда
было бы ничего, но я поехала не для этого, понимаешь, Чарли? Меня сюда
привезли, столько обо мне говорили, как будто я была бог знает кем, а
потом вдруг все пропало. И никому до этого нет никакого дела, это ужасно -
никому нет дела. Понимаешь меня, Чарли?
знакомых и друзей, и все будут рады тебе, а потом оказывается, что это
даже не вечер, никто тебя не знает и никому до тебя нет дела. Ах, Чарли! -
И она прильнула к нему.
даже сейчас слышу: "Да, она тоже неудачница". Поэтому-то я и боялась ехать
домой.
рабочий, у которого сейчас нет даже работы. История с геройством
кончилась. Не забывай этого.
умеешь больше. А теперь, - сказала она доверчиво и гордо, - ты будешь
понимать и уметь еще больше. Правда?
уже немного вырос. И он смутно сознавал, что Ида, сама по себе очень
слабая, может быть сильной, когда будет с ним.
и затихли. Лондон, до которого им сейчас не было дела, продолжал
грохотать, как Ниагара. А какое им было дело до него? Они покончили с ним,
стали опять теми, кем были, только, конечно, глубже и мудрей, чем те двое
глупышей, которых когда-то с такой помпой привезли из Средней Англии.
нескольких минут? Ну и что? Держась за руки, они вышли из дома.
Оксфорд-стрит и представляли там самую красивую парочку. Действительно,
Ида привлекла к себе всеобщее внимание, и удивительного в этом ничего не
было: в кафе уже давно не бывала девушка, которая была бы такой
хорошенькой и выглядела такой счастливой.
Письмо было от мистера Мерсона, одного из директоров его бывшей фирмы -
АКП.
Аттертоне - и просил, чтобы мне вернули мою прежнюю работу. Он ответил,
что отправил письмо в дирекцию, а сам написал им, что ни за что не хочет
брать меня назад. Это потому, что в ту ночь он разозлился на мистера Кинни
за то, что тот послал его к черту. После этого он и рассчитался со мной. Я
думал, что теперь у меня все кончено с АКП. Но этот вот мистер Мерсон, -
он тоже был там в ту ночь, и, я думаю, именно он вмешался, когда Оглсби
стал скандалить с мистером Кинни, - так вот, он пишет, что если я приеду в
Бендворс, он думает, что сможет дать мне работу.
все люди в мире были хорошими.
у него был свой взгляд.
плохую славу. Он в ту ночь боялся этого. Ручаюсь, он думает, что если мне
не дать работу, так я подниму шум в газетах. Никакого шума поднять я не
могу, но этого-то я им не скажу. Пусть думают, что хотят.
свила там гнездышко на оставшиеся у Чарли деньги.
никогда не любил Аттертон.
говорила тебе, что я была один раз в Бендворсе у дяди? Едем, да, Чарли?
похвалился Чарли. В эту минуту он чувствовал себя настоящим мужчиной.
планы Ида. - И ты со мной. Только для того, чтобы показать им, что мы
действительно помолвлены, Чарли. И смотри, не говори там, что ты не был
героем, потому что ты же был им, и я... я... ты сам увидишь, когда туда
приедешь.
вошел в кафе.
такому носу, стоял посреди зала и смотрел по сторонам. Он заметил Чарли,
пристально посмотрел на него, нахмурился на секунду и, наконец решив, что
встретил знакомого, величественно сел за их стол.
Помните?
один человек.
Пентонвиле.
красный. Неплохой человек, мог быть нам всем полезен, если бы мы были
немного умнее. Официантка, минутку! Китайский чай, пожалуйста, и два
тоста, и если я говорю "тосты", так я прошу "тосты", а не хлеб, который
бросили на огонь, а потом вытащили из него. - Мистер Отли вновь повернулся
к Чарли и улыбнулся Иде. - Что вы здесь делаете? - Потом он задал еще один
суровый вопрос: - Бросили работу в Аттертоне?
услышать о вас? Что вы такое сделали?
никуда из Англии не уезжал. Другое дело, я не был на одном месте, это -
да. Должен был ездить. Но какое отношение это имеет к вам?
слышал его. - Я в восторге от того, что познакомился с вами, в восторге от
того, что сижу за одним столом с вами. Но о вас я ничего не слышал. А
почему я должен был слышать?
Обязан быть в кругу новостей. Всю жизнь читаю две-три газеты ежедневно. Но
какое отношение они имеют к вам? Вы убили кого-нибудь? Никогда не читаю
судебную хронику, читаю только о нарушениях технических законов. И слежу
за законами о патентах. Сплошной грабеж, а не законы. Когда по одну
сторону таких законов стоят коммерсанты с моралью бродячих собак, а по
другую - такие, как я, так приходится спать и держать один глаз открытым.
Помню, я показывал вам модель одного из моих изобретений, сохраняющих
энергию. С того времени мне представилась возможность узнать, что за
мораль процветает в наших торговых кругах. В Ливерпуле мне пришлось иметь
дело с человеком, который... Минутку! Это что такое? Тост? Ничего
подобного! Посмотрите сами. Сырой с одной стороны, с другой - уголь.
Несите обратно, несите обратно, девушка. Вот так. Так вот, в Ливерпуле мне
пришлось иметь дело с человеком...
будем и дальше слушать его? Лучше оставим их.
Каменистый Артем
Глуховский Дмитрий
Смоленский Вадим
Шилова Юлия
Акунин Борис
Лукин Евгений