короля, чтобы затем на сейме элекционном утвердить его коронацией...
Адам Чарторыжский сказал племяннику:
поведением Сераля султанского. Турция подозревает в твоем выдвижении
Екатерину, и Мустафа Третий не согласится на твою кандидатуру, пока ты
не будешь женат... Оглядись, Стась! Любая красавица Варшавы не откажется
стать королевой.
тым, но еще не терял надежды на счастье с нею.
имеет для меня никакой ценности, и я верю, что рано или поздно она все
равно станет моей женой.
его упрямства Турция не начала войну с Россией, в этом случае Петербургу
станет не до нас, и наша "фамилия" будет растоптана Браницкими и Радзи-
виллами...
40 человек), и сейчас Варшаву заполнило панство, наехавшее ради открытия
сейма. Магнаты спешно заделывали окна дворцов, превращая их в бойницы
для обстрела противника. Слышался звон стекол, - в разбитые окна высовы-
вались жерла "частных" пушек. Браницкий поставил свои полки под Варкой.
дя в Варшаву, стояли в Уяздове и на Солце. Коронный гетман Браницкий и
рате Коспапки Радзивилл протестовали:
тавляли свои кошельки под золотой ливень, проливавшийся из Петербурга, а
"патриоты" лопатой гребли деньги из французского посольства. Не измерить
пролитой в эти дни крови, разбросанного по вертепам золота и неистовых
криков о мнимой вольности! Уже сверкали в прениях сабли, во время диспу-
тов пули четко барабанили по нагрудным панцирям... Чтобы сорвать работу
сейма, "патриоты" ушли сами и увели за собой клиснтелу - в замок Пясеч-
не, где жил Браницкий, и тогда сейм объявил Браницкого лишенным прав, а
коренным гетманом стал Адам Чарторыжский.
в помощи... Скачите в Вену, и пусть ее канцлер Кауниц спешно посылает в
Польшу свои войска!
в безумном ослеплении шляхты.
повелительнице. С помощью крохотных подвижных зеркал он тщательно осмот-
рел полость рта, благовонным эликсиром уничтожил дурной запах. Ему при-
несли депеши, предварительно изученные его секретарями, чтобы - не дай
бог! - там не встретились слова "смерть" или "оспа". Канцлер долго бро-
дил от окна к окну, сравнивая по градусникам показания наружной темпера-
туры воздуха. Пора ехать! Натянув парик, Кауниц несколько раз пробежался
вдоль шеренги лакеев, осыпавших его пудрою с пушистых кистей, - канцлер
был автором этой церемонии равномерного нанесения пудры на голову, чем
ужасно гордился.
Франц, растолковал Кауницу, что жена молится на гробах своих предков,
умерших от оспы, - и это Франц сказал нарочно, чтобы позлить канцлера
(который страшился и смерти и оспы). Однако, желая остаться вежливым,
князь осведомился у Франца о драгоценнейшем здоровье его благочестивой
супруги.
дело с нежной княгиней Ауэрспейг...
подъемной машины, из глубин подземелья медленно поднималось кресло с си-
дящей в нем владычицей великой Римской империи. Мария-Терезия появилась
в зале, распространяя дух своих предков, которые разлагались естествен-
ным путем, ничем не закрытые (всем в мире была известна любовь Габсбур-
гов к родимым трупам, которые они вывозили с собой даже на дачу, словно
мебель или посуду).
говорить без меня с моим бестолковым мужем?
разнице показаний в градусниках Реомюра и Цельсия.
ги мира христианского, а их градусники - чтобы дьявола тешить. По-моему,
- решила Мария-Терезия, - тут и говоритьто нечего: холодно - так знобит,
а жарко - так потеешь. Иди в кабинет. А ты, Франц, останься, - велела
она мужу. - И передай от меня своей княгине Ауэрспейг, что у нее шея как
у цапли. При такой тонкой шее не нужно даже топора - все быстро делается
садовым ножиком, каким обрезают на дереве лишние ветки...
но: теперь, наученная опытом борьбы с Пруссией, она забудет обо всем,
что находится на севере, - ее внимание отныне приковано к Буковине, Сер-
бии, Галиции и Болгарии:
Черное море...
избрали королем... поляка. На что же существуем мы, немцы? Великое нес-
частье, что умер наш друг Август Третий и вслед за тем умер его сын...
простите, я забыл, отчего он умер.
литику. Екатерина пушками выбила из Митавы саксонского принца Карла, ук-
репив в Курляндни престол своего вассала герцога Бирона; Петербург дерз-
ко насмехается над претензиями Дрездена к занятию польского престола, а
патриоты Речи Посполитой слезно взывают к ее милосердию - просят военной
помощи.
гульденов. Ты же сам знаешь, что на такие денежки можно купить лишь та-
ратайку для метрессы Радзивилла. А без десяти миллионов (!) в польские
дрязги нам лучше не соваться.
при одном лишь слове "Пруссия"! Откуда мы с тобой знаем: может, Фридрих
давно заключил альянс с Петербургом? Я уже оплакала над гробами предков
потерю любимой Силезии, а ты, канцлер, толкаешь меня в новую войну. Да
случись такая - и разбойник Фриц отберет у меня даже Богемию...
литики приведет к нажиму Франции на султана турецкого, а султан пускай
давит на Россию. Еще со времен кардинала Ришелье Франция привыкла ослаб-
лять Россию ударами в ее подвздошину - со стороны ногайских степей; ру-
ками крымских татар Версаль строил свою высокомерную политику.
эскадры пушками, Версаль снабжал его гарем гинекологами, и над Босфором
гремели залпы, а в гареме уже плакали младенцы. Недавнее стечение планет
небосвода было таково, что в полночь второго дня будущей недели следова-
ло ожидать появление мудрейшего из султанов. Мустафа III спросил евнухов
- кто из его жен ближе всего к родам?
точно в полночь второго дня следующей недели...
великого визиря Рагиб-паши, которого султан вызвал в Сераль и, перебро-
сив ему ногою шелковую подушку, объявил:
шум возник в Польше...
женщин не ждал. Русская императрица Екатерина, конечно, баба сумасшед-
шая. Она хлопочет о коронации Понятовского только затем, чтобы потом
выйти за него замуж.
повернуть в Варшаву. Мне это секретное известие обошлось в триста пиаст-
ров, но я не жалею о потере ничтожных денег, зато счастлив донести прав-
ду о подлости русского Кабинета.
чется, то помешать невозможно. Она успокоится лишь в том случае, если ее
зашьют в мешок и бросят в воды Босфора. Но я уверен, что, пока мешок не
коснется далекого дна, женщина еще волнуется - как ей утолить свои вож-
деления!