Чтение 50–й страницы книги ~Кровь нерожденных~

пообедал. Затем сел в электричку и вернулся в Камыши.

***

В понедельник утром секретарша Катя столкнулась в коридоре с Гошей
Галицыным.

- Ленка улетела, так ты совсем разленился, - она нежно потрепала его по
щеке, - мне ваши переводчики телефон оборвали.

- Прямо так и оборвали? - усомнился Гоша.

- В субботу звонил какой-то Стрельцов или Скворцов... Да, точно,
Стрельцов. Он по заказу Полянской перевел там что-то с французского, хочет
срочно отдать.

- Стрельцов, говоришь? С французского? Интересно, о чем он тебя
спрашивал?

- Спрашивал, когда начальница твоя возвращается.

- Ты сказала?

- Конечно. А что?

Войдя в отдел, Гоша сел за компьютер. Никакого переводчика Стрельцова в
базе данных не было. Не было его и в большой амбарной книге, куда Лена
записывала данные новых авторов, прежде чем ввести их в компьютер.

Вечером Гоша позвонил Кротову.

***

Самолет улетал в Москву в два часа дня по нью-йоркскому времени,

- Когда же я теперь тебя увижу? - грустно спросил Стивен, поцеловав Лену.

- Приезжай ко мне в Москву. Я теперь долго не выберусь. Все, нам пора.

Лена не любила прощаться, к тому же действительно было пора.

- Вы здесь единственные русские без багажа, - заметил Стивен.

Света взглянула на соотечественников, толпившихся у стоек сдачи багажа.
Все были нагружены коробками, огромными чемоданами, ящиками. И лица у всех
были хмурые, озабоченные - московские. Еще бы, им приходилось доплачивать за
лишние фунты багажного веса.

Налегке летели только пассажиры бизнес-класса, и Света еще раз похвалила
себя: она не пожалела денег, заблаговременно зашла в агентство "Аэрофлота"
на Пятой авеню, доплатила и поменяла обратные билеты на бизнес-класс. Там
можно вытянуть ноги, укрыться пледом, нормально выспаться. К тому же и
очередь на посадку другая - маленькая, спокойная.

Они уже поставили свои вещи на движущуюся ленту - два небольших кожаных
рюкзачка, две сумочки и чемодан с подарками и детскими вещами, которые Лена
купила в Нью-Йорке заранее.

Вещи медленно уплывали, содержимое рюкзаков уже высвечивалось на
мерцающем экране перед чернокожим пограничником.

Вдруг Лена, как ошпаренная, бросилась к ленте и схватила свою почти
скрывшуюся сумочку.

- Простите, о, простите, пожалуйста! Я должна вернуться на секунду. Я
забыла часы на полочке в туалете.

- Часы у вас на руке, мэм! - удивленно заметил пограничник.

- Да? Действительно... - Лена густо покраснела. - Значит, я забыла
кольцо. Я чувствую, чего-то не хватает. Кольцо очень дорогое, старинное. Я
не переживу, если оно пропадет.

- Не надо так волноваться, мэм. В вашем положении это вредно. Ладно уж,
сейчас мы что-нибудь придумаем...

Через три минуты Лена уже неслась по проходу сквозь встречную толпу. Она
пулей вылетела в зал и заметила вдалеке, у выхода к автостоянке, седую
голову Стивена.

Догнав его, она сунула ему в руки свернутый пластиковый пакет. Он даже не
успел удивиться.

- Не разворачивай. Там пистолет. Выброси где-нибудь подальше отсюда,
чтобы никто не нашел. Все, прости, мне пора.

Стивен смотрел ей вслед и качал головой.

- Леди, пожалуйста, быстрее, посадка заканчивается! - прокричал
чернокожий пограничник. - Ну что, нашли свое кольцо?

- Нашла! - Лена вытянула левую руку, на которой поблескивало колечко с
изумрудом, папин подарок. Она успела на бегу заблаговременно снять его с
правой руки и надеть на левую - на всякий случай.

- Одну секунду, - пограничник все-таки остановил ее, - я должен заглянуть
в вашу сумочку.

- Да, пожалуйста. - Лена раскрыла перед ним сумку.

- Все в порядке, мэм. Счастливого пути. Как только Лена шагнула в
самолет, дверь закрыли и трап откатили.

- Ты сумасшедшая, - заметила Света, - ты что, все это время так и таскала
его в сумке?

- Он же маленький, - Лена, тяжело дыша, упала в кресло, - я просто забыла
о нем.

- Надеюсь, ты не бросила его в первую попавшуюся урну?

- Нет. Я вручила его полицейскому и сказала: передайте эту игрушку
детективу Мак-Ковентри из Департамента полиции с большим приветом от Елены
из России. Учтите, именно из этого пистолета были убиты два бандита с
Брайтона.

- И что ответил тебе полицейский?

- Он вытянулся по стойке "смирно" и сказал: "Благодарю, леди, Америка вас
не забудет!"

Тут обе они прыснули со смеху и смеялись до слез, не могли остановиться.
Чинные пассажиры бизнес-класса оглядывались на них с удивлением.

Глава 26

Борода у Вейса росла быстро и делала его лицо совершенно неузнаваемым. К
тому же он действительно сильно изменился за последние дни. Под глазами
залегли коричневатые тени, щеки ввалились. Он не спал и не ел, несмотря на
тишину и свежий воздух.

- Что-то ты осунулся, сынок, - вздыхала, глядя на него, хозяйка, - не
кушаешь ничего, будто сохнешь по кому-то.

Прежде чем отдать Колдуну фотографию Полянской, Вейс сделал для себя
отпечаток, будто чувствовал - пригодится. Сейчас, глядя на это красивое
смеющееся лицо, он понимал: не будет ему покоя, пока она жива.

Его дело приносило ему не только деньги. Ему удалось разработать новые
технологии, используя не только плод и плаценту, но и околоплодные воды, и
материнскую кровь. Спектр действия препарата расширился и обещал расшириться
еще. Сколько веков человечество билось над эликсирами жизни и вечной
молодости! А он, Анатолий Вейс, подошел к открытию ближе остальных.
Остальные использовали не более двадцати процентов от потенциала,
заложенного самой природой в женской утробе. А он дошел уже до пятидесяти
процентов и мог бы дойти до ста. Это не только огромные деньги и слава,
это... Вейс не заметил, что размышляет вслух. Дверь в комнату была
приоткрыта, хозяйка заглянула и спросила:

- Ты, что ли, звал меня, сынок? - Заметив в его руках фотографию, она
подошла ближе. - Жена твоя или кто?

Вейс вздрогнул и спрятал фотографию.

- Ладно, не хочешь, не отвечай. - Уходить она явно не собиралась. - Из-за
нее, что ли, сохнешь? Красивая... - Старушка вздохнула и скрестила руки на
груди.

- Сохну? - удивился Вейс. - Вообще да. Из-за нее, - неожиданно для себя
признался он. И это было правдой.

Больше он не сказал ни слова. Старушка еще повздыхала, покачала головой и
наконец удалилась.

В ночь со вторника на среду он не спал ни минуты. Тихо варил себе кофе на
кухне, выходил покурить на крыльцо, накинув куртку.

Выпавший днем снег уже не таял. К ночи небо расчистилось, звезды сияли
холодно, совсем по-зимнему. Мягкий морозный воздух пах свежестью и тем
особым покоем, который бывает только в Подмосковье глубокой ночью в самом
начале зимы.

"Погода летная. Рейс не задержится", - подумал Вейс, глядя на звезды. Он
вернулся в комнату и, запершись на задвижку, в который уже раз проверил свой
маленький свежесмазанный "браунинг".

***

- Получается, мы будем ловить Вейса на Лену, как на живца, - сказал
Кротов, взглянув в глаза своему начальнику.

- У тебя есть другие варианты? - усмехнулся Казаков, закуривая свою
высушенную на батарее "явину", десятую по счету за сегодняшний вечер. - Ну
что ты паникуешь? Аэропорт будет оцеплен, твою Полянскую ребята сразу
возьмут s кольцо. Ты же сам понимаешь, если мы его к ней не подпустим, он
уйдет. А если он уйдет, твою зазнобу придется посадить в бункер на
неопределенное время. Он будет охотиться за ней, пока не пристрелит.

- Но ведь одна секунда - и все может кончиться...

- Слушай, сколько раз твоя Полянская могла умереть? Ведь обходилось
как-то. И на этот раз обойдется. Вычислим мы Вейса. Успеем. Она под
счастливой звездой родилась.

- Прекрати! Сглазишь! - почти крикнул Кротов и трижды с силой стукнул по
деревянной столешнице.

- Сколько тебя знаю, никогда таким взвинченным не видел, - заметил
Казаков. - Возьми себя в руки. Последний рывок остался.

Вейс вошел в здание аэропорта Шереметьево-2 через пятнадцать минут после
того, как объявили, что самолет приземлился. Входить раньше не стоило: чем
меньше он будет мелькать среди встречающих, тем лучше.

Он заметил, что милиции очень много, больше, чем обычно, но тут же
успокоил себя: узнать его в таком виде невозможно, даже если у каждого