от метро "Красносельская". Наташа вернулась в институт на заочное отделение.
дома.
капризничал, притворялся больным, устраивал истерики по дороге, в саду вел
себя ужасно.
укусил до крови девочку, которая отказалась с ним играть. Стасик проник на
кухню и высыпал пачку соли в кастрюлю с манной кашей. Клянчил у мальчика
машинку, тот не дал, и Стасик разломал ее, истоптал ногами. При малейшем
запрете, возражении, упреке на него накатывали короткие внезапные приступы
ярости.
трудно. Сделав очередную гадость, он становился трогательным, ласковым,
клялся со слезами, что совершенно ничего не помнит и не понимает, в чем
виноват.
выкидывал какую-нибудь пакость.
братик-близнец Сережа. Он умер сразу после рождения, и поэтому Стасик обязан
жить как бы за двоих. Вот братик Сережа никогда бы не укусил девочку. И ни
за что не сломал бы чужую машинку. Она сравнивала живого мальчика с умершим,
и нежный крошечный херувим Сережа всегда выигрывал.
как будто жалуясь Сереже на его сложного брата. И вот однажды после
очередного конфликта с сыном она не нашла своего тряпочного талисмана. Стала
метаться по квартире, потрошить ящики, раскидывать вещи.
принялась выворачивать все из шкафа, опрокинула корзину с игрушками. Стасик
спал крепко, свет и шум не разбудили его. Наташа была готова выдернуть
ребенка из-под одеяла, разворошить его кровать. Она уже не отдавала себе
отчета в том, что творила. И вдруг на дне корзины с игрушками она увидела
знакомый лоскуток, голубой, в белый горошек. Она замерла и перестала дышать.
А потом успокоилась, словно на нее вылили ушат ледяной воды.
куча разноцветных лоскутков вместе с ошметками серого ватина вывалилась из
большой картонной коробки от конструктора. Наташа увидела, что ткань рвали и
резали ножницами. Несколько минут она стояла, не зная, как быть дальше. Ей
было страшно, и стыдно за собственную истерику, и жаль одеяльца,
единственной вещи, которая осталась от Сережи. Но главное, она не понимала,
как говорить об этом со Стасиком и говорить ли вообще.
повернуться, тут же закрыл глаза.
кровати и погладила его по голове.
минут она просидела рядом с ним молча, потом отправилась за веником и
совком, собрала ошметки своего сокровища, прибрала в комнате, выключила свет
и тихонько прикрыла дверь.
смотрел на нее совершенно взрослыми стеклянными глазами и недоуменно пожимал
плечиками.
пол в проходе, стал колотить ногами и орать. Наташа решила показать его
детскому невропатологу. Доктор посоветовал ей забрать ребенка из сада и,
если средства позволят, нанять няню.
матрац, клочья фотографии, она отчетливо вспомнила историю с лоскутным
одеяльцем. И почти не удивилась, что на все ее вопросы тридцатишестилетний
Стас пожимал плечами и, глядя на нее стеклянными глазами, говорил:
куда делось это чертово белое покрывало. Я ничего не знаю, оставь меня в
покое.
Глава 20
на дверь. Он откровенно признался себе, что ждет Юлию Николаевну с таким
чувством, словно у них назначено свидание где-нибудь на Патриарших или на
Чистых прудах. За несколько секунд ему успели привидеться утки, скамейки,
чугунная ограда, букет тюльпанов и даже хруст целлофана, в который завернуты
цветы. Но в палату вошел полковник Райский, и все встало на свои места.
раздвинулись в приветственной бодрой улыбке.
уставился в лицо Сергею. От его пристального ледяного взгляда заныли сразу
все швы.
полковнику и видя сразу две свои бесформенные, сине-красные физиономии в
стеклах его очков. - Слушайте, а почему такая враждебность? - Райский
отступил на шаг и опустился на стул. - Кажется, я не слишком часто утомляю
вас своей скромной персоной, а вы прямо в видеокамеру заявляете, что устали
от меня. Обидно, честное слово.
вашему приказу, - объяснил Сергей, не поднимая головы.
совместную выходку. Между прочим, я вовсе не запрещал ей снимать маску в
вашем присутствии. Я просто попросил. Неприятно, когда из тебя делают злодея
и деспота. Мы поговорили с ней, она извинилась. Теперь ваша очередь.
хотя стекла и так были идеально чистыми. - Мы работаем вместе, у нас должны
сложиться открытые, доброжелательные отношения. Иначе нам будет тяжело.
Ладно, если не желаете извиняться, не надо. Давайте просто забудем этот ваш
спектакль перед видеокамерой. В каком-то смысле я даже рад, что вы повели
себя так непосредственно, так по-детски, и особенно рад, что у вас с Юлией
Николаевной столь теплые отношения. Надо дружить со своим доктором. Это
способствует выздоровлению.
присутствие красивой умной женщины всегда бодрит. Если вы. обращаете на нее
внимание, значит, поправляетесь. Вы нужны мне здоровым, майор. Здоровым и
сильным.
впервые почувствовал, до чего трудно разговаривать без всякой мимики, когда
твое лицо и не лицо вовсе, а какой-то говорящий гнилой овощ.
еще множество других вопросов, - медленно, задумчиво проговорил Райский,
надел очки и после паузы спросил уже другим, резким хриплым голосом:
красовался перед человеком, который полностью зависел от него. Кроме
зависимости он хотел еще и личной симпатии.
головой.
предупредил об этом заранее, не поставил в известность? Так или нет?
наверняка есть какое-то собственное объяснение?
использовать меня в какой-то своей игре, и вам понадобилась полная,
абсолютная власть надо мной. Вы хотели показать мне, что меня больше нет,
есть только ваша воля, которой я должен слепо подчиняться.
цитата из дурного шпионского романа. Абсолютная власть... Откуда в вас это,
майор? Надо проще смотреть на вещи и лучше думать о людях.
удовольствием выслушаю вас, Михаил Евгеньевич.
встал, прошелся по палате в глубокой задумчивости и наконец заговорил,
медленно, негромко, как бы размышляя вслух:
них, знаете ли, пахнет промыслом Божьим. Я атеист, но запах дивный. Есть два
варианта вашего дальнейшего существования. Вариант первый. Мы вас подобрали,
вылечили и с чистой совестью сдаем вашему руководству, вместе с
видеоматериалами и готовыми заключениями наших экспертов. А может, и без
них. В конце концов, это не наши проблемы, пусть разбираются сами, верно? И
вот тут встает вопрос: захотят ли они разобраться? Провал сверхсекретной
операции элитного спецназа ГРУ-это ведь позорище какой! Вспомните
обстоятельства, при которых вы попали в плен. Как вам кажется, Исмаилов был
предупрежден?