понимаю, что по закону людей нам нельзя... Но у максаров свои законы... У них
вообще нет законов... Мне отвратительна всякая чернь... В жены нужно брать
только равную себе... Тут этот подлец Хавр прав... Ты согласна стать моей
женой?
раньше ты презирала мужчин... Хвалилась девственностью... Что-то я этой
девственности не заметил... Девственницы так задом не подмахивают...
то вином, то слезами, то семенем Окша. - Любимый! Обожаемый! Для тебя я
согласна на все! Делай со мной что хочешь! Я твоя! Я выполню любое твое
желание!
Но если все же не утопишься, на обратном пути не забудь прихватить вина.
мгновений слева по борту раздался глухой всплеск. Однако Окш уже ничего слышать
не мог. Он крепко спал, положив ноги на подушку и свесив голову с края кровати.
терлась о клюз...
проснулся он самым первым. (Абсолютно трезвого повара, всю ночь просидевшего на
своем сундучке и даже не сомкнувшего глаз, в расчет можно было не принимать.)
разгром, апогеем которого, фигурально говоря, была нижняя сорочка служанки,
повисшая на светильнике и заполоскавшаяся на сквозняке сразу после того, как
Окш настежь распахнул все иллюминаторы. Потом, оскальзываясь на неизвестно чьей
блевотине, он выбрался на палубу.
зато в сознании вновь всплыли все события предыдущего дня, и он застонал -
тяжко, мучительно, словно попавший в западню зверь.
какую-то снасть, а другой - за перетруженный детородный орган, стоит на шаткой
палубе, а Рагна, мертвая, одинокая, валяется на сыром песке, и чужие грубые
мужики пинают ее ногами. Почему-то Окш был уверен, что ее так и не похоронили.
Какой стыд, какой позор!
вмешательство опытного знахаря, от мальчишки-камердинера толку было мало,
поэтому пришлось обратиться за помощью к повару.
простынями распоряжалась... где она?
не хотел. Зато повар, сообразивший, что хозяин о вчерашнем ничего не помнит,
сразу воспрянул духом и с готовностью доложил:
удержалась. Качало нынче сильно.
скорбно потупился и пробормотал:
ли...
ой-ей-ей! - Повар, догадавшийся, что Окш очень торопится куда-то, стал
старательно подыгрывать ему. - Сама всплывет. Как только требухи в чреве
полопаются, так и всплывет... Может, вам отварчика горяченького подать? У меня
травка сушеная есть, очень от похмелья помогает.
собратьев, других медведей-шатунов, кровожадных и коварных. Но сейчас он
ненавидел и людей, докучливых и суетливых мурашек.;.
механизмов. Пьяный механик, например, мог свободно справить большую нужду в
систему смазки, а рулевой - использовать стрелку компаса вместо зубочистки.
нетерпением ожидал этого момента, а определять местонахождение лодки и
рассчитывать курс не было необходимости - на горизонте четко просматривалась
вершина горы, в створе которой расположился маяк.
утренние сумерки, а вместе с ними и туман окончательно рассеялись. Погода
совершенно не соответствовала настроению Окша. Небо, как назло, было
удивительно ясным (уж лучше бы оно плакало сейчас холодным дождем), а
отражающиеся от воды блики слепили глаза.
пекаря, голодный и бесприютный, он скитался в глухих лесах.
тоже) и вместо того, чтобы пришвартоваться к причалу, посадил лодку на мель.
Судя по силе толчка, от которого пришло в движение все, что не было надежно
закреплено на месте, и жалобному треску обшивки, авария случилась нешуточная.
Нужно было спешно спасать забытый в трюме "дырокол".
он и предчувствовал, Рагна до сих пор оставалась непогребенной, хотя тела
дозорных исчезли. Никто даже не удосужился набросить на нее какую-нибудь
рогожу.
впрочем, скорее всего было и к лучшему - сейчас больше всего на свете Окш
боялся встретиться с покойницей взглядами. Сами чайки, дерзнувшие покуситься на
отравленную плоть максара, болтались кверху лапами на прибойной волне.
с домоуправителем. Если от кого-то попахивало перегаром, от кого-то несло, то
от него буквально разило. Ясно было, что тризна по погибшим дозорным удалась на
славу.
покойников разобрали родственники, что старшина свалился в лихорадке и долго,
наверное, тоже не протянет, а похоронить ведьму соответствующим образом не
удалось, поскольку могила все время заплывает водой. При этом он указал на
видневшуюся невдалеке квадратную яму, до краев наполненную мутной жижей.
что ее и касаться-то страшно. Псина тут бездомная бегала... Только лизнула ее и
сразу околела... Вот такие дела...
домоуправитель никак не мог сообразить, что от него хотят.
домоуправителя по мозгам, что весь хмель мгновенно выветрился. - Сделаем!
пришлось таскать - и над берегом распространился столь не свойственный этому
месту аромат васильков, ромашек, колокольчиков и диких тюльпанов, Окш приказал
всем зевакам отойти подальше. Нечего посторонним глазеть на испытание
секретного оружия, тем более что еще неизвестно, чем это испытание закончится -
грандиозным успехом или еще более грандиозной неудачей. Затем он направил
"дырокол" на благоухающую цветочную груду...
многозарядки до неимоверной плотности, клинок черпает силу из всех видов
излучения, а для того чтобы пробить пространство, нужна энергия его антипода -
неисчерпаемая энергия времени.
"дырокола" появился зародыш межпространственной дыры - нечто почти неуловимое
для глаза, похожее на крошечный мыльный пузырь. По мере подкачки энергией дыра
быстро расширялась, образовав перед Окшем незаметный со стороны экран, лишь
слегка искажавший контуры находящихся за ним предметов.
своим оружием неминуемо исчез бы из этого мира. Та же самая участь ожидала
любую вещь, прилетевшую извне.
межпространственная дыра выполняла роль щита, но пора было отпускать ее на
волю. Момент отрыва Окш уловить не успел, просто еле заметная рябь
всколыхнулась впереди (словно над землей на мгновение возникло и тут же пропало
раскаленное марево) да перед носом "дырокола" возник новый призрачный пузырь.
Двигалась дыра быстро, но все же гораздо медленнее, чем стрела или пуля, -
наверное, не успела набрать достаточного запаса энергии. Проследить ее путь
можно было лишь по исчезновению всего того, что на этом пути попадалось:
сначала отдельных камней, валявшихся на берегу, потом, по мере того, как дыра
опускалась, верхнего слоя гальки и наконец засыпанного цветами тела Рагны. Там,
где дыра вошла в воды озера, образовался стремительно удаляющийся бурун,
превратившийся затем в кипучий, но недолго просуществовавший водоворот.
ледяном, может быть, раскаленном, а может, почти таком же, как этот, - прямо с
неба хлынул водопад, несущий на себе облепленное цветами тело мертвой
девушки...
кружку, в которой нынче не побывало еще и капли хмельной влаги. - Я не любитель