изгнании. В углу стояло высокое самодельное кресло, к которому
наподобие трона вели три ступеньки, покрытые изодранным красным
ковриком. На этом троне восседала похожая на маринованный гриб
кривобокая старуха .с тяжелым подбородком и лошадиными зубами,
с приплюснутыми висками и большим выпуклым лбом, какие
приписывают гениям или идиотам. На высокой спинке
кресла, как раз над головой Доры Моисеевны, наподобие родового
герба была намалевана масляной краской красная пятиконечная
звезда.
трона она прежде всего учинила Борису строгий допрос насчет его
политических убеждений и сделала ему выговор за недостаточное
знание истории коммунизма. Чтобы наверстать этот пробел, она
принялась вспоминать свои собственные революционные подвиги. Да
с таким жаром, слов-.но она и сейчас готова задрать подол и
бежать на баррикады. Ленина она называла запросто Вовиком и
уверяла, что жена Ленина была ее интимной подругой.
Борису стало тошно от ее самовлюбленного бахвальства. Он сидел
и думал: "Так вот эта старая ведьма, которую Максим загнал в
Сибирь. Правильно сделал".
психбольницы -- дурдома.
они и Ленина в дурдом засунули.
всю историю революционного движения в России. Потом Дора
Моисеевна сунула ему в руку пачку своих мемуаров и посоветовала
почитать их перед сном.
откровенностью выживающей из ума старухи Дора описывала, как во
время первой мировой войны она была медсестрой в военном
госпитале:
боялись моего взгляда, что отказывались от уколов, словно они
опасались, что я впрысну им не лекарство, а яд.
думали, что я милосердная? Или мне доставляли удовольствие
беспомощность этих раненых мужчин и моя власть над ними? Или
меня притягивали человеческие боль и страдание и возможность
покопаться в них руками? Так или иначе, но даже в госпитале я
вложила свой кирпичик в дело революционной анархии".
стоял и, как классная дама, укорзиненно качал головой.
мудрецов". Иначе вы бы сразу поняли, что это за ведьма. Садизм.
А из садизма получаются комплекс власти и мания величия.
Эгоцентризм. А рот у нее видели как дергается? Это нервный тик
-- и ротовой эротизм Фрейда. А вы заметили, что она кривобокая?
Это Бог шельму метит. И душа у нее тоже кривая -- шизофрения.
Ведь эта стерва вам даже чашку чая не предложила.
на него налетела ведьма Дора в развевающейся черной юбке, с
бомбой в одной руке и отравленным шприцем в другой. Он хватает
старуху за морщинистое, как у индюка, горло и старается
свернуть ей шею. Кусаясь и царапаясь, ведьма Дора пытается
воткнуть ему в бок отравленный шприц. А в другой руке у нее
догорает фитиль от бомбы.
Потом он встал и запер дверь изнутри на крючок.
рядом с лестницей. Милиция Ивановна сидела на пестром коврике,
а Акакий Петрович стоял рядом и уныло переминался с ноги на
ногу. Ему было скучно и страшно хотелось пойти и поиграть в
картишки с князем Сибирским.
разболелась,-- пожаловался он.- Знаешь что, Милиция...
глупую голову газетой. А потом, сколько раз я тебе талдычила,
чтобы ты называл меня не Милиция, а Милочка. А тебе хоть кол на
голове теши.
любви, тому не везет в карты. Или ты хочешь сказать, что тебе
со мной не повезло? Сядь и сиди здесь!
как он зевал и потягивался, было видно, что он не выспался.
дура его всю ночь агитировала.
короткой юбочкой вроде как у балерины. Но на том месте, которое
у молодых девушек называют пикантным, зияла огромная дыра.
Когда Милиция Ивановна с тяжелым вздохом развалилась на
коврике, Нина зашипела:
локтем:
озерная вода ласкалась о прибрежный песок. Лесной ветерок
заигрывал с деревьями, что стояли на поднимающейся от берега
круче. А старые деревья смотрели на все сверху вниз, качались и
шептались.
прибрежных камнях, среди ракушек и водорослей. Она перевернула
большой камень, словно ожидая найти нам клад. Но там были
только черви.
ее следы слизывает упрямая вода. Потом он поднял глаза и
посмотрел на Нину. В купальном костюме она выглядела на
редкость соблазнительно. Хрупкие плечи, высокая грудь, тонкая,
талия -- и сильные тяжелые бедра здоровой самки. И кожа такая
чистая и нежная. Прямо как у ребенка. И такая прозрачная, что
видно, как под ней пульсируют голубоватые жилки.
быстро смывает эти следы на песке. Он оглянулся назад. Там
следы бесследно исчезли.
где рос большой старый клен. Его корни не давали земле
осыпаться, и вокруг дерева получилась маленькая площадка.
вскарабкались по обрыву, добрались до. одинокого клена и
улеглись плашмя на глинистой земле. Эта площадка уже давно
служила убежищем для влюбленных парочек. Внизу переливалось на
солнце озеро. Вверху тихо шелестели листья старого клена. Здесь
хорошо было смотреть вдаль и мечтать.
я хочу тебе сказать...
погладила, поощряя сказать то, что будут знать только старый
клен да проказник-ветер.
ничего... Ни да, ни нет... Только выслушай и прими к
сведению... Хорошо?
вдаль мечтательно и задумчиво.
что я люблю тебя... И я был бы очень счастлив, если бы ты стала
моей женой.
воздухе как молчаливый свидетель, опустился между ними на
землю. Нина взяла его и стала рассматривать, словно отыскивая в
его падении какой-то тайный смысл. Потом она поднесла его к
губам, лаская маленький листик как живое существо.
редко бывает в жизни.