речь. Пришлось нарушить ваше инкогнито...
Антону?
некоторая моральная неясность?.. Ведь это -- не мост, не кран, не станок.
Это заказ -- не промышленный, а тех самых, кто нас посадил. Я это делал пока
только... для проверки своих сил. Для себя.
исследования.
так, вслух подумал. Не упрекайте себя ни в чём. Я вам благодарен и
благодарен!
подмышкой ушёл.
он хозяин своему времени, намерениям и труду.
так, выпрямленный, тонколицый, в шерстяном остроконечном колпачке.
вошёл в конструкторское бюро. Но вместо ожидаемого многолюдья в этой большой
комнате, вечно гудящей голосами, он увидел только одну полную женскую фигуру
у окна.
быстрым шагом.
окна, где стоял её чертёжный стол, и через плечо улыбнулась подходящему
Сологдину.
костюме -- вязаной юбке и вязаной кофте, чёткой походкой прошёл, не отвечая,
к своему столу, и сразу, ещё не садясь, поставил палочку на отдельно лежащем
розовом листе бумаги. После этого, стоя к Еминой почти спиной, он прикрепил
принесенный чертёж к подвижной наклонной доске "кульмана".
большими окнами на юг, была, вперемежку с обычными конторскими столами,
уставлена десятком таких кульманов, закреплённых то почти вертикально, то
наклонно, то вовсе горизонтально. Кульман Сологдина близ крайнего окна, у
которого сидела Емина, был установлен отвесно и развёрнут гак, чтобы
отгораживать Сологдина от начальника бюро и от входной двери, но принимать
поток дневного света на наколотые чертежи.
работающих в этой комнате. Извольте. Один вызван на свидание, у Хуго
Леонардовича -- латышское Рождество, я -- здесь, а Иван Иванович отпросился
штопать носки. Но мне, встречно, хотелось бы знать, где шестнадцать вольных
-- то есть, товарищей, значительно более ответственных, чем мы?
снисходитетельная улыбка между небольшими аккуратными усами и аккуратной
французской бородкой.
Антон' Николаичем -- и конструкторское бюро сегодня выходное? А я, как на
зло, дежурная...
Ничего себе! У нас нет срочной работы! -- Нетерпеливое движение
проскользнуло по розовым губам Сологдина. -- А хотите, я сделаю так, что с
завтрашнего дня вы [все шестнадцать] будете сидеть здесь -- и день и ночь
копировать? Хотите?
спокойствие, шедшее к её покойной крупной красоте. Сегодня она ещё даже не
подняла кальки, прикрывавшей чуть наклонный её рабочий стол, так и лежал
поверх кальки ключ, которым она отперла комнату. Удобно облокотясь о стол
(обтягивающий вязаный рукав очень передавал полноту её предплечья), Емина
чуть заметно покачивалась и смотрела на Сологдина большими дружелюбными
глазами:
так что такого?
была резкая, дерзкая. И юбка, и кофточка, облегая, выявляли раздобревшее
тело. На груди кофточка была расстёгнута, и воротник лёгкой белой блузки
выложен поверх.
Емина. Толстые белые косы её были обведены величественным венцом вкруг
головы. Она улыбалась -- и была, действительно, похожа на деревенскую бабу,
но в исполнении Эммы Цесарской.
видеть Еминой, и щурясь, стал оглядывать наколотый чертёж. Он чувствовал
себя осыпанным цветами триумфа, они как будто ещё держались на его плечах,
на груди, и ему не хотелось рассеивать этой настроенности.
достаточность маховых моментов были обеспечены, как Сологдин угадывал
внутренним чутьём, хотя нужно будет, разумеется, везде досчитать знака по
два. Но последнее замечание Челнова о застывшем хаосе смущало его. Это не
указывало на порок работы, но на разность его от идеала. Одновременно он
смутно ощущал, что где-то есть в его работе непочувствованный и Челновым,
неуловленный и им самим, недоделанный "последний вершок". Важно было сейчас
в удачно сложившейся воскресной тишине определить, в чём он состоит, и
приступить к его доделке. Только после этого можно будет открыть свою работу
Антону и начать пробивать ею бетонные стены.
удержаться в круге мыслей, созданных профессором Челновым. Емина уже полгода
сидела рядом с ним, но никогда им не случалось говорить подолгу. Оставаться
же с глазу на глаз, как сегодня, и вовсе не приходилось. Сологдин иногда
подтрунивал над ней, когда по плану разрешал себе пятиминутный отдых. По
служебному положению -- копировщица при нём, она по общественному положению
была дама из слоя власти. И естественным и достойным отношением между ними
должна была быть враждебность.
локте, -- на него. И вдруг прозвучал вопрос:
сидит. Носки -- это отрыжка так называемого... (он поперхнулся, ибо вынужден
был употребить птичье слово) ...капитализма. Носков я просто не ношу. -- И
поставил палочку на белом листе.
улыбнуться Сологдин. -- Я ношу гордость нашего русского убранства --
портянки!
разговоре. Его внезапные переходы от строгости к насмешке всегда пугали и
забавляли Емину.
стирая, а потом выбрасывают, от начальства новые получают.
бы стал покупать носки? Вот вы, [прозрачно-обводчица] МГБ -- сколько вы
получаете в месяц?
Шилова Юлия
Мурич Виктор
Марко Джон
Каменистый Артем
Круз Андрей
Самойлова Елена