как будто сроду паспорта не видел. А вот дать тебе сейчас
промеж глаз и рвануть по перрону - что делать будешь,
сержант? Следом побежишь? Так ведь брюхо у тебя такое, что
ты свой крантик только в зеркало и можешь рассмотреть..."
московской пропиской, неопределенно пошевелил над ним
рыжеватыми усами, молча вернул паспорт владельцу, небрежно
откозырял и удалился рука об руку со своим напарником, цокая
по асфальту подкованными каблуками. Палач равнодушно
посмотрел им вслед, спрятал паспорт в сумку и двинулся своей
дорогой. Менты его не раздражали. Это было явление природы,
наподобие моросящего дождя или гололеда. Неприятно, конечно,
но какой смысл злиться по поводу того, что ты не в силах
изменить?
памяти набрал номер. Телефон не отвечал довольно долго, но
Палач терпеливо ждал, от нечего делать считая гудки. Потом
трубку сняли.
ваш знакомый из Забайкалья. Помните меня?
Сейчас он звучал преувеличенно сердечно и благожелательно -
видимо, старик был не один. - Конечно, помню! Семьдесят
пятый, кажется, год, курсы повышения... Конечно, помню! Один
старый знакомый, - сказал он куда-то в сторону, отвернувшись
от микрофона. - Простите, имя-отчество ваше за давностью лет
запамятовал...
сигарету. - Артем Денисович Ложкин.
Рад вас слышать, Артем Денисович! Ну, и как там у вас в
Забайкалье?
интонацией хлебосольного хозяина пророкотал Андрей
Михайлович. - Не-пре-мен-но! Возражений не приму, имейте в
виду... Сейчас у меня, к сожалению, дела, а вот часика в два
- милости прошу.
того знал наизусть, сердечно распрощался и дал отбой. Палач
тоже повесил трубку, рассеянным жестом выдернул из щели
таксофона свою магнитную карточку и еще немного постоял в
будке, задумчиво куря и теребя нижнюю губу.
Михайловича и поспешность, с которой старик назначил
встречу. Обычно старый волчара осторожничал, по несколько
дней подряд принюхиваясь и приглядываясь, прежде чем
назначить личную встречу и отдать наконец вернувшемуся с
задания исполнителю его кровно заработанные деньги.
Случалось и так, что он вовсе не снисходил до личного
контакта, переводя деньги на указанный Палачом банковский
счет или оставляя их в заранее условленном месте.
не выполнял. Законно было бы предположить, что старик
волнуется, переживает и вообще хочет узнать подробности. Это
было бы верно, если бы речь шла о каком-нибудь другом
старике, но только не об этом. Этот был вскормлен партийными
инструкциями и вспоен армянским коньяком на закрытых
банкетах. Он привык, что по одному его слову - ну пусть не
его, а кого-нибудь из его вышестоящих покровителей - реки
поворачивались вспять, а огромные толпы идиотов радостно
кидались долбить лопатами вечную мерзлоту или крошить из
автоматов воняющих козлом бородачей в пыльных чалмах. Этому
динозавру было плевать на подробности, и даже мысль о том,
что кто-то может не выполнить его приказ, ему, наверное, в
голову не приходила. Тогда в чем дело? Откуда эта спешка?
понюхал крови, ощутил, какова она на вкус, и, судя по всему,
окончательно уверовал в то, что все проблемы легче всего
решаются простым нажатием спускового крючка. Палач был
хорошим исполнителем, но он слишком много знал. "И слишком
много заработал, - добавил он про себя. - Старик задолжал
мне такие бабки за весь этот кордебалет, что на его месте я
бы серьезно задумался: не проще ли расплатиться пулей? "
из телефонной будки.
время помня о том, что на него, вполне возможно, уже
началась охота. В этом ощущении не было ничего нового или
непривычного: тот, кто живет вне закона, должен быть готов в
любую минуту вступить в жестокую драку на выживание, причем
противник сплошь и рядом оказывается сильнее.
в недавно открывшийся ресторан. Заведение это называлось
"Сломанный барабан". Палачу казалось, что название это он
уже где-то видел - едва ли не в какой-нибудь приключенческой
книге, до которых в детстве был большим охотником. Хозяин
заведения, видимо, когда-то читал те же книжки, что и сам
Палач, и это сразу расположило киллера и к заведению, и к
его владельцу.
подумал Палач, усаживаясь за столик и вытягивая слегка
подуставшие от длительной пешей прогулки ноги. - Конкуренция
есть конкуренция, особенно когда она действительно есть. Это
такой зверь, что волей-неволей приходится бежать, чтобы тебя
не слопали. Вот они и лезут из кожи вон..."
(,%"h(, цвет и фактуру старого, изъеденного временем и
жучками-древоточцами дерева. В глухой торцовой стене был
устроен камин - судя по виду, самый настоящий, а над камином
на массивных стальных крюках висела пара кремневых ружей -
не то муляжей, не то настоящих, с такого расстояния было не
разобрать. В выложенной булыжником глубокой нише стоял на
бархатной подставке высокий красно-белый барабан с
треугольной прорехой в потертой кожаной мембране, лежали
скрещенные палочки и пылился старый гусарский кивер с
помятой, но надраенной до блеска медной бляхой. Все это
хозяйство было подсвечено скрытыми люминесцентными лампами и
выглядело хоть куда.
дальнем углу, за столиком под укрепленными на стене
скрещенными палашами, торопливо и угрюмо насыщался какой-то
хорошо одетый, обильно потеющий тип с обширной сверкающей
лысиной и солидным, туго набитым портфелем из натуральной
телячьей кожи. Несколько секунд Палач разглядывал его с
вялым интересом, потом пришел к выводу, что этот угрюмый
обжора не представляет для него никакой опасности, и
переключил свое внимание на подошедшего официанта.
некоторым кавалерийским акцентом: в его жилетке
усматривалось явственное сходство не то с гусарским
ментиком, не то с венгеркой. Делая заказ, Палач усмехнулся:
хорошо еще, что парня не нарядили в полную кавалергардскую
форму - с каской, кирасой, палашом и шпорами. Но хозяин
заведения явно обладал не только деньгами и вкусом, но и
чувством меры, и это очень понравилось Палачу.
Палач заметно повеселел. В конце концов, даже если старик
что-то задумал, он, как говорится, в своем праве. Палач ему
не друг и не родственник, и играют они в такую игру, где
правил просто не бывает. Хочешь жить - умей вертеться, но
при этом никогда не поворачивайся к своему партнеру спиной.
Тут нет ничего личного, это просто работа - не лучше и не
хуже любой другой. Да, риска больше, но зато и платят за нее
не так, как, скажем, школьному учителю или даже профессору
из университета...
ресторан и направился прямиком к ближайшей станции метро. Он
доехал до Теплого Стана, пересел в автобус и через полчаса
уже входил в гостеприимно распахнутые ворота платной
автостоянки.
углубился в лабиринт свободных и занятых парковочных мест и
вскоре остановился перед потрепанным дизельным "рено". Это
была одна из его "рабочих" машин - надежная, неприхотливая,
неброская, даже уродливая. На такой можно долго оставаться
незамеченным, а при необходимости ее не жаль было бросить.
Таких машин у Палача было три. Они месяцами стояли на
стоянках в разных концах города, дожидаясь хозяина, и в
каждой из них имелся тайник, где лежали поддельные