Чтение 50–й страницы книги ~Слепой стреляет без промаха~

Глеб.

- Да нет, все уже улажено, я подыскал ей место.

- И наверное, это место в твоем купе? - скривил губы в улыбке Глеб и
посмотрел в глаза девушки.

Та потупила взгляд и пробормотала что-то невнятное.

- Так или нет? - настаивал Глеб. Девушка молчала. Молчал и проводник.

- Он приставал к тебе? - Сиверов взял девушку за руку.

- Пустите меня! - та вырвалась и бросилась назад по коридору.

Проводник уже начинал терять терпение.

- Да чего вам надо? Что вы лезете не в свое дело? Думаете, что если у
вас денег куры не клюют, так вам все можно? Хотите трахаться, так идите
в ресторан, там всегда есть пара дежурных проституток.

- Ах вот как! - растягивая слова, проговорил Глеб. - Значит, тебя
проститутки уже не устраивают? Тебе подавай что-нибудь новенькое, да к
тому же еще и задаром! Иди сюда! - крикнул Сиверов девушке, которая уже
сидела на крышке ящика для мусора в тамбуре.

Она отрицательно покачала головой.

- А ну иди! Я кому сказал?!

Повинуясь приказному тону, она поднялась и нехотя поплелась к
звавшему ее мужчине, явно оттягивая момент встречи. Когда, наконец, все
трое оказались рядом, Глеб сделал грозное выражение лица и тоном, не
терпящим возражений, проговорил:

- Так вот, любезный, со мной едет трое друзей. И эта девушка - одна
из них. Ты понял? - Глеб положил свою руку на плечо проводнику.

И тот понял: если бы он сейчас стоял на рыхлой земле, то наверняка по
колено вошел бы в почву, и вытаскивать его оттуда Глеб не стал бы, разве
что вогнал немного поглубже.

- Понял, - по-простому пожал плечами проводник. - Она одна из ваших
друзей, и следует ожидать появления еще двоих.

- Еще двоих не будет. Мы все вчетвером в сборе.

- Понял. Купе занято.

- А теперь принеси-ка сахарку и печенья, да не забудь прихватить
бутылку коньяка, самого хорошего, если, конечно, такой водится в твоем
купе.

- Будет исполнено.

Еще одна купюра исчезла в ладони проводника, и он, вполне довольный
жизнью, исчез из виду.

- Ну что, теперь уже не так боишься? - спросил Глеб. - А почему меня
никто не спросил - хочу я этого или нет? Может, мне лучше было бы сойти
на следующей станции! - возмутилась девушка.

- Давай для начала хотя бы познакомимся, - Глеб протянул ей руку. -
Меня зовут Глеб, а тебя?

Девушка молчала. Поняв свою ошибку, Сиверов поправился:

- Меня зовут Глеб Петрович.

Ему было непривычно вновь произносить свое настоящее имя и имя своего
отца. Он так отвык от них, что охотнее назвался бы Федором. Но почему-то
врать своей неожиданной спутнице не стал.

- Так вот, Глеб Петрович, зовут меня Натальей.

- А можно, я буду звать тебя просто Наташей?

- Иначе вы не умеете?

- Иначе мне придется называть тебя по имени-отчеству.

- Тогда давайте.

Глеб отошел, пропуская девушку внутрь купе.

- Спасибо, - манерно ответила та, занимая свое место, с которого была
так бесцеремонно выдворена проводником.

Вскоре появился и он сам, неся на подносе несколько пачек печенья в
красочной упаковке и пакетики с сахарным песком. После чего, взяв поднос
в одну руку, он вновь движением фокусника извлек откуда-то из-за спины
бутылку коньяка "Белый аист".

- Простите, но лучшего нет. Публика все какая-то несерьезная ездит,
не то что вы.

- Не то что он, - мрачно заметила девушка, указывая кивком головы на
Глеба Сиверова. - Кстати, предупреждаю: пить будете в одиночестве.

- Я бы на вашем месте не поступал так опрометчиво, - улыбнулся Глеб.

- Почему опрометчиво?

- Если я напьюсь, могу совершить глупость.

- А если мы напьемся вдвоем, то глупость совершу я? - Наталья уже
хотела подняться и уйти.

- Останьтесь.

- Нет, уж лучше я переночую на полу в тамбуре.

- Ой, красавица, зачем обижаешь? - встрял в разговор проводник.

- Прости, дорогой, - в тон ему ответил Глеб, - но по-моему, ты забыл
выйти.

- Ухожу, - проводник, не удержавшись, подмигнул Сиверову, оставив
Наталью саму решать, как ей поступать дальше.

- Ладно, - наконец-то решил не мучить девушку двусмысленностями Глеб,
- давай отбросим все, что было до этого. Ты села в это купе в Москве,
заплатила проводнику и ничем мне не обязана. Я зашел на первой же
станции, поздоровался, поставил свои вещи, и мы познакомились. Давай от
этого момента начнем отсчет времени.

- Не получится, - возразила Наталья.

- Почему?

- Если бы так было, я уже спала бы.

- Хорошо, ложись, - Глеб встал.

- Нет, не надо.

- Так, - уже в который раз за этот день терпению Глеба наступал
конец.

- Что "так"? - Наталья поняла, что слишком привередливой быть не
стоит.

- Я сказал "так", потому что хотел ехать до Адлера в одиночестве,
купил у перекупщика за двойную цену четыре билета. Но теперь понимаю,
что единственное спокойное место - это тамбур, и если я хочу доехать без
приключений, то мне нужно выйти вместе с матрасом и устроиться там на
полу.

- Простите, Глеб Петрович.

- То-то же, - Сиверов сел и откупорил бутылку коньяка. - Ах черт, мне
что-то не хочется звать вновь этого... - Глеб хотел сказать "мудилу".

По выражению лица Натальи сразу можно было понять - она додумала за
него это слово и была благодарна мужчине за то, что он его не произнес.

- Ну конечно же, чистые стаканы он забыл принести! - исправил свою не
высказанную ошибку, Глеб.

- Можно, я схожу? - попросила Наташа.

- Нет, сиди.

- Почему?

- Тебе хочется увидеть еще раз его гнусную рожу?

- Честно говоря, нет.

- Тогда мы сделаем с тобой вот так: ты любишь кофе с коньяком?

- В общем-то, несколько раз пробовала.

- А чай с коньяком пила?

- По цвету это в общем-то одно и то же, - замялась Наталья.

- Ну так вот, - и Глеб уже было протянул руку, чтобы плеснуть коньяк
в ее стакан.

Наталья накрыла его ладонью.

- Не надо, я не буду пить.

- Это категорический отказ или стоит настаивать?

- Я прекрасно знаю, что думают мужчины о пьющих девушках.

- Только хорошее, - улыбнулся Сиверов.

- Каждый понимает под "хорошим" свое.

- А я хороший или нет? - Глеб не удержался, чтобы не съязвить.

- Вы пока что никакой.

- А это хорошо или плохо?

- Для вас, может быть, и плохо, а для меня пока что хорошо.
Посмотрим. Все еще впереди, и я смогу узнать, галантный вы кавалер или
же...

- Или же кто? - насторожился Сиверов.

- Пьяный мужчина в купе не всегда ведет себя адекватно, - это
последнее слово девушка проговорила с таким видом, словно окончила
философский факультет университета.

- Если ты думаешь, Наташа, что мне очень улыбается ехать вместе с
тобой, то ошибаешься. Единственной моей мечтой за последние годы было
остаться одному. И вот, кажется, этой мечте не суждено сбыться.

- Я знаю, какой была бы следующая мечта, - хитро прищурилась девушка.

- Ладно-ладно, можешь не говорить, я и сам догадываюсь. После
одиночества всегда приходит желание побыть с кем-то.

- Излить душу... - уточнила Наталья.

- Вот этого я делать не собираюсь, - насупился Глеб. Его всегда
раздражал этот типично женский вопрос: кто ты, откуда и чем занимаешься.
Как будто неважно, что человек сидит рядом с тобой и может говорить
только о том, о чем ему хочется, нет, обязательно нужны признания,
какие-то тайны... Как будто без этого не может быть близости.

"Близость... близость, - подумал Глеб, - почему это идиотское слово
лезет мне в голову, лишь только я остаюсь наедине с женщиной? Как будто
не существует другого варианта развития событий?"

И, сделав над собой усилие, он заставил себя смотреть не на Наталью,
а в окно. Но оказалось, что мир за то время, пока они едут в поезде,
исчез окончательно, во всяком случае, перестал быть видимым. Ни огонька,
ни звездочки на небе, ни даже краешка луны - сплошная битумно-черная
темнота, словно поезд проносился в неосвещенном тоннеле.

- Посмотри, - произнес Глеб дрогнувшим голосом, - вот это и есть
ничего.