ним сполна, - хорошо, но ведь и так она уже отплатила ему с лихвой.
шагов отделяют их друг от друга. Так продолжается несколько минут. Вдруг
она роняет носовой платок. Он видит, как он скользит вдоль пояса ее
дождевика и падает на землю. Знает ли она, что уронила его?
улегся, что она хочет заставить его поднять этот платок и принести ей для
того, чтобы она, заглянув ему в глаза, насладилась бы его поражением у
Марты. Злость охватывает его, он поджимает губы, горестная складка
перерезает лоб. Ха-ха, черта с два она дождется, чтобы он подбежал к ней и
дал повод рассмеяться ему в лицо! Поглядите, она обронила платочек, вот он
лежит прямо посреди дороги, белоснежный, тоненький, кружевной, и нужно
только нагнуться и поднять его...
наступил на него и, не останавливаясь, двинулся дальше. Еще несколько
минут они шли вперед на том же расстоянии друг от друга. Вдруг он увидел,
что она посмотрела на часы и, резко повернув, направилась к городу. Теперь
она шла ему навстречу. Быть может, она заметила, что потеряла платок. Он
тоже повернул и медленно шел перед ней, а поравнявшись с ее платком, снова
на него наступил, на этот раз у нее на глазах. Он шел дальше и чувствовал,
что она идет сзади, совсем близко от него, но не прибавил шага. Так они
шли до самого города.
благотворительный базар, а он вернулся в гостиницу.
чувствовал себя разбитым, просто раздавленным от пережитого волнения. Его
злость прошла, он как-то сник и, уронив голову на руки, затрясся как в
ознобе от беззвучных рыданий. Вот, значит, чем все это кончилось! О, как
он сожалел о том, что случилось, как он хотел, чтобы этого никогда не
было! Она уронила свой платок, возможно, не случайно, а с целью его,
Нагеля, унизить. Ну и что с того? Он мог бы его поднять, сберечь и всю
жизнь носить на груди. Какой белоснежный был этот платок, а он втоптал его
в грязь! И кто знает, вдруг она и не отняла бы у него платок, если бы он
его поднял, а разрешила бы ему оставить его у себя. Кто знает! А даже если
бы она захотела отобрать у него платок, он упал бы перед ней на колени и
молил бы, простирая к ней руки, явить великую милость и оставить ему
платок на память. И пусть бы она в ответ рассмеялась ему в лицо, что с
того!
ступеньки, выскакивает на улицу, чуть ли не бегом пересекает город и снова
устремляется к дороге, ведущей к пасторской усадьбе. Быть может, ему
удастся найти платок! И действительно, Дагни не подняла его, хотя
наверняка видела - в этом Нагель был уверен, - как он на него наступил.
Платок лежал на том же самом месте. Слава богу! Как все-таки ему везет! С
бешено колотящимся сердцем прячет он платок, поспешно возвращается домой и
тут же начинает полоскать его в воде, полощет очень долго, потом тщательно
разглаживает рукой. Платок уже не был таким ослепительно-белым, и один
уголок его был разорван, видимо, он зацепил кружево каблуком. Но какое все
это имеет значение! Как он счастлив, что подобрал его!
город с непокрытой головой. Да, он сумасшедший, он действительно
сумасшедший! А что, если она его видела? Может быть, она все это нарочно
подстроила и в конце концов он все же так глупо попался в ее ловушку. Нет,
необходимо как можно скорее положить этому конец! Он должен заставить свое
сердце не колотиться, когда видит ее, он должен научиться встречать ее с
поднятой головой и холодными глазами, ничем не выдавая своих чувств. Он
добьется этого, чего бы это ему ни стоило! Он уедет отсюда и увезет с
собой Марту. Пусть Марта слишком хороша для него, но он скрутит себя в
бараний рог, чтобы стать достойным ее, не даст себе ни минуты покоя, пока
не заслужит ее любви.
запахи мокрой травы и сырой земли, и он понемногу приходил в себя. Да,
завтра он пойдет к Марте и будет умолять ее согласиться...
18
лежал в постели. Доктор извинился. Этот проклятый благотворительный базар
отнимает у него буквально все время и днем и ночью. Да, и сюда он пришел с
поручением, с некоторого рода миссией: он должен упросить Нагеля снова
выступить сегодня в концерте. В городе только и разговоров, что о его
игре, все сгорают от любопытства, не могут спать - нет, право же...
на последние назначения! Да и с выборами в целом все идет не так, как
надо. Результаты никак нельзя считать пощечиной шведам... На мой взгляд,
вы слишком поздно валяетесь в постели - ведь уже пробило десять. А какая
нынче погода! Такая теплынь, что воздух дрожит! В такое утро хочется
выйти, пройтись немного.
оказать такой небольшой услуги?
форменным образом атаковали доктора, настаивая, чтобы он это организовал.
Фрекен Андерсен просто не давала ему покоя, а фрекен Хьеллан отвела его в
сторону и велела не отставать от Нагеля до тех пор, пока он не пообещает
сыграть.
никогда не слышала, как он играет.
аккомпанировать. Под конец она сказала: передайте ему, что мы все его
просим...
смычком по струнам и доставить всем удовольствие!
умеет играть только эти несколько жалких тактов, это бессвязное попурри,
он разучил два-три танца, чтобы при случае удивить общество. Да, кроме
того, он так ужасно фальшивит, что ему самому противно слушать свою игру,
поверьте, противно...
воскресенье, закрытие базара, ожидается бог весть сколько народу.
стыдно брать в руки скрипку, если не умеешь играть лучше, чем я. Просто
диву даешься, доктор, что вы не услышали, как я дурно играю.
совсем чисто, но, черт возьми, не все же знатоки!
и ушел.
чтобы он играл, хотела даже ему аккомпанировать! Это что, новая ловушка?
Вчера вечером у нее ничего не вышло, и сегодня она решила сквитаться с ним
таким образом?.. Господи, а вдруг он к ней несправедлив, быть может, она
его уже не ненавидит и не хочет ему мстить? И он мысленно попросил у нее
прощения за свою подозрительность. Он взглянул в окно на рыночную площадь.
Как ослепительно сияет солнце, какое чистое небо! Он начал напевать.
письмо. Письмо это принес не почтальон, а посыльный. Оно было от Марты и
состояло всего из нескольких строчек: пусть он не приходит сегодня
вечером, потому что она уехала из города. Она богом молит его простить ее
и не разыскивать. Ей было бы невыносимо тяжело его снова увидеть.
Прощайте! В самом низу листка, под подписью, была приписка, что она
никогда его не забудет. "Я никогда не смогу вас забыть", - написала она.
От этого письмеца, содержавшего лишь несколько фраз, веяло глубокой
печалью. Даже буквы были какие-то поникшие, унылые. И все же она с ним
прощалась.
только, все словно в заговоре против него! Имел ли он когда-нибудь более
чистые и честные намерения, и тем не менее, тем не менее все напрасно!
Долго сидел он не двигаясь.
Быть может, он еще застанет Марту! Без промедления бежит он к ее дому. Дом
заперт, он глядит в окна - ее нет.
ничего вокруг. Как она могла так поступить? Как она могла так поступить?
Почему она не позволила ему проститься с ней, пожелать ей всего самого,
самого хорошего, раз уж она решила уехать. Он мог бы стать перед ней на
колени и земно поклониться ей за ее доброту, за ее чистое, чистейшее
сердце. Но она не захотела этого. Да, тут уж ничего не поделаешь!
Лукьяненко Сергей
Орлов Алекс
Сапковский Анджей
Володихин Дмитрий
Глуховский Дмитрий
Шилова Юлия