Чтение 50–й страницы книги ~Дело и пеликанах~

Она закрыла за ним дверь и заперла ее на задвижку.

- Хочешь выпить? - спросила она.

- Конечно, а что у тебя есть?

- Вода, со льдом.

- Замечательно.

Она прошла в маленькую гостиную, где работал телевизор, но звук был
выключен.

- Входи сюда, - сказала она.

Он поставил сумку на стол и сел на диван. Она стояла у бара, и
секунду он с восхищением смотрел на ее джинсы. Туфель не было. Очень
большой тонкий свитер с воротничком на одну сторону, где проглядывала
бретелька от лифчика.

Она протянула ему воду и села в кресло около двери.

- Спасибо, - сказал он.

- Ты ел? - спросила она.

- Ты мне не говорила.

Она хихикнула:

- Прости меня. У меня было множество забот. Давай позвоним в
обслуживание. Он кивнул и улыбнулся ей.

- Конечно. Мне пойдет все, что ты любишь.

- Я бы очень хотела жирный чизбургер с картошкой фри и холодным
пивом.

- Отлично.

Она сняла трубку и заказала еду. Грентэм посмотрел в окно и увидел
огни, проблескивающие вдоль Пятой авеню.

- Мне двадцать четыре. А тебе сколько? - Теперь она сидела на диване,
потягивая воду со льдом. Он пересел на стул поближе к ней.

- Тридцать восемь. Женат один раз. Разведен семь лет и три месяца
назад. Детей нет. Живу один с котом. Почему ты выбрала Сант Мориц?

- Были комнаты, и я убедила их, что мне важно заплатить наличными и
не предъявлять удостоверений личности. Тебе здесь нравится?

- Здесь красиво. Что-то в старинном стиле.

- Но это не совсем отпуск.

- Здесь красиво. Как ты думаешь, сколько нам тут придется пробыть?

Она пристально его разглядывала. Шесть лет назад он опубликовал книгу
о скандалах наверху, и, зная, что она не продается, она отыскала один
экземпляр в общественной библиотеке в Новом Орлеане. Он выглядел на
шесть лет старше, чем на фото, покрывшемся слоем пыли, но он старел
красиво, с легкой сединой волос над висками.

- Я не знаю, на сколько мы тут останемся, - сказала она. - Мои планы
могут поменяться за одну минуту. Я могу увидеть на улице чье-то лицо и
улететь в Новую Зеландию.

- Когда ты уехала из Нового Орлеана?

- Ночью в понедельник. Взяла такси, чтобы доехать до Батон-Ружа, и
это легко можно было бы проследить. Я улетела в Чикаго, где купила
билеты в четыре разных города, включая Бойс, где живет моя мать. В
последний момент я впрыгнула в самолет в ?Ла Гвардиа?. Я не думаю, что
за мной кто-нибудь следил.

- Ты в безопасности?

- Может быть, в данный момент. За нами обоими будут охотиться, когда
эта история будет опубликована. Предполагаю, она будет опубликована.

Грей потряхивал кубиками со льдом в воде и изучал ее.

- Это зависит от того, что ты мне расскажешь. И это зависит от того,
сколько из этого можно проверить из других источников.

- Проверка лежит на тебе. Я расскажу тебе то, что знаю, и с этого
момента ты предоставлен самому себе.

- Хорошо, когда мы начнем?

- После ужина. Я. предпочла бы беседовать на полный желудок. Ты
спешишь, не так ли?

- Конечно, нет. У меня есть вся ночь и весь день завтра, и следующий
день, и следующий. Я хочу сказать, что ты будешь говорить о самой
большой истории за двадцать лет, так что я буду сидеть здесь до тех пор,
пока ты будешь рассказывать.

Дарби улыбнулась и посмотрела в сторону. Ровно неделю назад они с
Томасом ждали ужина в баре на Моутон. На нем был черный шелковый
блейзер, хлопковая рубашка, красный галстук с мелким рисунком из
лепестков и сильно накрахмаленные брюки хаки. Туфли, но без носков.
Пуговицы на рубашке были расстегнуты, а у галстука был сильно ослаблен
узел. Пока они ждали столика, они говорили о Виргинских островах. Дне
благодарения и Гэвине Верхике. Он быстро пил, и это не было необычным.
Позднее он напился, и это спасло ей жизнь.

За семь дней она прожила год, а сейчас она говорила с живым
человеком, который не желал ее смерти. Под журнальным столиком она
скрестила ноги. То, что он находился в ее комнате, не было неприятно.
Она расслабилась. Его лицо говорило: ?Положись на меня?. А почему бы и
нет? На кого еще она могла положиться?

- О чем ты думаешь? - спросил он.

- У меня была длинная неделя. Семь дней назад я была обычной
студенткой-юристом, которая думала только о том, как справиться с
учебой. Посмотри на меня сейчас.

Он смотрел на нее. Он старался не терять самообладания и не походить
на студента-первокурсника, который с глупым видом таращит глаза, но он
смотрел. Волосы были темными и очень короткими, прическа была довольно
модная, но ему больше понравился вариант с длинными волосами во
вчерашнем факсе.

- Расскажи мне о Томасе Каллахане, - сказал он.

- Почему?

- Не знаю. Он ведь является частью этой истории, не так ли?

- Да. Мы перейдем к этому позднее.

- Хорошо. Твоя мать живет в Бойсе?

- Да, но она ничего не знает. А где твоя мать?

- В Шорт Хиллс, Нью-Джерси, - ответил он с улыбкой. Он побалтывал
воду с кубиками льда и ждал, что она скажет. Она думала.

- Что тебе нравится в Нью-Йорке? - спросила она.

- Аэропорт. Самый быстрый способ отсюда уехать.

- Мы с Томасом были здесь летом. Тут жарче, чем в Новом Орлеане.

Внезапно Грентэм осознал, что она была не просто симпатичной
студенткой, а вдовой в трауре. Бедная леди страдала. Ей было не до того,
чтобы рассматривать его прическу или одежду. Она чувствовала боль. Черт
возьми!

- Прости, что я упомянул Томаса, - сказал он. - Я больше не буду о
нем спрашивать.

Она улыбнулась и ничего не сказала.

Послышался громкий стук. Дарби выдернула из-под столика ноги и
посмотрела на дверь. Затем она глубоко вздохнула. Это принесли ужин.

- Я возьму, - сказал Грей. - Успокойся.

Глава 29

На протяжении веков вдоль берегов нынешней Луизианы разворачивалось
величественное сражение гигантов природы. Это была битва за территорию.
До последнего времени человечество в ней не участвовало. С юга на землю
наступал океан, посылая в бой приливы, ветры и наводнения. С севера река
Миссисипи доставляла вниз неисчерпаемые запасы пресной воды и отложений
и подпитывала непроходимые топи болот почвой, благодаря которой на них
пышно произрастали и цвели растения. Соленая вода из Мексиканского
залива разъедала берега и выжигала пресноводные болота, убивая травы,
которые связывали топи в единое целое. В ответ река собирала влагу на
половине континента и приносила почву в самый низ своего течения. Она
медленно строила длинную непрерывную цепь дельт, образованных из
отложений, каждая из которых в конце концов запирала течение реки и
заставляла ее вновь изменять курс. Дельты образовали влажные территории
с бурной растительностью.

Это была эпическая борьба между тем, кто дает, и тем, кто забирает, в
которой силы природы находились под строгим контролем. Постоянно питаясь
могучей рекой, дельты не только сохраняли свои позиции в борьбе с
заливом, но и расширялись.

Топи болот представляли собой чудо естественной эволюции. Используя
богатые отложения в качестве пищи, они превратились в зеленый рай
кипарисов и густых островков камышей и тростника. Вода кишела рыбой,
лангустами, креветками, устрицами, раками и аллигаторами. Прибрежная
равнина была прибежищем дикой природы. Сотни видов перелетных птиц
останавливались здесь на постой.

Эти территории с влажным климатом были обширны, богаты, наполнены
пышной растительностью и казались беспредельными.

Нефть в этих местах открыли в 1930 году, и надругательство над
природой началось. Нефтяные компании проложили десятки тысяч километров
каналов, чтобы попасть к богатым месторождениям. Они избороздили вдоль и
поперек хрупкие дельты сетью глубоких траншей. Они изрезали болота на
тонкие полоски.

Они бурили скважины, находили нефть, затем, торопясь как маньяки,
прокладывали каналы, чтобы добраться до нее. Каналы были идеальными
проводниками соленой воды из залива, которая съедала болота.

С тех пор, как была найдена нефть, десятки тысяч гектаров
заболоченной территории были поглощены океаном. Двадцать тысяч гектаров
теряет Луизиана каждый год. Каждые двадцать пять минут еще один гектар
скрывается под водой.

В 1979 году одна компания пробурила в Терребон Пэриш глубокую
скважину и нашла нефть. Это был обычный день на очередной буровой вышке,
но это не была обычная скважина. Там было много нефти. Они снова