read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


И вдруг в нем поднялась ярость: все шло - как шло, и вдруг эта дикая
встреча в лесу поставила его к роковой черте, и он перестал быть самим
собою, перестал быть прежним Неуманном - честным, требовательным, добрым.
Ярость душила его, но она была бессильной: он слишком любил жену,
детей, мызу на Пэрэл, чтобы вычеркнуть теперешнего, жалкого Неуманна из
жизни. Он был слишком однолинеен и приземлен, чтобы открыть в новом своем
состоянии возможность для дальнейшей деятельности - рискованной, но в
конечном счете перспективной, если ориентироваться на новых своих
покровителей. К тому же он оказался совсем не таким справедливым и
предельно честным, каким всегда себя считал: он не стал обвинять в
случившемся себя - оправдываясь безысходностью обстоятельств; он не смел
обвинить и того седого чекиста, который все это с ним проделал в лесу, -
потому что тот был недосягаем; но ярость ищет выхода. И Неуманн нашел
виновника - им оказался министр Эйнбунд.
"Будь он человеком, которому можно верить, будь он политиком, а не
политиканом, который продаст, когда это будет ему выгодно в партийных
целях, я бы давно пришел к нему, и мы бы вместе придумали смелую операцию.
Сиди вместо этого фанфарона настоящий патриот родины, я бы не страдал
так".
Неуманн поднялся из-за стола, прислушался. В доме было тихо, где-то
капала вода из крана, и этот звук до того вдруг умилил Неуманна, что он
замер и долго, чувствуя слезы в горле, прислушивался к капели, и она
отнесла его в детство, когда они жили на хуторе; в весенние закаты,
переходившие в рассветы через серую, зыбкую ночь; он вспомнил мать, ее
доброе лицо и вдруг отметил для себя, что в детстве была совсем другая,
особая тишина - спокойная и безмятежная.
"Ради мамочки, - подумал Неуманн, - ради этой святой женщины я должен
решить для себя, как мне быть дальше".
План родился как-то сразу - от ярости, через жалость к семье, любовь
к матери, через боязнь министра и трусливую ненависть к этому седому
чекисту, который все начал.
"Скажу, что брать Исаева из госпиталя можно только ему. Образец
пропуска заготовлю, сам подпишу, передам ему в руки. Пусть придет со
своими людьми, а я их встречу. Там и перестрелять их надо лично, самому.
Почему не поставил в известность министра? Потому что если пустить это
через управление и отделы министерства, утечка информации станет столь
реальной, что все дело можно поставить на грань срыва. Министр требует у
правительства денег для расширения своего аппарата, а ему бы не денег
требовать и не дебатировать в Государственном собрании, а заниматься
каждодневной, кропотливой работой. Победителя не судят! Того, кто проявит
слабость, - уничтожат. Только твердость, только сила! План есть, теперь
надо лечь спать, а завтра начать отработку деталей. Если я смогу победить
- свалю министра. А там видно будет".
С этим Неуманн и уснул: сразу и без снотворного...
И всю ночь за домом Неуманна продолжали наблюдать. Продолжали
наблюдение и утром следующего дня: Роман рассчитал, что если теперь, имея
в руках шелковку, Неуманн не поедет с утра в министерство - а ездил он
туда крайне редко, только в экстраординарных случаях, - тогда вербовку
можно считать состоявшейся. Он допускал и случайность: вдруг министр
вызовет Неуманна по какому-то делу, вдруг там назначено совещание или надо
получить визу в иностранном департаменте; все это Роман учитывал, но ему
обещали помощь эстонские друзья, - у Виктора были свои люди в
министерстве, которые могли посмотреть за Неуманном даже там, в святая
святых тайной полиции.

"Связь получил, - писал в ответе Всеволод. - Заявил Неуманну, что
готов давать показания лишь после встречи с третьим секретарем польского
посольства Мареком Янгом".


В СИБИРИ
__________________________________________________________________________
Владимир Александрович Владимиров принудил Осипа Шелехеса пойти в ЧК.
и добиться откомандирования Нины в его распоряжение еще на две недели.
- Она контрой занимается, а не библиотеками, - отбивался Шелехес.
- Библиотека, Осип, и важнее, и подчас страшнее любой контры.
Библиотека - это книги...
- Да какому сейчас черту книги нужны?! Беляки в тайге людей бьют, а
ты - книги?
- Ты хоть раз в библиотеке занимался?
- Когда мне? Нас забрали с Федей - это средний у нас братишка, -
когда мне тринадцать лет было. Мы экс сделали, деньги были для типографии
нужны. А потом нелегалка - как тут учиться, я ж газету распространял,
курьерил в Прагу. После революции попросился в комвуз, откомандировали на
курсы при Тобольском университете, а белые пришли, меня сдали в
контрразведку. Мне там, - он рассмеялся, - знаешь какую библиотеку
прописали! Два офицера - трезвые, главное дело - ребра выворачивали...
- То есть как?
- Чего "как"? Раздели, ноги рельсом придавили, руки связали, на
голову сапогом - видишь, рожа у меня с тех пор кривая - и руками ребра
вытягивали. Три штуки у меня поломанные, как погоде меняться - болят
изнутри, страх...
Шелехес расстегнул френч и задрал желтоватую, грубого полотна
исподнюю рубаху.
- Не надо, - попросил Владимиров и зажмурился, - закрой.
- Я когда против интеллигентов митингую, - рассмеялся Осип, - и они
меня одолевают, а рабочая масса начинает хихишки против меня строить -
сразу бок свой сую: вот, говорю, как они спорят, если ихняя сила! Это без
промаха. Потом этих интеллигентов отбивать приходится!
- И ты убежден, что это честно?
- А чего? Я ж не чужой раной козыряю.
- Не в этом суть. Оппонента надо бить логикой, лишенной эмоций. А у
нас ведь в России глубина ценится превыше всего. К чему я все это? К тому,
что Ульянов дал вам программу: учиться надо. Осип, учиться.
- А почему это ты Ильича назвал Ульяновым?
- Я привык к этому по годам совместной эмиграции...
- Смотри... Если чего против него имеешь - пристрелю и еще на труп
приплюну.
- Ты его когда-нибудь видел?
- Нет.
- А откуда в тебе такая к нему любовь?
- Потому что он - Ленин.
- Ты его читал?
- Речи читал на съездах. "Государство и революция" читал, "Что
делать?"...
- "Материализм и эмпириокритицизм", "Аграрный вопрос в России в конце
девятнадцатого века"?
- Это пока не осилил.
Владимиров поманил Шелехеса пальцем. Тот настороженно приблизился к
старику.
- Позор тебе, - шепотом сказал Владимир Александрович, - и стыд...
- Я уж думал, ты контру хочешь пропаганднуть, - усмехнулся Осип.
- Скажи, как ты будешь объяснять, если тебя спросят на диспуте в
присутствии массы слушателей: "Меня не удовлетворяет ваш ответ - я люблю
Ленина, потому что он Ленин. Это обратная сторона религии, на новый,
правда, манер". Что ты на это ответишь?
- Если в присутствии рабочей массы, то, конечно, расстреливать за
такой вопрос неудобно... Один на один - прибил бы... А если масса сидит, я
так отвечу: "Эх ты, гад ползучий! И как у тебя язык поворачивается такое
говорить! Враг трудящихся ты после этих слов!" Овация слушателей! Что -
нет?!
- Нет, - покачал головой Владимиров. - Я бы ответил иначе. Я бы
сказал: "Уважаемые оппоненты, товарищи..."
- Какие они уважаемые? Контра. Говори - "граждане"!
- Изволь. "Граждане, начиная с времен Древнего Рима, когда вождь
рабов Спартак повел своих единомышленников против рабовладельцев надменной
столицы, человечество мечтало о свободе. Из-за этой великой мечты шли на
гибель крестьяне Германии, ведомые Лютером. Сложил свою голову мужицкий
царь Емелька Пугач... Гнил на каторге Радищев... Сражались герои
Северо-Американских Штатов... Потрясал основы феодального мира неистовый
Робеспьер... Гибли под царскими пулями декабристы; с гордо поднятой
головой ждали казни Софья Перовская, Кибальчич и Александр Ульянов... Эту
мечту человечества сделал наукой бородатый Маркс и одинокий, влюбленный в
море Энгельс... Мир обывателей, уставший от нищеты мысли и тупости бытия,
затаившись, трусливо ждал перемен. Кто-то всегда выходит первым и
принимает на себя великое и страшное бремя ответственности: это в равной
мере относится к народу, государству, к личности. И вот пришел Ленин.
Вместо упования на мессию, который принесет свободу, Ленин сделал
практикой жизни слова гимна: "Никто не даст нам избавленья: ни бог, ни
царь и не герой!" Ленин взорвал спячку века. Как только новое общество
начнет успокаиваться, ждать новых благ от кого-то, ему следует вспомнить
Ленина: все в ваших руках ныне, вы за все в ответе! Мы сделали главное:
дали вам великое право отличать людей не по цензу богатства, не по цвету
кожи, но по тому, как человек относится к свободе!"
Шелехес слушал Владимирова зачарованно, по-детски, чуть даже
приоткрыв рот. Когда старик замолчал, Шелехес откашлялся, снова принял
обычный свой скептически-подозрительный вид и сказал:



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 [ 50 ] 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.