Чтение 6–й страницы книги ~Моя жена

- Мой костюм?! - Оперевшись на мою руку, Наташа с закипающей яростью уставилась на порванные колготки и висящий на трех ниточках рукав. Левая туфля, видимо, попала под колесо, а поднятые очки украшала трещина вдоль обоих стекол. - Где этот гад?! Куда он поехал? Я же сейчас...

- Любимая, это бесполезно...

- Он же теперь только до ближайшего столба и доедет! Он до старости будет мне на итальянские колготки зарабатывать! Я ему такое устрою...

- Девочка моя - все! Все... успокойся.

- Я - успокойся?! Это ты мне говоришь: успокойся?! Ладно, сейчас я им всем - успокоюсь...

Она гневно сузила глаза, и две ближайшие к нам машины почему-то столкнулись друг с другом. Дальше - больше. В образовавшуюся пробку влетел микроавтобус, за ним три рокера на мотоциклах, еще один милицейский с коляской и, венчая все сооружение, - карета "Скорой помощи" с красным... полумесяцем?! Я протер глаза, мы что же, в Турции?

- Не обращай внимания... - отмахнулась Наташа. - Мир как мир, город как город, просто не каждая символика обозначает здесь то же, что на Фонтанке.

- Это... ты? Ты сделала все... всю... аварию! Там же ни в чем не повинные люди!

- Подумаешь... Никто не пострадал, но надеюсь, что до того гада в "мерседесе" я все-таки дотянулась.

Действительно, ругающийся и вопящий народ возбужденно замахал руками, выкрикивая нечто, похожее на малопонятные белые стихи. Буквально в ту же минуту покореженный транспорт взвился в воздух и медленно опустился обратно на дорогу, совершенно новенький, без единой царапинки. Возможно, я впал в некоторый столбняк. Этот город был наполнен магией, словно средняя полоса России березовыми пеньками. Все здешние жители владели волшебством так естественно, как петербуржцы определением погоды в другом конце города за неделю вперед. Я впервые обратил внимание, что у большинства прохожих были вертикальные зрачки. Две молодые девчушки прошмыгнули рядом, хохоча во все горло и демонстрируя народу великолепные отточенные клыки. У кого-то проглядывали маленькие рога, кто-то цокал не каблуками, а копытцами, некоторые дамочки вертели хвостом перед своими кавалерами отнюдь не в переносном смысле. Весь город был населен нечистью, или, если хотите, представителями нетрадиционных магических меньшинств. Здесь они были в большинстве. Надеюсь, это хоть как-то подразумевает присутствие отдельных нормальных людей? Очень хочется верить, что я здесь не один...

- Сереженька, кажется, вы не очень ушиблись? - раздался виноватый голосок с моего правого плеча. - Простите, Христа ради, но у меня не было иного выхода... Этот пожилой тип за рулем - он же просто сумасшедший! Он намеренно пытался вас сбить...

- Так это вы толкнули меня так, что мы оба покатились вверх тормашками? - шепотом ответил я. - Ну, Анцифер... спасибо, конечно, но если моя жена узнает об истинном виновнике ее безнадежно испорченных колготок...

- Женщины чудны и многообразны, - философски промурлыкал черт слева. - Ты вот ей жизнь спасаешь, буквально из-под бампера за косички выдергиваешь, а она же на тебя еще и нос морщит. Что легче - ее утащить от машины или машину оттащить от нее? Любому дураку ясно... но попробуйте объяснить это женщине!

- Ладно, ребята, сейчас не время для споров. Поговорим позже, когда будет свободное время.

- Мне кажется, что несколько минут никак не решат...

- Братан, ну откуда им взять эти минуты?! Ты был хоть когда-нибудь влюблен? - Близнецы ударились в долгий спор, используя мои уши на манер телефона. Я старался не обращать на них внимания, Наташа вела меня под руку, но какие-то обрывки фраз все равно долетали.

- Циля, если ты будешь лезть к ним под одеяло со своими дурацкими правилами...

- Я всего лишь хочу, чтобы они вернулись домой и сходили в церковь. Ему стоит покаяться во многих грехах, да и у нее (несмотря на то что она ведьма) светлая душа, а значит...

- Но хоть пару дней ты можешь их не тревожить, моралист занюханный?! Они два молодых, здоровых человека, у них... потребности есть- И право на личную жизнь, в конце концов!

- Вот вернутся домой, исповедуются, выстоят службу, получат благословение - и ради Бога! Мы же не дети, все-все понимаем...

- Слушай, ты ангел или агент полиции нравов?

- Да тебе дай волю, так ты бы его только по борделям и таскал!

- А в глаз?!

Потом голоса как-то незаметно смолкли. Возможно, ребята и впрямь отправились на ближайший пустырь выяснять отношения. Мы же поднялись на третий этаж высокого особняка. Ничего особенного, если не считать соседки этажом ниже. Она высунулась в дверь, прожигая нас злобным взглядом. Более страшной рожи я не видел... Что ж это за бабу-ягу к нам подселили? Ненароком воду в ванной перельешь или музыку слишком громко включишь - скандалу не оберешься. Интересно, как тут скандалят, если каждый житель способен наслать на другого такую порчу, что и подумать страшно? Надо будет поговорить с Наташей, а то как-то неуютно мне здесь... За хлебом не выскочишь, кругом сплошная нечисть. Если еще и в самом доме будет твориться черт-те что... Так и есть - вместо того чтобы открыть дверь ключом, супруга рявкнула на нее, нетерпеливо притопнув каблучком, та мгновенно открылась.

- Сколькикомнатная у тебя квартира? - тихо выдохнул я.

- Прихожая, кухня, туалет, ванная, спальня, гостиная, сауна с бассейном, тренажерный зал, солярий, рабочий кабинет, лаборатория, небольшой каминный зал, кладовка и дамская комната, - скромно продекламировала она.

Размеры и убранство ошеломляли, мебель всех стилей и направлений только авторской работы, повсюду ковры, вазы, картины, какие-то африканские маски, японские игрушки, диковинные растения, сухие цветы, оружие, шкуры животных и самая современная видеотехника. Моя жена оказалась богатой женщиной...

- Ничему не удивляйся, все это наколдовано. Здесь каждый устраивает себе быт по собственному вкусу. Если ни одна из имеющихся комнат тебе не подойдет, я сотворю другую в соответствии с самыми придирчивыми требованиями. Просто скажи, чего тебе хочется, и все.

Я молча развел руками, сказать нечего. Наташа многозначительно улыбнулась и потащила меня в ванную. Потом, даже не дав раздеться, просто втолкнула под душ и, встав рядом, прервала все мои протесты таким поцелуем... Что же она со мной делает? Ведьма... ведьмочка... любимая...

* * *

Я проснулся от настойчивого звонка в дверь. Вставать не хотелось ужасно... Наташа спала, отодвинувшись к стене и с головой завернувшись в шелковое одеяло...

- Любимый... - час назад, тяжело дыша у меня на плече, попыталась объяснить она. - Отпусти, пожалуйста. Если я еще хоть раз тебя поцелую, то мы уже до утра не дадим друг другу уснуть. Завтра очень напряженный день, я хочу представить тебя стае, давай хотя бы немного просто поспим...

Я кивнул и погладил ее по щеке. Моя жена - самая лучшая женщина, во всех смыслах... Так вот она-то уснула мгновенно, а я, едва задремав, был поднят на ноги этим проклятым трезвоном. Господи ты Боже мой, ну кому там может прийти в голову припереться в гости в три часа ночи?! Нащупав в темноте брюки, я прошлепал по всем комнатам, пока не оказался в прихожей. Дверного глазка не было, поэтому пришлось просто погромче спросить:

- Кто там?

- Мне нужна Наташа, - глухо донеслось после некоторого молчания.

- Она спит, зайдите днем.

- А кто это?

- Ее муж, - уже поворачиваясь, буркнул я, но не успел сделать и пары шагов, как вновь зазвенел звонок. В крайнем раздражении полусонного человека я повернул ключ в замке и распахнул дверь. Дальше была немая сцена ужаса. На лестничной площадке, оскалив зубы, напружинясь, стоял... волк! Тот самый! Серо-пепельный с сединой, с вздыбленной шерстью, он казался от этого еще огромнее, а желтые глаза излучали такую всепоглощающую ненависть... Я вцепился в ручку двери, глядя на него как парализованный. Этот оборотень преследовал меня. Он хотел меня убить. Я вдруг необычайно ясно понял, что в моей жизни появился самый настоящий враг! Не завистник, не клеветник, не хам трамвайный, а именно - враг. Некто, жаждущий моей смерти и добивающийся своей цели с упорством маньяка. Видимо, на какую-то долю секунды я вздрогнул... В тот же миг зверь молча бросился вперед. Я с не меньшей скоростью рванул назад, под декоративную защиту двери. Волк ударил в нее всей грудью и, встав на задние лапы, начал вжимать меня в квартиру. Я со своей стороны тоже навалился плечом и не уступал. Защелкнуть замок не удавалось, оборотень был сильнее, сквозь медленно увеличивающийся проем меж косяком и дверью доносилось яростное сопение зверя. Мы боролись, как в тот раз, в тюрьме, снова один на один, не выясняя причин, не утруждаясь вопросами, не тратя времени на пустые формальности типа: кто, за что, почему? Мои босые пятки, скрипя, заскользили по паркету, волк напирал.

- Сереженька, я - с вами! - В дверь уперлись интеллигентные ручки белого ангела.

- Трудитесь, мужики? - бодро поинтересовался Фармазон, прикладывая к общему делу и свое плечо. - Я тут было подумал этому волку позорному помочь (грязные штучки мне по штату положены...), но ведь если он тебя съест, то кому же я такой неулыбчивый нужен? Во что-нибудь поганенькое я тебя всегда втравить успею, ты мне для этого дела живой нужен. А ну, навались, разом, дружно!

Под нашими утроенными усилиями оборотень попятился, и клацанье сработавшего замка прозвучало как финальный аккорд всей драки. За дверью раздалось раздраженное рычание и тихие шаги вроде бы вниз по лестнице.

- Он... сюда не ворвется?

- Не боись, Сергунька, ты под охраной верных конвоиров. - Бес фамильярно похлопал меня по плечу. - Тут ведь везде сплошная магия - ни один гад к тебе не войдет, если ты его сам не впустишь или не позовешь. Хочешь проверить? Вот кликни сюда эту дворняжку-переростка...

- Не вздумайте даже, экспериментаторы... Ты чему его учишь, мерзавец?!

- Я не мерзавец, я - классовый враг!

- Ну и чем ты гордишься-то, чем гордишься?

- Все, ребята, довольно разборок... Спасибо вам. - Я поочередно протянул руку обоим. Рукопожатие Анцифера было теплым и мягким, а ладонь Фармазона оказалась жесткой и сильной. - Жена спит уже, пошли на кухню, там поговорим. Вы ведь не просто так заявились?

Ангел лишь кротко вздохнул, пока его черный братец ловко "национализировал" холодильник. Мы расселись на табуретках, а на столе в мгновение ока появились и сыр, и колбаска, и нарезанный батон, и даже консервная баночка с крабами.

- Сергей Александрович, должен признать - вы, как всегда, правы. Мы пришли к вам по делу. Можно сказать, ведомые суровой необходимостью. Сами понимаете...

- Водки нет, - испуганно вставил Фармазон.

- Не перебивай! Так вот, я только-только хотел сказать, что нами движет лишь естественное желание помочь всеми нашими...

- Водки же нет!

- Не перебивай, невежественный субъект, незнакомый с элементарными нормами культурного поведения.

- Серега, у тебя в доме кто-то водку скоммуниздил... - совершенно потерянным голосом заключил побледневший черт.

Анцифер напряженно втянул ноздрями воздух, прикрыв глаза и сдвинув брови, но я поспешил вмешаться в назревающий инцидент:

- Спиртного действительно нет, даже искать не надо. Лично я предлагаю всем чай. Для особо желающих остался томатный сок в пакете. Если отлить немного, то, возможно, Наташа не заметит, хотя любит его безумно, и обычно все попытки обделить ее соком кончались плачевно. Причем именно томатным... На апельсиновый или яблочный даже не взглянет.

- В таком случае - все пьют чай, - переглянувшись, кивнули близнецы.

Пока я разливал, Фармазон бормотал что-то невнятное о том, что "...все женщины и так не сахар, а уж провоцировать на праведный гнев еще и натуральную ведьму?.. Да на фиг надо?! Ради рюмки паршивого томатного сока...".

- Значит, дело обстоит так. Мы тут обшарили весь город и убедились, что вы попали не туда. Совсем не туда.

- То есть?

- То есть - абсолютно! Это мир колдовства. Здесь ночью оживленнее, чем днем, потому что вампиры встают из гробов. Тут упыри и вурдалаки шастают по улицам, как по собственной квартире. Здесь на каждом углу сталкиваешься с волшебником или ведьмой, с оборотнем или колдуном, с магом или чародейкой. Все население так называемого Города - сплошь нечистая сила. Нормальный человек здесь жить не сможет... А потому настоятельно рекомендую - будите вашу супругу и бегите отсюда не оглядываясь. Мы постараемся вытащить вас обоих.

- Признаться, мне и самому здесь уже как-то неуютно. Вернее, сначала было даже очень хорошо, пока я не понял истинного облика горожан. Наташа обещала завтра представить мою особу честному собранию. Полагаю, что как мужа ведьмы меня никто не тронет, но долго жить в условиях невозможности самостоятельных прогулок под луной... С чисто профессиональной точки зрения, как для поэта, для меня это совершенно неприемлемо. Надо возвращаться в Питер.

- М-м... сбавь обороты, старик, - чавкая, протянул черт, а я неожиданно обратил внимание, как быстро росла перед ним горка конфетных оберток. - У тебя ведь вроде неплохо получалось наводить шороху этими своими стишками. Может быть, стоит задержаться здесь на недельку-другую да попрактиковаться как следует в рифмованной магии? И жену порадуешь, и сам в крутого чародея переквалифицируешься. Не спеши отбрыкиваться, подумай...

- Нет. Я твердо решил. Мы возвращаемся. Не сейчас, естественно, ради чего мне жену посреди ночи будить? Утром встанем, позавтракаем - и вперед.

- Может, все-таки сейчас? - взмолился Анцифер.

- Может, все-таки задержишься? - в том же тоне поддержал Фармазон.

- Нет, ребята. Я пойду, надо хоть немного поспать перед дальней дорогой. Вы уж извините, досиживайте здесь до утра, все, что в холодильнике и на плите, - в вашем распоряжении. Пожалуйста, извините за неуважение к гостям, плохой я сегодня хозяин. Мне пора...

Ангел кротко вздохнул, черт скривил рожу и переключился на сервелат. Я быстренько добрался до спальни и уснул мгновенно, едва коснувшись головой подушки. Спал, как ребенок, сны мои были радужными и добрыми. Если бы я только знал, ЧТО меня ожидает по пробуждении...

* * *

Уже ощущая сквозь прикрытые веки, как лучики солнца щекочут ресницы, я, еще не полностью проснувшись, потянулся к жене, обнимая ее за плечи. Неожиданно тело Наташи так напряглось, что я вздрогнул. Она, резко подскочив, села на кровати, вперив в меня грозный взгляд.

- Ты кто?!

Вместо ответа я сонно улыбнулся и попытался продолжить желанные объятая, но Наташа шарахнулась от меня, как честный прокурор от бомжа со взяткой. В ее круглых глазах заметались опасные молнии, пальцы, прижимающие к груди одеяло, побелели, а в голосе прорезалось шипение:

- Кто ты такой?! Что ты делаешь в моей постели, мерзавец?

- Пока все еще ничего не делаю, просто лежу. - Я почему-то счел происходящее некой любовной игрой, прелюдией, так сказать, и на свою голову добавил: - Но отлично понимаю, что мое бездействие преступно. Поэтому двигайся поближе, и я начну активно заглаживать свои грехи. Приступим...

- Негодяй! Скотина! Каналья! - взорвалась она. Господи, да я отродясь не видел ее в такой ярости. - Как ты сюда попал, гнусный развратник?!

- Ну зачем же такие громкие слова? Я всего лишь тихий прелюбодей...

Моя последняя шутка, видимо, показалась ей не очень удачной. Даже более: вместо беззаботного смеха она довела мою жену до последней степени каления. Маленькие молнии, метавшиеся в ее почерневших глазах, сконцентрировались, объединились и мощным электрическим разрядом буквально взорвали то место, где я только что лежал. Это Анцифер с Фармазоном чудом успели выдернуть ошарашенного меня из-под обстрела.

- Наташа! Солнышко, успокойся...

- Ах ты, дрянь озабоченная! Ты и имя мое узнал, маньяк-недоучка?!

Прячась от следующей молнии, мы бросились на пол уже втроем. Пришлось экстренно уползать за пуфик, поскольку остановить несанкционированный гнев жены-ведьмы практически невозможно.

- Ну и завелась твоя баба... За какое место ты ее укусил, резвый сексопатолог?!

- Фармазон, пойдите к черту!

- Оригинальное предложение, - сдержанно хихикнул Анцифер. - Но кое в чем он все-таки прав, почему она на вас нападает? Просто ужас какой-то...

- Ничего подобного! - огрызнулся я. - Подумаешь, молодая женщина встала не с той ноги... А может, у нас такой внутрисемейный способ разряжать пасторальную атмосферу маленьким домашним катаклизмом. Сейчас я скажу волшебное слово, и вы просто поразитесь, какой шелковой она станет. Наташа! Я тебя люблю!

Она на секунду задохнулась, а потом ударила с такой силой, что рухнула люстра и от нашего ненадежного укрытия остались только дымные лоскутки.

- Мы просто поражены! - в один голос заверили меня два брата-акробата, резво отгребая в стороны.

- Что ты делаешь, психопатка?! - в голос завопил я, храбро вскакивая на ноги. - В доме посторонние люди. Прекрати сейчас же, мне перед друзьями неудобно!

- Так ты, извращенец, здесь не один? - почти ласково пропела Наташа, недобро сощурив глаза.

- Серега, Серега, ты че, в натуре?! Не надо нас сюда вмешивать. Сами разбирайтесь, а мы еще жить хотим.

- Я - твой муж!

Вот это, как оказалось, было совсем уж напрасно. В комнате словно потянуло сквозняком. Лицо Наташи превратилось в маску злобы и презрения. Она отпустила одеяло, на минуту представ передо мной в своей ослепительной наготе.

- Ведьма не может иметь мужа. Я - ведьма! За такое оскорбление ты заплатишь кровью.

Прежде чем я успел хоть как-то возразить, она прогнулась, совершая сложный кульбит, и... на широкой кровати встала яростная серая волчица.

- Так... это уже не любовь... - Больше я ничего не успел сказать. Волчица прыгнула вперед, а мы трое бросились наутек. О попытке сопротивления не было и речи. Она догнала нас в две минуты, но я исхитрился кубарем вылететь на балкон и, не задерживаясь, сигануть с перил. Страшные зубы клацнули в невероятной близости к моей пятке. Упасть вниз мне не дали. Ребята вовремя замедлили мой полет с третьего этажа, дав возможность зацепиться за какие-то бельевые веревки. Я повис как раз напротив двери нижнего балкона. Сверху доносился бешеный рык обозленной хищницы.

- Держитесь, Сереженька. Сейчас мы вас раскачаем, попытайтесь встать на перильца, а там зовите хозяев. Будем надеяться, что к вашему возвращению она отойдет.

Я неуверенно кивнул. В этот момент балконная дверь наших нижних соседей распахнулась, и на меня уставилась та самая соседушка в домашнем халатике и бигуди. Помнится, я еще назвал ее бабой-ягой. Увидев меня, она побледнела так, словно отхлебнула цинковых белил. Губы старухи затряслись, а ее саму стала бить нервная судорога. До меня не сразу дошло, чего это она так в меня вперилась? Ну, висит на ее веревке перед ее балконом голый интеллигентный мужчина. О мать Тереза... На мне действительно не было даже ниточки. Но ведь я же вставал с постели от законной жены, и... сами понимаете... она же не дала мне возможности хоть что-то накинуть, сразу бросилась в драку!

- Д-доброе утро... - с натянутой улыбкой выдавил я.

В ответ бабка так завизжала, что мои пальцы едва не разжались самостоятельно. Я попытался подтянуться наверх, но там по-прежнему яростно скалила зубы моя любимая... волчица. Соседка вышла из столбняка и опрометью скрылась в квартире. Прилетела обратно буквально в ту же секунду. В ее руках дымился медный таз с каким-то булькающим варевом.

- Помогите! Насилуют! - завопила она, отважно выплескивая в мою сторону свое зелье. Я вовремя отпустил веревки. Анцифер и Фармазон успешно подхватили меня под локотки и бережно опустили на землю. Я машинально глянул вверх. Наташи не было видно, добрая женщина тоже исчезла, но на асфальте, куда попали капли жидкости, предназначавшейся мне, появились дымные, обгорелые дыры.

- Сергей Александрович, нам пора, бежим! - Ангел цапнул меня за правую руку.

- Точно, точно, - неожиданно поддержал черноволосый братец. - А супругу твою мохнолапую лучше здесь оставить. Можно подумать, нам для полного кайфа только психованных ведьм и не хватает.

- Ничего не понимаю, - деланно возмутился я. - Эта старушка, видимо, с детства страдает прогрессирующей шизофренией. А может, ей в гражданском браке не повезло? Тогда понятно, почему сегодня у нее особенно острый приступ мужененавистничества. Простить ее, что ли, по-христиански?

- Глупая шутка, - буркнул ангел.

- Да, сногсшибательным остроумием не блещет, но, Циля, ты же видишь, парень явно не в себе. Держу пари, женатого каскадера без улыбки и трусов он изображает впервые. Поимей снисхождение, не ругай его больше, на нас и так все подряд любуются.

В самом деле, несмотря на раннее утро, вокруг начали останавливаться прохожие. На меня смотрели с неподдельным интересом, одни таинственно улыбались, другие потирали руки, медленно придвигаясь поближе, а некоторые даже пускали слюну, словно в предвкушении... чего? Об этом думать уже не хотелось. Я вдруг необычайно остро осознал, что Анцифера с Фармазоном никто не видит, а значит, центром столпотворения является не кто иной, как...

- Серега, ты бы это... ладошками прикрылся, что ли?

- Анцифер! - Красный как рак, я в полном отчаянии повернулся к ангелу. - Чего им всем от меня надо?

Вместо ответа он вдруг схватил меня за руку и напролом бросился бежать. Двух скалозубых суперменов мы сбили, остальные взревели от ярости и восторга:

- Жертва!!!

Возбужденная моим страхом толпа нечисти ринулась в погоню. За моей спиной раздался упоенный вопль:

- Серега, беги! Я - прикрою!

Сзади загремели выстрелы. Обернувшись, я увидел счастливого Фармазона, доставшего из-под складок балахона большой черный маузер. Он поднял его над головой и еще раз даванул на гашетку:

- Я их задержу! Как говаривал незабвенный Беня Крик, "...стрелять надо в воздух. Потому как если не стрелять в воздух, то ведь можно-таки попасть в живых людей...".

Конечно, его никто не видел, но выстрелы услышали все. На какое-то время стушевавшийся народ растянулся плашмя, пытаясь угадать, откуда же ведется стрельба. Поняв, что их несколько обманули, вся свора, озлобленно взвыв, стартовала за нами. Я никогда так не бегал... Босиком по еще прохладной мостовой, в неброском костюме древних греков на Олимпийских играх, подталкиваемый в спину ангелом-хранителем и бесом-искусителем, периодически тянувшими в разные стороны, да еще преследуемый по пятам разномастной нечистью, - это что-то! Мы неслись по широкой улице, потом петляли между рычащих автомобилей на красный свет, свернули в какие-то старые кварталы, там метались по переулкам, Анцифер выпачкал крыло в солидоле, а Фармазон где-то потерял маузер. Прохожие, хозяева домишек, женщины и дети, которых мы успешно сбивали, толкали или просто отрывали от дела, загорались праведной местью и увлеченно ввязывались в погоню. В конце концов они нас загнали в угол. Что, впрочем, вполне естественно, учитывая неравенство сил и разницу в ориентировке на местности. Коренные жители знали Город как свои пять пальцев. Впрочем, у некоторых их было шесть, а у одной резвой старушки вообще четыре, очень похожие на птичьи лапки, украшенные загнутыми когтями. Мой мозг удивительно беспристрастно отмечал все эти детали, в то время как я сам тупо шарил руками по гладким стенам тупичка. Под ногами - асфальтовая дорожка, над головой - синее небо, с трех сторон - бетонные плиты, а единственный выход плотно закупорен негостеприимными гражданами...

- "Далеко, далеко на лугу пасутся ко-о...? Козлы!" - совершенно не к месту пропел Фармазон. - Как-то не в голосе я сегодня, то ли в горле першит, то ли грудь побаливает... К врачу бы надо, мы тут недавно поликлинику пробегали. Ну что, Серега, дел полно, времени в обрез, давай прощаться, что ли?

* * *

Они подходили медленно, смакуя каждое движение, и слюна, бегущая с клыков, уродовала их лица. Первыми подкрадывались две стройные девушки в коротких пестрых платьицах, та самая пенсионерка с вороньими когтями, высокий мужчина с интеллигентным носом, в очках и при галстуке, плюс толстенький милиционер с благородной сединой в усах и впечатляющими зубами.

- Сереженька, если вы сейчас же не дадите нам руки...

Голос Анцифера вывел меня из столбняка. Неожиданно я ощутил безграничную потребность жить! Что бы там ни собирались сделать со мной эти уроды - разорвать на куски, съесть живьем, высосать всю кровь - больше я не буду трусливо убегать. Где-то далеко в моем генеалогическом древе попадались настоящие казаки. Значит, где-то должна быть и храбрость. Ее надо найти и набраться, а сейчас... сейчас я буду протестовать!

- Руки прочь! Прочь руки, интервенты! Я - гражданин свободной России. Моя страна успешно поднимается с колен, невзирая на все революции, перестройки, путчи, экономические кризисы и демократические реформы. Я направлю ноту протеста в Организацию Объединенных Наций! Самому... кто там у них сейчас, Перес де Куэльяр? И ему тоже, в любом случае - однозначно! - НАТО пришлет сюда войска, и "голубые каски" навсегда положат конец вашим милитаристским проискам.

Нападающие остановились. Может быть, никогда не видели голых психов, может быть, моя речь их вправду чем-то заинтересовала... Ну, раз слушают, я продолжил:

- В огне постоянной борьбы за общечеловеческие ценности, за равные права для всех рас и национальных меньшинств, за повсеместное уважение каждого индивидуума, самоценности и исключительности каждой конкретной личности закаляется душа народа. Да, жертвы были и будут! Да, нас всячески пытаются замолчать, остановить, уничтожить, но никто... вы слышите, никто не в состоянии изменить неумолимый путь эволюции человеческого разума! А те, кто пытается жалкими потугами остановить раскрученный маховик истории, - обречены на бесславную кончину, ибо нет в мире сил, способных остановить то, что мы именуем реалиями сегодняшнего дня!

Вампир в милицейской форме одобрительно захлопал, остальные, подумав, тоже поддержали меня сдержанными аплодисментами. Я перевел дух...

- Серега, по-моему, они приняли тебя за своего. Ты рубишь международную обстановку на ходу, сечешь политграмоту, как семечки. Вроде ничего определенного не сказал, а какое впечатление... Где так настропалился?

- Студентом состоял в комитете комсомола...

- М-минуточку, молодой человек... - обратился ко мне мужчина в очках, пряча за спину руки с ухоженными когтями. - Боюсь показаться навязчивым, но развейте некоторые сомнения присутствующих, вы ведь не из наших?

- Да, я не местный. Приехал только вчера, впервые в вашем Городе, однако это ведь не причина...

- Он не это имеет в виду, - встрял в разговор представитель охраны правопорядка. - Гражданин, ваши документы, попрошу.

- Ага, сейчас достану! - огрызнулся я.

- Понятненько... Попрошу пройти в отделение.

- Еще чего?! Никуда он не пойдет. Знаем мы ваши отделения, один себе всю кровь заграбастать хочешь! Фигу! Здесь на месте и разделаем, - возмущенно загомонил народ, но высокий опять перебил всех:

- Молодой человек, а как вы, собственно, сюда попали?

- Есть не будете? - устало вздохнул я.

- Будем, но позднее. Нам все-таки интересно, откуда вы такой взялись и зачем разгуливаете в обнаженном виде по нашему Городу?

- Ладно, в двух словах... Меня привела сюда жена, она ведьма, живет... не очень далеко, на... не знаю какой улице. Утром мы повыясняли отношения, в результате чего я оказался под балконом не совсем... одетый.

- Вы - муж ведьмы? - почему-то удивились все. - Но ведьмы не выходят замуж. Они могут иметь кучу любовников, но законного мужа - никогда!

- Тем не менее... Наташа моя жена, а я ее муж. И это правда.

- Это не может быть правдой. - Мужчина поправил очки и понизил голос, словно выдавая страшную тайну. - Все предания утверждают, что муж ведьмы, если таковой действительно существует в природе, должен быть самым могущественным колдуном нашего века. С его разрушительной мощью не сравнится никто! Уж не хотите ли вы убедить нас, что вы и есть тот самый колдун?

- Да, - честно соврал я.

Мужчина жестом утихомирил разволновавшуюся толпу, снял очки, протер стекла платочком и, вновь водрузив их на нос, обратился ко мне:

- Докажите.

- Это небезопасно.

- Понимаем. Но если вы и вправду муж ведьмы, то возможные жертвы эксперимента вас не остановят, если же нет...

Тут он улыбнулся. На мгновение мне показалось, что у него вместо зубов заточенные полосы стали... Дыхание исчезло, я почувствовал, как вновь сдаю позиции животному страху. Первые строчки дались с трудом, но потом голос вернулся, и я дочитал так, словно от этого зависела моя жизнь. В критической ситуации каждый открывает в себе такие возможности...

Падает небо ажурным дождем,

Бывшее некогда синим.

Мы умираем, творим и живем

В мире изломанных линий.

Как силуэт, отраженный в окне

Долгой вагонной дороги,