знать почему - обратись к психиатру. А теперь иди работай.
Гоба, разговаривая сам с собой, когда мне хотелось услышать человеческую
речь.
что они говорили. Я даже не знал большинства их имен. Для них я был
очередным подопытным кроликом, и каждую ночь меня запирали в клетке. И
каждую ночь меня мучили кошмары; я стал спать с зажженным светом. Кошмарные
сны, которых я никогда не мог запомнить, уходящие под утро и оставляющие в
голове отголоски отчаянных криков. Ни Гоба, ни кто-нибудь другой не знали об
этом. Пусть идут к черту, я бы с удовольствием снабдил их рекомендациями, но
я перестану уважать себя, если обращусь к ним за помощью.
мне было известно, - меня собирались показать Зибелингу. Казалось, для него
это стало еще большей неожиданностью, когда одна из сотрудниц привела меня к
нему.
проводил ее долгим взглядом, после чего вновь посмотрел на меня. Я видел,
какое он испытал изумление, когда наконец узнал меня. Я замер, пытаясь
стряхнуть с себя неприятное ощущение и тот немой вопрос, который Зибелинг
немедленно вонзил в мое сознание. Для меня было внове воспринимать чужие
импульсы, к тому же у Зибелинга это получалось гораздо удачнее, чем у тех,
кто со мной работал.
мыслями.
скрипнула, как старые кости. Зибелинг поморщился. Я откинулся на спинку
стула, сиденье изогнулось подо мной, я осматривал помещение. Это была уже
другая комната, с более высоким потолком, ее пронизывали наклонные полосы
дневного света. Я попытался представить, какую форму имело здание. Комната,
где я находился, походила на все остальные помещения, за исключением того,
что сквозь стеклянный потолок можно было увидеть небо. Очевидно, Зибелинг
временно использовал эту комнату. Я подумал о том, какое он занимает
положение и не относятся ли к нему так же, как он ко мне. Судя по одежде,
между нами все-таки имелась разница. У него по-прежнему был стеклянный шар,
правда, насколько я помнил, с другим изображением внутри.
вроде комплимента, но прозвучало совсем по-другому. Я пожал плечами. - Как
твоя лодыжка?
сжал руками металлические поручни стула.
если я не буду работать лучше. Я делаю все, что могу. - Я подался вперед,
сиденье подо мной заскрежетало.
успокоившись, я вновь откинулся на спинку стула.
ожиданий. Что у тебя есть очаги сопротивления, которые они не могут
подавить.
сталкиваются с проблемами, ты не одинок. Сожалею, что не предупредил тебя,
но у нас много добровольцев, и эксперимент только начался.
трудности никого не волнуют. Вы притворяетесь, чтобы я лично вам кое-что
высказал?
добиваемся?
похожи один на другого и ничего мне не говорят, вообще со мной не
разговаривают. О Господи! Что же я должен понять - что меня бросили в
тюрьму?
видел, я схожу с ума оттого, что сижу здесь целую вечность!
остальных, когда будешь готов работать с нами. Ты - заключенный, но ты
арестован не нами, а Объединенной Службой Безопасности. Пока я не
удостоверюсь в том, что ты подходишь для эксперимента, ты останешься под их
надзором. - Он глубоко вздохнул. - Я доктор Ардан Зибелинг. Я веду
медицинские исследования и одновременно занимаюсь лечением эмоциональных
отклонений и проблем поведения, относящихся к псионике. Частью этой работы
является помощь всем добровольцам, в том числе и тебе. Моя главная задача -
научить тебя управлять твоими способностями и вести нормальную жизнь. Я
ответил на твой вопрос?
почему, что бы я ни говорил ему, он воспринимает это как глупости и
раздражается.
ты испытал сильное потрясение, из-за которого не можешь использовать свой
дар читать чужие мысли.
для нас этот момент. Человеческий разум хранит массу загадок; память может
сохраняться и полностью теряться, и тогда ты не можешь восстановить событие
в сознательном состоянии. Но воспоминание остается в глубинах твоего
подсознания, иногда всплывая и мучая тебя. Разум никогда не теряет записи о
событии - он лишь иногда не может найти информацию.
доктора и уставился на эту картину: во мне шевельнулось сомнение.
состоянии сказать, когда ты первый раз читал чужие мысли?
необычное?
пожал плечами. - Что же еще может мне сниться?
пробуждении.
заикаешься?
тебе лет?
нетерпение в его словах заставило меня напрячься.
сознательную жизнь я провел в Старом городе. Хотел бы я забыть его, если б
мог...
изображение внутри вновь поменялось. Он поднял глаза, следя за моей
реакцией.
физически ощущался в моей голове; я теребил руками края халата, в который
был одет, не понимая, что происходит. - Мне случалось быть в бегах, я
попрошайничал, а иногда даже... - Я осекся. - Какого черта вам от меня