крышкой, лежала эта штука. Райделл слышал про такие, но никогда прежде их не
видел; еще он слышал, что они стоят жутко дорого, ну, примерно, как среднего
класса автомобиль. А хранить их нужно при температуре человеческого тела.
Обязательно - это он прочитал в какой-то газете или журнале.
может, и нет. Райделл спросил: а правда, что они живые? Карен улыбнулась и
сказала, что не то чтобы совсем, но почти, а в основном это шарики Баки и
субклеточная автоматика. И что он совсем не почувствует, что эта штука там,
и что она ни в коем случае не станет вставлять ее здесь, у него на глазах.
он еще не знал, что рубашка миланская, это она позже сказала. Ну и правда,
он совсем не чувствовал эту штуку и никогда не догадался бы, что она там, но
он все равно про нее знал, но очень скоро забыл. Почти забыл.
пересели на "эр-магеллановский" лайнер, направлявшийся в LAX(1).
Бизнес-класс отличался в первую очередь изобилием примочек, смонтированных в
спинке сиденья, которое перед тобой; Райделл сразу же увлекся аппаратом
телепри-------------------(1) LAX - главный аэропорт Лос-Анджелеса. [41]
сутствия, который можно было подключить к управляемым камерам на обшивке
самолета. Кареп такими глупостями не занималась, она очень не любила
пользоваться крошечным, карманным виртуфаксом, а потому с облегчением
вызвала на откидной дисплей свою лос-анджелесскую контору и начала
просматривать свежепоступившую почту. Затем она говорила по телефону,
рассылала какие-то факсы, работала ловко и сосредоточенно, не обращая
внимания на восхищенные охи и ахи крутого ноксвиллского копа, увлекшегося
повой игрушкой.
иногда во Флориду, к отцу, все выглядело гораздо скромнее, здесь же и
сиденья просторнее, и кормежка лучше, и за выпивку денег не берут. Райделл и
сам не заметил, как высосал три или четыре фужера, а потом задремал и
очнулся уже где-то над Аризоной.
какой-то не такой. Райделл знал, что в Калифорнии большая плотность
населения, и все же никак не ожидал такой толчеи и гомона. Представитель
"Влипших копов" держал над головой мятую картонку с надписью "Мендельсон",
криво накарябанной красным маркером, и растерянно озирался. Буква "S" была
написана задом наперед. Райделл улыбнулся, представился и пожал парню руку.
Тот, похоже, очень обрадовался и сказал, что его звать Сергей. Карен
спросила: а где же твоя долбаная [42] машина? - и тогда Сергей густо
покраснел и сказал: подождите минутку, сейчас я ее подгоню. Нет уж, сказала
Карен, большое спасибо, мы уж лучше сами дойдем до стоянки, вот только вещи
с самолета выдадут. Ты что же, думаешь, я вот так вот и буду торчать в этом
обезьяннике, и чтобы меня каждую секунду толкали, и шум тут такой, что
оглохнуть можно. Сергей покорно кивнул, он все пытался сложить свою картонку
и засунуть в карман, но картонка была очень большая и никак не помещалась. И
чего эхо, удивлялся Райделл, Карен на него так окрысилась? Устала, наверное,
после полета, а то с чего бы? Он подмигнул Сергею, надо же подбодрить парня,
но тот, похоже, ничуть не успокоился, а стал, наоборот, еще больше
нервничать.
"самсонит,", купленный по новой кредитной карточке. Они с Сергеем потащили
багаж сперва к выходу из аэропорта, а затем через большую круглую площадь,
опоясанную кольцевой дорогой. Наружный воздух ничем не отличался от того,
что внутри аэропорта, вот только жарко было тут как в пекле. Динамики
непрерывно орали, что площадки, выкрашенные в белый цвет, предназначены
исключительно для погрузки и разгрузки. На площади был форменный сумасшедший
дом - сотни людей, груды багажа, детский рев, автомобили всех на свете
марок, слава еще богу, что Сергей точно знал, куда нужно идти - к гаражу на
противоположной стороне. [43]
словно всю ее минуту назад протерли носовым платочком. Давайте, предложил
Райделл, я сяду впереди, вроде как охранником, и тогда Сергей снова
задергался и засунул его на заднее сиденье, к Карен. Глядя на эту сцену,
Карен засмеялась, и Райделл почувствовал себя немного лучше.
составленной из отдельных стальных букв вывеской "МЕТРО" двух копов.
Здоровенные мужики в сферических, с прозрачными пластиковыми визорами
шлемах-кондиционерах. Они лениво лупили дубинками какого-то старика. Лупили
как простыми палками, не включая разрядников, а потому старик, одетый в
грязные, продранные на коленях джинсы, реагировал довольно вяло. На обеих
скулах дочерна загорелого - даже и не поймешь, белый он или какой еще, -
лица ярко выделялись большие нашлепки из лейкопластыря, верный признак рака
кожи. Людской поток, стремившийся ко входу в метро, раздваивался, равнодушно
обтекал старика и копов, снова смыкался.
едешь на машине, а не подземкой.
Карен, а точнее - на Норт-Флорес-стрит. Ресторан был техасско-мексиканский,
и кормили там просто здорово, все блюда вроде бы и знако[44] мые, но как-то
особенно вкусно приготовленные. Месяц спустя у Саблетта был день рождения, и
Райделл повел его в этот же самый ресторан - пусть парень поест родной, как
у себя дома, пищи, может, и взбодрится немного. Однако ничего не вышло.
наверное, что время было совсем раннее.
будет переперченное, а у меня изжога.
лунной ночью.
нет. Один раз - тогда было как раз полнолуние - Райделл вел "Громилу" по
ущелью и вдруг за поворотом увидел обнаженную женщину; она застыла в лучах
фар, ну точно как олень, выбежавший из леса на просеку, - дрожит, а с места
сдвинуться не может. Словно примерзла. Так вот она и стояла добрую секунду,
достаточно долго, чтобы Райделл увидел - а может, ему это просто почудилось,
- что у нее на голове то ли серебряные рога, то ли какая-то такая шляпа в
виде полумесяца концами вверх, и она вроде бы японка. И вот это-то - [45]
что японка - поразило его больше всего. Затем она увидела Райделла - то есть
это он отчетливо увидел, что она его видит, - и улыбнулась. И тут же
пропала.
потоком слов. Он извел недельный запас своей антиаллергийной жвачки и все
говорил и говорил; фильмы ужасов - все, наверное, какие он видел в жизни, -
дико мешались с бредовыми россказнями преподобного Фаллона о ведьмах и
колдуньях, о дьяволопоклонниках и могуществе Князя Тьмы, и так оно
продолжалось, пока Райделл не озлился вконец и не сказал своему
экстатическому компаньону: "Заткни хлебало".
а спокойно подумать. Подумать о том, как она выглядела, что она тут делала,
да и о том, кстати, каким это образом она исчезла. Не обращая внимания на
Саблетта, уныло поникшего на соседнем сиденье, Райделл пытался вспомнить,
как же это было: вот она здесь, на шоссе, а потом вдруг ее нет. Забавно, он
же вроде и помнил все, помнил отчетливо, но только в двух разных вариантах
одновременно, тоже заморочка, но совсем иная, чем с Кеннетом Терви, - вот
тут в голове не осталось ровно ничего: ни как стрелял, ни что потом, хотя за
последующие дни он столько наслушался, как эту историю пережевывают
сценаристы и адвокаты, что иногда начинало казаться, что он все-таки видел
ее - в версии "Влипших [46] копов" (которая так и не пошла в эфир). Так вот,
Райделл помнил, что женщина вроде как спустилась вниз по склону налево, хотя
бежала она при этом или парила в воздухе - этого он сказать не мог. А еще он
помнил, как она прыгнула - плохое слово, слабое, тут бы надо было выразиться
как-то по-другому, но только как? - прыгнула вверх по склону, примыкавшему к
дороге справа, каким-то образом перебежала через посеребренные луной
деревья, взметнулась вверх на сорок футов с такой же легкостью, как, скажем,
на пять, а затем невозможным образом исчезла, растворилась в воздухе.
еле различимый в тени кустик - он действительно был подбрит в форме
восклицательного знака?
русскую аптеку, и купил Саблетту в утешение четыре пакета его хитрой жвачки
- и страшно поразился, как дорого стоит эта отрава.
смена от полуночи до шести утра, самая глухая. Чаще всего это были огоньки,
совсем маленькие, ничего, вроде, особенного, только горели они в таких
местах, где никаких огоньков не могло быть. Иногда попадались огни поярче,
висевшие прямо в небе, но мозги Саблетта были настолько засраны этой ихней,
из телевизионного лагеря, хренью про пришельцев и блюд[47] ца, что Райделл
прямо боялся указать техасскому красавчику на эти огни - и никогда не
указывал.
знает, кто она такая или что такое, и никогда не узнает, но это его совсем
не волновало; странно сказать, но ему было наплевать даже, человек она или
кет. И ему ни разу не пришло в голову, что она какая-нибудь там плохая -
просто другая, не такая, как мы, вот и все.
попросту крутил баранку и трепался с Саблеттом. Луны не было, зато на
Корнев Павел
Белов Вольф
Влодавец Леонид
Шилова Юлия
Андреев Николай
Шилова Юлия