ним дело, как и Петер Гросс. И теперь я вижу, как глупо ошибся, не
заинтересовавшись тогда этим Федершпилем, - комиссар с досадой хлопнул
широкой ладонью по столу. - Искал ложку, а она у меня в руке была. Меня
загипнотизировало, что он тоже медик, коллега Урсулы. А искал каких-либо
ее подозрительных связей с посторонними лицами. Мало ли врачей и
медицинских сестер упоминалось в ее записной книжке! Меня заинтересовало,
почему возле такого запоминающегося номера не оказалось никакой фамилии.
Но истолковал я это неверно. Посчитал, будто с Федершпилем у них была
какая-то интрижка, потому она и записала лишь номер его телефона, не желая
упоминать фамилию. А на самом деде, конечно, все обстояло как раз
наоборот: Урсула записала номер телефона, узнав его впервые, механически,
услышав от кого-то или вычитав в рекламном объявлении и не подумав, что он
и так легко запоминается. А потом уже забыла вычеркнуть. Фамилию же
записывать не стала потому, что не хотела, чтобы кто-нибудь узнал о ее
интересе к этому Федершпилю. Как с точки зрения психологии? - повернулся
он к Морису.
действительно машинально, автоматически, почти бессознательно: и записать
номер, и, наоборот, не указывать фамилию.
чтобы окончательно замести следы? - спросила я мужа. - Почему не внушил
Петеру Гроссу забыть его адрес и фамилию?
внушал им нечто преступное, если хочет скрыть, что они имели с ним дело, -
ответил вместо Мориса комиссар Гренер.
Петера Гросса рекомендовать его знакомым, - продолжал комиссар. - И тот
так и сделал, недавно послал к нему своего приятеля - химика с
фармацевтической фабрики. А секреты новых лекарств тоже весьма
котируются...
- Видимо, была у нее какая-то причина скрывать нужду в помощи психиатра.
Она стыдилась этого, как, к сожалению, по-обывательски делают еще многие.
Это поможет нам выяснить, каким недугом, требующим вмешательства
психиатра, она страдала.
хорошо знавших ее. Это я беру на себя.
вставая, покачал головой Морис. - Ведь от Урсулы осталась лишь горстка
пепла. Петер Гросс ничего не сможет вспомнить, да и суд не поверит его
показаниям, вы же прекрасно знаете. А гипноз в организме никаких следов не
оставляет, я вам уже говорил.
него. - Как утверждает старая пословица: "Чего не может лев, то сможет
лиса..."
они то вроде совсем замирали и прекращались, томя нас неизвестностью, то
вдруг поражали самыми неожиданными поворотами.
выяснил, что привело несчастную Урсулу к преступнику-психиатру.
перенесла тяжелую операцию? - сказал мне муж. - Я тогда не обратил на его
слова должного внимания. Операция эта действительно сложная, и потом еще
долго мучают сильные боли. Приятельницы - медицинские сестры, как мы
теперь выяснили, жалея Урсулу, делали ей тайком от врачей дополнительные
инъекции морфина и понтапона, давали в больших количествах сильные
снотворные. У нее возникла привычка к наркотикам. Видимо, она продолжала
делать себе инъекции и потом, уже избавившись от болей, постепенно стала
наркоманкой. Это засасывает, как трясина. Как медичка, она прекрасно
понимала, что ее ждет, но сама справиться с губительной привычкой уже не
могла. Стыдилась этого, скрывала от всех, ты же помнишь, какой у нее был
гордый характер. Наконец, решила прибегнуть к помощи гипноза. Это
действительно, пожалуй, самое надежное средство избавиться от наркомании.
Но из ложного стыда и боязни огласки она не решилась обратиться хотя бы ко
мне или к другому знакомому психиатру, а разыскала частнопрактикующего...
исполнительницей преступных замыслов.
нестерпимая несправедливость. Сделай же что-нибудь, Морис, чтобы уличить
его!
Лечил Урсулу Егги от наркомании? Да - и вылечил. Лечил Петера Гросса от
запоев? Да - и вылечил! Он этого не скрывает, даже похвастает. Его
благодарить надо, рекомендовать другим, а не сажать на скамью подсудимых.
разоблачить коварного злодея. Я комиссара больше не видала, к нам он не
заходил, но по моей просьбе муж несколько раз звонил ему. Однако отвечал
Гренер уклончиво, больше отделывался шуточками. Я прекрасно понимала, что
он не имеет права посвящать нас с Морисом в секреты следствия, но все же
мне стало обидно. А потом Гренер вообще куда-то уехал, во всяком случае,
так сказали мужу при его очередном звонке в полицейское управление.
вспомнился и не выходил из головы поразительный опыт, о котором мне как-то
рассказывал муж, проведенный одним французским журналистом. Морис потом
дал мне почитать его статью, где он все описывал, теперь я разыскала ее у
мужа среди бумаг и перечитала вновь.
совершить убийство, и поместил в газетах довольно прозрачное по смыслу
объявление: "Требуется сильный и решительный мужчина для деликатной и
хорошо оплачиваемой работы. Писать Р.С. Бюро I".
его предложение понято вполне правильно и не вызывает колебаний. "Готов на
что угодно, даже если надо иметь дело с револьвером", - писал один
решительный господин. Его интересовала лишь оплата. Другие, более
осторожные, выражали желание уточнить, что именно от них требуется.
журналист написал каждому письмо: что речь идет о предприятии весьма
деликатном, до некоторой степени даже тягостном, требующем к тому же
физических усилий... И заканчивал каждое письмо словами:
тысяч франков. Значительность этой суммы, надеюсь, не оставляет у вас
сомнения в исключительном характере этого предприятия. Однако при
соблюдении необходимых мер предосторожности вам нечего бояться".
большую часть адресатов. Они не ответили на письма журналиста. Но
одиннадцать человек приняли его предложение. "В моем положении мне терять
нечего", - писал один из них.
дескать, прийти к одной пожилой даме, "присутствие которой в здешнем мире
смущает некоторых персон, и сделать все необходимое, дабы оно никого
больше не стесняло...". Вдобавок журналист разъяснял, что указанная дама
живет на окраине Парижа, в доме, стоящем в стороне от других, на отшибе и
без собаки: "все это существенно уменьшает риск".
испугались. Причем один из них испугался лишь того, что его завлекают в
какую-то ловушку, ловят на провокации. "Не считайте меня идиотом!" -
написал он. Другие четверо просто не ответили на это второе, уже совсем
откровенное письмо журналиста.
убить совершенно незнакомую пожилую женщину просто так, но газетному
объявлению, всего за десять тысяч франков!
один из этих готовых на все молодчиков.
шестерых негодяев, назначив им свидание в кафе на бульваре Распай, и
указал, что будет в белом свитере и серой кепке с голубой эмблемой.
разумеется, одевшись для предосторожности совсем по-другому, он сразу
заметил среди посетителей шестерых добровольных кандидатов в убийцы. Они с
нетерпеливой надеждой поглядывали на дверь и озирались по сторонам, жадно
высматривая щедрого человека в белом свитере...
ужас!
ожидать в мире, где каждый день газеты наперебой спешат рассказать о
каком-нибудь очередном кошмарном преступлении, по вечерам на всех экранах
телевизоров красочно, смакуя подробности, насилуют, грабят и убивают, и
уже никого не потрясает, не повергает в ужас страшное зрелище политых
напалмом пылающих деревень или гибели под бомбами целых городов?
Зыков Виталий
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Майер Стефани