мостика. Как же иначе искать рыбу? Но капитан открыл дверь и втолкнул нас в
тесную рубку, где царила полная темнота.
причудливом мерцании я постепенно разглядел, что все стены заняты приборами
и металлическими шкафами. Глаза постепенно привыкли к этому освещению. Я
увидел, что впереди сидит на стуле Кратов и внимательно следит, как молодой
моряк крутит рукоятки на приборном щитке, приговаривая:
на приборной доске засветилась красная шкала - треугольник с цифрами по
бокам. Потом раздался протяжный скребущий звук. Он закончился звонким
щелчком, словно у меня над ухом внезапно откупорили бутылку с квасом, а по
шкале быстро пробежала голубая точка, волоча за собой светящийся хвост.
торопливо объяснять моряк. Я уже догадался, что это судовой гидроакустик. -
Мы их слышим и в то же время можем видеть вот на этом экране. Мелькнет
вспышка - значит звуковые волны встретили какое-то препятствие. А шкала
показывает расстояние до него в метрах...
времени.
акустик. - От рыбы звук другой. А тут, слышите, словно скребет.
Снова вспышка, скрежет, щелчок. Красная сетка шкалы начала двоиться у меня ,
в глазах.
подойдет. Смотрите на эхолот.
стеклом широкая бумажная лента. Острое колеблющееся перышко непрерывно
выводило на ней изломанную, кривую линию.
сейчас звуковые волны нащупают и рыбу, смотрите.
перемен в таинственных негромких звуках, издаваемых гидролокатором.
действительно начало выводить какие-то слабые косые штрихи.
двери капитан, о котором мы все забыли. - Слабый косячок, не промысловый...
позади или свернула в сторону с курса нашего корабля.
день, глаза на лоб полезут. Зато можно нащупать косяки за сотни метров в
толще воды.
судов, есть у нас и разведочные самолеты. С воздуха косяки отлично видно.
Самолет кружит над рыбным местом и по радио наводит рыбаков прямо на косяк.
Слева, у самого края неба, едва виднелся расплывчатый силуэт низкого берега.
готовить трал.
она заняла почти всю палубу. По краям сети прикреплены стеклянные поплавки -
кухтули. Они поддерживают в воде этот мешок в раскрытом состоянии. Судно
тащит его за собой на определенной глубине, и вся рыба, встретившаяся на
пути, попадает в широко разинутую пасть трала.
По команде капитана они разом перебросили сеть через борт.
Через полчаса подали команду вытаскивать его обратно.
что все высыпали на палубу. Не у нас одних замирало сердце в предчувствии
чего-то необычного, когда вскипела замутившаяся вода за бортом и всплыли
кухтули. Вот за ними уже тянется тяжелая, провисающая мешком сеть. Что там,
в мешке?
потоком хлынула на палубу рыба. Мы кинулись было рассматривать ее, но нас
остановил грозным окриком тралмейстер.
всего бросались крупные осетры. Они плясали по мокрой палубе и жадно глотали
воздух сморщенными старушечьими ртами. Тяжелыми пластами лежали крупные
камбалы, словно надеясь обмануть людей своей неподвижностью.
камбалу, только с длинным хвостом, и швырнул ее за борт.
повстречать ее под водой. Пока не подходите близко, надо их повыбрасывать...
морских котов и отправил за борт. Я даже не успел рассмотреть их как
следует. А жаль: может быть, это избавило бы меня от неприятностей в
будущем...
корзинам. В одну сторону летели осетры, в другую - камбалы.
водорослей да бившиеся среди них мелкие рыбешки. Мы натянули брезентовые
рукавицы и вмиг переворошили эту кучу.
повторим траление, А я еще разок проверю, где мы находимся.
различные возвышенности на берегу, которые служат морякам ориентирами. Потом
дал команду подойти поближе к берегу. Теперь банка Магдалины пряталась под
водой где-то совсем рядом.
Опять попадались осетры, камбалы, морские коты, ракушки и всякая рыбная
мелюзга. Но признаков затонувшего корабля сеть со дна моря не приносила.
таким тоном, словно чувствовал себя виноватым в нашей неудаче.
прежним интересом, но мне, признаться, это уже начинало надоедать.
неистово бьющейся рыбы и раковин. Сначала я помогал разбирать добычу, а
потом ушел на нос и улегся, закинув руки за голову и бездумно глядя в
темнеющее небо.
собралась большая толпа. Я бросился туда и стал расталкивать матросов,
пробиваясь вперед, к Василию Павловичу. Он вертел в руках большую раковину
странной формы и внимательно рассматривал ее, сдвинув очки на лоб.
он. - Но откуда же она?
мне показалось сначала, а кусок изогнутой стенки амфоры, обросшей довольно
толстым слоем тончайших зеленовато-бурых водорослей.
полез в полевую сумку, с которой не расставался, по-моему, даже во сне, и
достал скальпель. Острым кончиком ножа профессор стал осторожно счищать
водоросли, и мне вдруг показалось, что на глиняном черепке проступают
какие-то знаки.
уродливой головы с растрепанными длинными волосами, оттиснутое на древней
глине!
сводя глаз с изображения. Да, на осколке амфоры в самом деле была изображена
страшная голова мифической Медузы Горгоны. Даже я узнал ее, я читал миф о
подвиге Персея, отрубившего эту голову, на которую не мог смотреть никто из
смертных. И то, что я принял сначала за растрепанные волосы, были на самом
деле ядовитые шипящие змеи, как и рассказывалось в мифе.
перед глазами черепок. - Пожалуй, просто фабричный знак, клеймо мастера,
который сделал эту амфору, или личный знак ее владельца...
дальше, снова заинтересовало меня.
знаком. В городах Боспора амфоры, как правило, вообще не клеймили, -
продолжал профессор. - Надо будет порыться в книгах, и тогда мы, вероятно,
узнаем, откуда плыл этот корабль...
прерывающимся голосом спросил Павлик, до сих пор молчавший и только тяжело
сопевший у меня над ухом.
берега, чтобы допустить столь значительное погружение суши. И потом... Какая