Чтение 6–й страницы книги ~Прошедшее повелительное~

книжными полками, смотрели портреты пожилых джентльменов; линолеум на полу
истерся до опасных пределов.

- Это наша учительская, - пояснил Джонс, хотя в этом не было никакой
нужды. - Разрешите предложить вам чаю, инспектор?

Лизердейл отказался от чая и выбрал кресло спинкой к окну. Оно
оказалось удобнее, чем можно было ожидать; пожалуй, даже слишком удобное
для человека, которому удалось поспать только два часа.

Джонс уселся напротив, предварительно убрав номер "Таймс", каковым
помахал в воздухе, что, вероятно, означало крайнюю степень возмущения.

- Читали утренние новости? Эти прусские бандиты вторглись в Люксембург!
И объявили войну России. Бельгия, Голландия, Швеция - все объявили
мобилизацию. Бандиты!

- Плохо, - согласился Лизердейл.

- Кайзер просто маньяк! Неужели он не понимает, что у нас слова не
расходятся с делом? Англия уже не первый год ясно дает понять, что в
случае вторжения в Бельгию или Люксембург мы не останемся в стороне, разве
не так? Неужели эти слепцы надеются, что мы не сдержим слова? Что на них
не обрушится вся мощь Британской империи? - Он сердито хлопнул газетой по
колену. - Гунн ведь даже не скрывает планов разбить Францию с Россией, а
потом взяться за нас.

Лизердейл издал звук, долженствующий означать согласие. Сходство Джонса
с покойным королем было прямо-таки поразительным, если не считать того,
что Джонс носил пенсне, поблескивавшее в солнечных лучах. По давней
привычке Лизердейл мысленно составил его описание: возраст - за пятьдесят,
рост - пять футов восемь... нет, девять дюймов, вес - около четырнадцати
стоунов [1 стоун = 14 фунтам = 6,34 кг], одет аккуратно, волосы -
каштановые, седеющие на висках, борода окладистая.

- Я хочу сказать, у нас просто не остается иного выбора, правда? - не
унимался Джонс. - Если у него самая большая армия в мире и он ее все
наращивает, а его соседи, глядя на это, начинают тревожиться и прикупают
себе несколько лишних пушек, а немцы поднимают крик, что их окружают... -
Он замолчал, словно потеряв нить рассуждения, и выпрямился, готовый
выслушать посетителя. - Безумцы! - добавил он. - Гунны!

Джонс говорил с чисто оксбриджским произношением, в котором не осталось
и следа от говора его предков, шахтеров из Уэльса, чуть растягивая
гласные, отчего речь - намеренно или нет - приобретала оттенок
надменности. Он был одет в коричневый твидовый костюм от Харриса, пару
крепких ботинок и неожиданно старомодный галстук. Лизердейл решил, что
галстук ему не нравится. Какую бы школу, университет или полк этот галстук
ни олицетворял, в данный момент он красовался на ослепительно белом
воротничке исключительно для того, чтобы произвести впечатление на него,
Лизердейла.

- Я постараюсь не задерживать вас более, чем необходимо, мистер Джонс.
- Он вытащил из кармана блокнот. - Мне нужна кое-какая информация общего
характера. Если точнее, мне хотелось бы посмотреть личные дела двоих ваших
мальчиков. Точнее, на сегодняшний день уже бывших ваших.

- Мне очень жаль, инспектор, но это совершенно невозможно, - серьезно
ответил Джонс. Возможно, он просто забавлялся, водя сельского полисмена за
нос. А может, он всего-навсего цыпленок, которого оставили стеречь ферму,
боящийся шаг ступить, пока овчарки проводят выходной у моря?

- Речь идет не о краже яблок из чужого сада, мистер Джонс. - Уж не
думает ли тот, что у Лизердейла нет лучшего занятия в воскресенье?

Наставник потеребил бороду кончиками пальцев.

- Я не сомневаюсь, что вас привело сюда серьезное дело. Я был бы рад
помочь вам, инспектор, однако шкаф с личными делами заперт, и у меня нет
ключей.

Ну конечно, для него теперь важнее всего поддержать репутацию школы. В
нем за версту виден наставник - человек, которому приходится постоянно
следить за своей речью. В этом он походил на священника. Одним словом,
книга с пожелтелыми, обтрепанными страницами и истертой обложкой с
облупившейся позолотой. Всегда можно сказать заранее, на какой странице
откроется такая книга.

Джонс взялся за подлокотники, словно собирался подняться из кресла,
завершая беседу.

- Жаль, что вы не упомянули документы, когда звонили сюда, инспектор. Я
бы сберег ваше время, и вам бы не пришлось напрасно ехать сюда. Я объяснил
бы вам, что наше начальство вернется не раньше, чем в четверг, и что со
всеми серьезными делами следует обращаться к нему. Видите ли, я всего
лишь, так сказать, in loco magistr [заменяю магистра (лат.)], так что не
полномочен давать какие-либо объяснения. - Пенсне блеснуло.

Нет, это не свидетель, которого нужно водить, как десятифунтового
лосося на пятифутовой леске. Какое там - обычный сторожевой пес, которого
надо приструнить, чтобы знал свое место. Тогда он поможет, если только
знает что-то. Присяжные ни за что не вынесут обвинительный приговор, если
им не предоставить убедительные мотивы преступления. Джонс может пролить
свет на мотив этого преступления. Кто нападал - убийца или жертва? А
может, оба?

Лизердейл решил попробовать еще несколько капель меда, прежде чем
добавить дегтя.

- С вашего позволения, ваше полное имя, сэр?

- Дэвид Джонс. Преподаватель французского.

Сколько сотен мальчиков научились говорить по-французски с этим
произношением?

- Вы здесь уже... сколько лет?

- Десять... нет, одиннадцать. А до этого...

- Спасибо, это не обязательно, сэр. Мне просто хотелось знать,
насколько хорошо вы знакомы с интересующими меня мальчиками.

Пенсне вновь блеснуло, и взгляд Джонса стал непроницаемым.

- Инспектор, я не уверен, что могу обсуждать кого-то из наших учеников
без соответствующего разрешения администрации или по крайней мере не
посоветовавшись с адвокатом.

Ну что ж, забавно!

- Ключи от шкафа с личными делами - у кого они?

- У ректора, разумеется. У доктора Гиббса.

- А запасной комплект? У вас имеется запасной комплект?

- Право, не знаю. Если и есть, мне неизвестно, где он.

- Мистер Джонс, дело не может ждать до четверга. Как мне связаться с
ректором?

Джонс улыбнулся, сверкнув золотым зубом:

- Не думаю, что вам это удастся, инспектор. Он собирался на Крит - на
раскопки. С ним четверо мальчиков из старшего класса, и еще двое догоняют
их - во всяком случае, они собирались туда. Полагаю, доктор Гиббс и его
спутники сейчас в Греции. И со сложившейся на континенте ситуацией, боюсь,
их возвращение может занять больше времени, чем планировалось.

Лизердейл с минуту задумчиво смотрел на него.

- Скажите, согласно правилам, члены совета попечителей могут дать такое
разрешение?

Джонс задумался.

- Полагаю, что могут, однако совет обыкновенно...

- Собственно, сэр, мы с вами работаем на одного человека. Генерал
Боджли не только председатель вашего совета, но и мой старший констебль.
Возможно, мне стоило привезти с собой записку от него, но мне показалось,
что вы поможете и так.

- Помочь? Уверяю вас...

- Если быть точным, это его машина с шофером ждет меня на улице.
Возможно, если мы дозвонимся к нему по телефону...

Сторожевой пес, виляя хвостом, ластился к ноге.

- Инспектор... э-э... Лизердейл, поверьте, я делаю все, что в моих
силах! Я не знаю, где хранятся ключи. Я не знаю точно, где сейчас наш
ректор. Я могу показать вам телеграмму от него, но она отправлена с
какого-то полустанка в Австрии, так что, боюсь, она вам не поможет. Наш
казначей отдыхает в Швейцарии. Если только у генерала Боджли нет запасного
комплекта ключей - в чем я очень сомневаюсь, - я даже представить себе не
могу, у кого они вообще могут быть. - Джонс в сильном волнении вцепился
левой рукой в бороду.

- Разве у доктора Гиббса нет секретаря?

- Катается на лодке в Блэкпуле, кажется. Сейчас же август, инспектор,
самый разгар каникул! Вся Англия отдыхает. Впрочем, если кто-то из Фэллоу
попал в беду, я, разумеется, готов оказать следствию любую посильную
помощь.

Вот так-то оно лучше. Лизердейл кивнул.

- Мне нужна информация о двоих ваших учениках, вот и все.

- Как их зовут?

- Один - Эдвард Джордж Экзетер.

Джонс застыл.

- Экзетер? О Боже! Надеюсь, вы не хотите сказать, что они попали в эту
историю на Балканах?

- Насколько мне известно, сэр, к Балканам это не имеет ни малейшего
отношения.

- Но ведь именно Экзетер и Смедли направлялись вдогонку доктору Гиббсу.
Те двое, о которых я говорил.

- Им пришлось прервать поездку. Они вернулись домой из Парижа.

- Ну что ж, уже легче. Право же, легче! Я так беспокоился о них, и я...
- Улыбка Джонса исчезла так же быстро, как появилась. - Вы хотите сказать,
произошел несчастный случай?

- Нет, сэр.

На этот раз шок, поразивший Джонса, был действительно неподдельным.

- Экзетер попал в беду?

- Что вы можете сказать мне о нем, сэр?

Учитель глубоко вздохнул: