они были твердо убеждены.
был просвет, который, казалось, давал метеору возможность разгуляться на
воле. Даже и самой мелкой точки не было видно в этом направлении! Никакого
следа астероида!
от прилива крови глаза.
снова темнело. Конец просвету, и на этот раз - уже на весь день. Скоро
облака сольются в сплошную массу серовато-грязного цвета и прольются
мелким дождем. Оставалось только, к великому отчаянию хозяина и слуги,
отказаться от всяких наблюдений.
его.
небу.
заметили его так же, как и мы... Ах, если б его видели мы одни!.. Не
хватает только, чтобы и он, этот Сидней Гьюдельсон, тоже успел заметить
наш метеор!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
Гьюдельсон, сидя в полном одиночестве в своем кабинете.
практикой, то лишь потому, что предпочел посвятить все свои способности и
досуг более обширному и высокому полю деятельности. Доктор Сидней
Гьюдельсон был близким другом мистера Дина Форсайта, но в то же время и
его соперником. Увлеченный той же страстью, он, как и Дин Форсайт, видел
лишь бесконечные небесные пространства и, так же как и его друг, направлял
все силы своего ума лишь на разгадку астрономических тайн вселенной.
от родителей, частью полученным в приданое за миссис Гьюдельсон, в
девичестве Флорой Клэридж. При умелом ведении дел состояние это вполне
обеспечивало как его будущее, так и будущее его двух дочерей, Дженни и Лу
Гьюдельсон, которым минуло одной восемнадцать, а другой - четырнадцать
лет. Что касается самого доктора, то, выражаясь с изысканностью, следовало
бы сказать, что сорок седьмая зима посыпала инеем его голову. Но, к
сожалению, этот поэтический образ был бы здесь неуместен, ибо... мистер
Гьюдельсон обладал такой плешью, что даже и самый ловкий Фигаро не нашел
бы применения для своей бритвы.
Форсайтом, существовавшее пока в скрытом состоянии, надо признаться,
несколько омрачало дружбу между обеими семьями, которые когда-то жили в
нерушимом согласии. Оба астронома-любителя не оспаривали, разумеется, друг
у друга прав на такую-то планету или такую-то звезду, - ведь первые
"открыватели" этих небесных светил в большинстве оставались неизвестными;
но случалось нередко, что наблюдения обоих друзей в области астрономии или
метеорологии служили поводом для споров, которые очень быстро переходили в
ссору.
кончаться некрасивыми сценами, если бы в природе существовала госпожа
Форсайт. К счастью, такой дамы не существовало по той простой причине, что
мистер Дин Форсайт остался холостяком и ему никогда даже и во сне не
приходила мысль о женитьбе. Итак, у мистера Дина Форсайта не было супруги,
которая под предлогом улаживания ссоры еще более обострила бы отношения.
И, следовательно, были все шансы на то, что любая размолвка между обоими
астрономами-любителями в кратчайший срок окончится примирением.
Гьюдельсон была чудесной женщиной, чудесной матерью, чудесной хозяйкой и
обладала самым миролюбивым характером. Она была не способна злословить и
не находила удовлетворения в клевете, как большинство наиболее почтенных
дам из разных слоев общества Старого и Нового Света.
урезонить своего мужа, когда он возвращался, пылая гневом, после
какого-нибудь столкновения со своим ближайшим другом Форсайтом. И еще одно
поразительное явление: миссис Гьюдельсон считала вполне естественным,
чтобы муж, ее увлекался астрономией и витал в поднебесье, при условии,
однако, чтобы он спускался оттуда каждый раз, когда она просила его
спуститься. Ни в какой мере не следуя примеру Митс, которая житья не
давала своему хозяину, миссис Гьюдельсон не терзала своего мужа. Обычно он
появлялся в столовую со значительным опозданием. Она терпеливо сносила
это, не ворчала на него и умудрялась сохранять кушанья незасушенными и
неперегретыми. Она с уважением относилась к его заботам, когда он был
озабочен. Она даже интересовалась его работой, и ее доброе сердце
подсказывало ей нужные слова, чтобы подбодрить его, когда он, казалось,
готов был заблудиться в бесконечном пространстве, рискуя не найти
обратного пути.
увлекаются астрономией! К несчастью, такие жены встречаются только в
романах.
и следовать ее примеру на своем жизненном пути. Нет сомнения, что Фрэнсису
Гордону, будущему мужу Дженни Гьюдельсон, суждено было стать счастливейшим
из смертных. Не желая обидеть американских мисс, мы все же вынуждены
сказать, что трудно было бы во всей Америке сыскать девушку, столь же
очаровательную, столь же привлекательную и столь же щедро одаренную самыми
высокими качествами. Дженни Гьюдельсон была прелестной блондинкой с
голубыми глазами, со свежим цветом лица, красивыми руками и стройным
станом, приветливая, скромная и столь же добрая, сколь и умная. Поэтому и
Фрэнсис Гордон дорожил ею не меньше, чем дорожила она Фрэнсисом Гордоном.
Племянник мистера Дина Форсайта сумел заслужить уважение всей семьи
Гьюдельсон. Такая взаимная симпатия не замедлила выразиться в предложении,
сделанном Фрэнсисом Гордоном и весьма благосклонно принятом родителями
Дженни. Эти молодые люди так подходили друг другу! Дженни не может не
принести счастья семейному очагу, - ведь она обладает для этого всеми
совершенствами. Что же касается Фрэнсиса Гордона, то его при вступлении в
брак обеспечит дядя, все состояние которого со временем и без того
достанется племяннику. Но оставим в стороне эти разговоры о наследстве.
Ведь речь идет не о будущем, а о настоящем, а настоящее соединяет в себе
все условия для самого безоблачного счастья.
обручена с Фрэнсисом Гордоном. День свадьбы будет намечен в самое
ближайшее время. Венчание совершит сам преподобный О'Гарт в главной церкви
безмятежного города Уостона.
множество народа, так как обе семьи пользуются равным уважением, и можете
также быть уверены в том, что самой веселой, самой живой и самой подвижной
будет в этот день крошка Лу [уменьшительное от "Луиза" (прим.авт.)]: ведь
ей предстоит выполнять обязанность "подружки невесты" при своей любимой
сестре. Ей нет и пятнадцати лет, крошке Лу, она имеет право быть юной, и
она пользуется своим правом - уж поверьте мне! Это само вечное движение -
непоседа и хохотунья, озорница, которой все нипочем. Она, не страшась,
высмеивает даже "папины планеты". Но ей все прощается, ей спускают все.
Доктор Гьюдельсон первый смеется над ее шутками и вместо наказания целует
ее в румяную щечку.
обидчивый. Кроме Лу, невинные проказы которой всегда сходили ей с рук, все
остальные члены семьи проявляли полное уважение к привычкам и даже
чудачествам хозяина дома. Углубленный в свои астрономо-метеорологические
наблюдения, ревниво оберегая открытия, которые он делал, или полагал, что
делает, он с трудом, несмотря на искреннюю привязанность к Дину Форсайту,
сохранял дружеские отношения с таким серьезным соперником. Двое охотников
на одном участке охоты, преследующие одну и ту же редкую дичь! Не раз на
этой почве между друзьями пробегал холодок, который легко мог закончиться
разрывом, не будь умиротворяющего влияния добрейшей миссис Гьюдельсон,
которая, впрочем, в этом отношении всегда находила поддержку в своих
дочерях и во Фрэнсисе Гордоне. Участники этого миролюбивого квартета
возлагали большие надежды на предполагавшийся союз, рассчитывая, что он
положит конец постоянным перепалкам. Когда брак между Фрэнсисом и Дженни
еще теснее свяжет обе семьи, эти преходящие грозы станут не столь частыми
и опасными. Кто знает? Не объединятся ли оба астронома-любителя в
совместной работе и не станут ли они сообща продолжать свои
астрономические поиски и наблюдения? Тогда ведь они получат возможность
честно поделить дичь, открытую ими (пусть даже и не убитую!) в обширных
небесных пространствах.
Уостоне не найти было бы дома, содержащегося в таком порядке. Особняк
доктора, расположенный между садом и двором, окруженный деревьями и
зелеными лужайками, находился как раз посредине Морисс-стрит. Это было
двухэтажное здание. Семь окон второго этажа выходили на улицу. Над крышей
с левой стороны возвышалось подобие мезонина или четырехгранной башни,
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Курылев Олег