Сторм из всех сил сдерживал его, одновременно восстанавливая мысленный
контакт, который удержал бы орла крепче, чем руки. Вождь тоже схватил
своего пернатого защитника и сдерживал его, пока один из воинов не
набросил на разгневанную цамле маленькую сеть. Когда зеленую птицу унесли
обратно в шатер, и Баку немного успокоился, Сторм посадил его, как обычно,
на плечо и закрепил так, чтобы орел не мог взлететь, пока его не отпустят.
разглядывает орла. Пальцы туземца замелькали, и Дорт перевел:
значение и на Земле и на Арцоре.
слышалось возбуждение, - можешь ты показать им какие-нибудь шрамы? Здесь
шрамы - своего рода знак отличия. Они докажут, что ты воин, а раз у тебя
вдобавок есть птица-тотем, вождь может принять тебя как равного.
продемонстрировать. Он потянул за свободный конец шнурка своей блузы,
дернул вниз шелковистый материал и обнажил левое плечо, украшенное рваной
белой линией старого шрама. Это осталось ему на память о встрече с двумя
не в меру бдительными часовыми в далеком мире, солнце которого казалось
всего лишь тусклой звездочкой в ночном небе Арцора.
Сторм, обращаясь прямо к вождю, словно тот мог понять его без перевода.
теперь приглашают нас на пир. Там мы и поговорим...
был доволен, хотя и знал, что туземцы считают ночное происшествие
счастливым случаем, который Тот, кто вызывает гром в горах, милостиво
ниспослал для того, чтобы их племя присоединило к своему достоянию новых
лошадей.
разбежавшихся животных, становилось все более и более очевидным, что Сторм
прав, и вся эта паника была подстроена нарочно. Хотя туземцы и не нашли
никаких явных следов человеческого вмешательства, было и так ясно, что
лошадей сразу же разбили на небольшие группы и хорошо укрыли в ущельях и
каньонах долины.
нападения, особенно после того, как несколько раз получил в ответ на
прямые вопросы только невнятное бормотание. Ему и самому стало казаться
вполне вероятным, что люди Кротага, которые сейчас так виртуозно
отыскивали разбежавшихся лошадей, могли сначала сами их припрятать, чтобы
теперь вернуть, получив от Ларкина в уплату за свою помощь жеребца или
пару кобыл.
двинулись в путь. Он глотал красную пыль, поднятую табуном, в одной цепи
со всеми помогал направлять голову табуна. Землянин остановился, чтобы
поправить шейный платок, прикрывающий рот и нос от пыли, и заметил далекий
силуэт объездчика, который казался отсюда совсем крошечным и был бы совсем
незаметен, если бы не яркая белая лошадь.
ведь именно он нашел и пригнал Рейна, верховую лошадь землянина. Но
почему-то бывший командос не находил в своей душе ни малейшей симпатии к
этому человеку. Бистер был из тех, кто громче всех протестовал против
приглашения норби. К тому же, землянин постоянно чувствовал его скрытую
враждебность к себе, хотя кроме него этого не замечал никто.
своих животных как предлог, чтобы селиться отдельно от других. Но его
искусство в обращении с лошадьми принесло ему такое признание, на которое
обычно не могли претендовать новички из внешних миров. После паники Ларкин
задумал объездить новых лошадей на место рабочих и мужчины охотно
собирались понаблюдать его работу.
положение. Объездчики по достоинству оценили и его особый талант, и ровный
характер, и постоянную готовность нести свою часть рутинной работы в
стаде. Они охотно прощали ему некоторую замкнутость, в которую он, еще в
Центре, закрылся, как в раковину. Жителям пограничья древняя планета, на
которой зародился .человеческий род, всегда казалась несколько
таинственной. Гибель Земли стала для рассеянного по звездам человечества
величайшей трагедией и особенно сказалась она на прирожденных землянах. И
это придавало Сторму в глазах жителей Арцора величавый ореол изгнанника.
пожалуй, подружился. Дорт обучал его пальцевой речи туземцев и с
удовольствием пересказывал ему предания норби, которые сам собирал все эти
годы. Он испытывал к землянину глубокую привязанность учителя к
талантливому ученику. А с Ларкином их связывали лошади, о которых тот мог
целыми часами толковать у ночного лагерного костра.
мог привязаться к кому бы то ни было, и даже полюбил их.
проблемой, с которой ему вовсе не хотелось разбираться. Не то чтобы Сторм
боялся драки, к которой вполне могла привести эта неприязнь. Нет! Сторм
легко угадывал в Бистере вздорного задиру и, несмотря на то, что тот был
выше и тяжелее его, знал, что в честной драке он победит.
ему пришла в голову эта мысль? И почему его сейчас беспокоит то, что
Бистер маячит у него перед глазами, словно ожидает чего-то? Сам Сторм
никогда не рвался в драку, он, скорее, старался избегать неприятностей,
пока необходимость не вынуждала встретить их лицом к лицу. Почему же он не
хочет связываться сейчас с проблемой Бистера, если все равно рано или
поздно ее придется решать? Другой всадник поравнялся с Рейном, и
красновато-желтая рука оторвалась на мгновение от поводьев из шкуры йорис
и поднялась в знаке приветствия. Хотя у норби, как и у Сторма, нижняя
часть лица была закрыта платком, землянин сразу узнал Горгола, юношу из
нанятых Ларкином разведчиков.
что Сторм еще плохо владеет этим языком. - Сухая дорога...
голову, так чтобы видеть за плечом красневшее перед восходом небо на
востоке.
ливень, какие были нередки в этой пустыне, живо расквасил бы всю землю на
плоской равнине, превратив ее в опасное болото.
норби ехал верхом с непринужденной грацией, незаметно подравнивая шаг
своей некрупной черной с белым кобылы к размашистой рыси Рейна. Он так и
ехал рядом с землянином, выполняя этот непростой маневр словно на параде.
предметов висевших на шнурке у него на груди. Он тут же смущенно отдернул
руку и снова начал разговор:
"злого летуна".
Что это за "злой летун"?
злая птица, - охотится на лошадей охотится на норби... убивает!
внезапную и жестокую гибель, и когда он снова поднял руку, трофеи на его
груди сухо щелкнули по его доспехам из шкуры йорис. Заинтересовавшись,
Сторм протянул руку, складывая пальцы в знак вежливой просьбы. Парень снял
шнурок и подал его землянину. Предметы на шнурке, очевидно, были птичьими
когтями. Сторм представил для
создание. Каждый коготь был длиной с его ладонь от запястья до конца
среднего пальца. Он протянул трофеи хозяину.
кивнул, подчеркивая свое уважение. - Наверное, трудно было убить "злого
летуна"?
просияло от удовольствия, когда он ответил:
это чудовище, как он описывает, в одиночку, - а Сторм уже знал от Дорта,
что праздное хвастовство совсем не в обычае у норби - он с полным правом
может называть себя охотником.
шкуру...
отвлеченные понятия. - Норби охотятся на своих землях. Пришельцы с дальних
миров не могут там охотиться. Охотничьи законы соблюдались строго.
Землянин узнал об этом еще в Центре, а здесь, в космопорте, ему еще раз об
этом напомнили. Объездчики могли убивать йорис и других хищных тварей,
нападавших на скот. Но остальные животные, обитающие в горах или на землях
туземцев, были под запретом для всех колонистов.