ощущалось в комнате, что Алексу захотелось потрогать Гюнтера, чтобы
проверить - не с голограммой ли он общается.
и спросил, четко артикулируя: - Кому мы обязаны вашим визитом? - Алекс
понял, что сейчас общается не с Гюнтером, а с кем-то, кому друид предоставил
свое тело для разговора с Алексом.
реакцией друида.
другую комнату... Друиды всегда делали операции быстро. Сразу.
на пятьдесят процентов киборгом, можно иметь руки-манипуляторы и совершенную
память, измеряемую террабайтами, можно иметь сердце из пластика и
синтетические управляемые нервные окончания, но всегда тяжело,
психологически тяжело подставить хирургу глаза. Даже если хирург - друид,
точный как машина.
изредка прерываемой рваными всполохами восстанавливающихся нервов. Поэтому
прооперированных накачивают наркотиками до предела, чтобы исключить
возможные осложнения...
креслу так, что пошевелиться совершенно невозможно. Телу было легко, словно
над ним плыли мягкие пуховые облака... Тело овевал ветер, прилетевший с
земляничных полян... И просверки срастающихся глазных нервов казались
сверкающими гранями алмазов.
сами синтезировали эти вещества и никогда не продавали их на сторону. Только
в пределах колонии. Только тут, после операции, обязательно после операции,
клиент мог насладиться неведомыми ему ранее удовольствиями и ощущениями.
один день на освобождение от последствий наркотического опьянения, после
чего заживляющие повязки снимут. Каждый день к нему приходил Гюнтер и
информировал его о том, сколько времени Алекс находится в клинике и сколько
ему еще осталось, как проходит заживление нервной ткани. Видимо, это
делалось для того, чтобы Алекс не терял связи с реальностью. В этот раз все
было так же... Но только разговор с Гюнтером был оборван на середине. Он как
раз ввел последние капли своего зелья и уже начал что-то говорить... Затем
разговор прервался. Гюнтер замолчал, и что-то большое и достаточно тяжелое
упало Алексу на колени, чуть ослабла стягивающая правую руку лента. Алекс
еще успел что-то спросить, но потом ощутил, как его подняло в воздух и
понесло вверх. Потом вниз... Снова вверх... Сквозь облака и ветер, травы
проросли сквозь Алекса, жуки пробегали по его нервам. Стало хорошо,
захотелось смеяться... Одна только мысль преследовала его в этом сладостном
сне - что за странный свист он услышал за миг до того, как разговор с
Гюнтером прервался. Или это только послышалось? Мысль затерялась, осталась
где-то позади.
со своих глаз повязку, была голова Гюнтера. Прямо у него на коленях. А тело
лежало где-то под операционным столом. Белое покрывало, под которым лежал
Алекс, было залито кровью, уже успевшей основательно застыть коричневой
коркой. Алекс избавился от наголовных повязок и освободил левую руку.
Осмотрелся. В комнате было пусто. Дверь в комнату была распахнута. Алекс был
бы плохим наемным убийцей, если бы не освободил тело от закрепляющих лент в
считанные минуты. Встал. Тело слушалось достаточно хорошо. В зрении Алекс
пока не заметил особенных перемен. Наблюдая за дверью, он осмотрел тело. В
голову пришла совершенно неуместная шуточка: "В лесу обнаружен труп, без
признаков насилия и без головы".
одного живого друида. Он обнаружил операционные, где видел приблизительно
одинаковую картину. Зарубленные друиды и мертвые пациенты на столах.
задержался в этом помещении. Наклонился над разрубленным наискосок телом.
Похоже, даже на собственную смерть привратник смотрел не своими глазами.
ведущей на один из престижных каналов стрим-новостей, позволила себе слегка
поморщить свой очаровательный носик, когда на экран выплыли фотографии
разрубленных тел. Она спокойно прочитала текст о жестоком нападении
неизвестных террористов на колонию-клинику секты друидов и перешла к другим
сообщениям и репортажам. В тот же вечер она была уволена за
несостоятельность, что поставило жирный крест на ее карьере. Заведующий
каналом считал, что ведущий должен быть абсолютно невозмутим, даже если
читает сообщение о всемирной катастрофе, а в студии кого-то расстреливают.
утро всегда пытается окрасить его в какие-то нежные цвета...
спать? Может быть, поэтому в эти часы никто не выглядывает из окон и не
шумит в ответ на два хлопка, гулко прокатившиеся по улице? Или из-за розовой
истомы, что навалилась на город, мусороуборочная машина свернула в переулок,
едва завидев упавшего на дорогу человека с дырой в голове? Вряд ли...
Вытаращенные. И дергающаяся щека. С этим все ясно, он сегодня утром ехал по
совсем другой улице и ничего не видел. Вот и ладно.
метров он бил без промаха. Один выстрел в грудь, второй в голову. Точно в
лоб.
пути у кого-то... Потом два выстрела, и две свинцовые капли превращают
человека в тело. Без опознавательных знаков. Просто тело. Чья-то память
будет хранить его живой образ, а от тела избавятся, как от ненужной игрушки.
предстояло замести следы, сделать один звонок и получить деньги с
безымянного счета в представительстве заграничного банка. Дело завершено.
Простое дело. Кого-то этот пожилой человечек не устроил. То ли знал много,
то ли думал, что знает. Однако знания его явно не защитили.
десятках метров позади за ним шел высокий, ничем, кроме своего роста, не
выдающийся человек. Алекс свернул с намеченного пути и начал углубляться в
дебри микрорайона. Человек не отставал. Можно было уйти... Но почему-то,
Алекс даже сам не понял почему, уходить не хотелось. И Алекс, завернув за
угол, направился к ближайшей станции подземки.
пташки, добираются до своих рабочих мест на транспорте корпорации, а всем
остальным еще нечего делать в такое время на станции метро. Пустота. Алекс
зашел за колонну, достал пистолет и стал наблюдать за входом.
пора вспомнить поговорку о пуганой вороне.
зашипев, закрыл двери и умчался, всасывая мусор за собой в шахту.
довольно неплохие. До ближайшего поезда, судя по часам, еще было минуты
полторы. Хватит.
служебного пользования. По ней можно идти. Алекс пробежал десяток метров по
этой дорожке и нырнул в стенную нишу, толкнул дверцу и оказался в совершенно
другой подземке. В лабиринтах ходов, которые использовались при
строительстве метро, а потом были оставлены за ненадобностью. Ходить просто
так тут было опасно. Слишком велик риск наткнуться не на того человека...
Или на нечеловека. А то и просто заблудиться, запаниковать и выскочить из
лабиринта точно под поезд. Карты таких проходов не существовало в принципе,
поэтому искать кого бы то ни было в этих темных коридорах было совершенно
бесполезно. Сам Алекс знал всего лишь несколько тропинок, несколько путей,
которые выводили его в определенные точки города, и пользовался ими только в
случае крайней нужды.
источниками света в этих коридорах были ручейки слизи, комки светящейся
грязи, отходов большого мегаполиса. Что гнило в этих кучах мусора, что
давало нежный и мягкий, словно пыль, зеленоватый свет, Алекс не знал. Вряд
ли тут было что-то радиоактивное, городские службы следили за уровнем,
вероятно, какие-то химические реакции...
этом коридоре скопилось большое количество светящегося мусора... Стараясь не
шуметь и не наступать в скопления "осветительной" грязи, Алекс продвигался
вперед. Замирая перед черными провалами пересекающихся туннелей, постоянно
держа оружие наготове. В темноте что-то шевелилось, вздыхало. То ли оседала
многолетняя грязь, то ли бегали крысы, то ли ворочались немногочисленные в
этих местах городские бездомные, еще более страшные, чем крысы.
показалась фигура человека. Алекс замер. Рассмотреть детали при таком
освещении было невозможно, можно было различить только силуэт. Обычный