исследовал Карела, Таланов сидел рядом. А это, может быть, капельная
инфекция, мы же не знаем. Словом, не капризничай, Казимир. Дай мне
флакон с генцианвиолетом - вон, третий слева. Хорошо. Теперь подготовь
препарат из пробирки .э 6. Осторожней, Казимир! Все - над сосудом с
лизолом, помни!
справлюсь.
зашатался.
очнулся от холода: Казимир брызгал на него водой. "Он без маски", - с
глухой тревогой подумал Виктор, но не смог шевельнуть губами.
лицо от Казимира, говорил в сторону. - Нет, ты не сможешь сделать
укол... Дай мне энергин... на третьей полке, белая банка...
расширились и потемнели. - Ты ведь не...
- Виктор попытался ободряюще улыбнуться, но сам почувствовал, что
улыбка получилась жалкая. - И надень сейчас же маску, не валяй дурака.
подготовил шприц и ампулу. Казимир, болезненно морщась, сделал ему
укол.
испугался: думаю, сейчас упадешь. Ты совсем зеленый был.
что делать.
думал Виктор, лежа на койке и глядя на Казимира, с сосредоточенным
видом хлопочущего у штатива с пробирками и у микроскопа. - И вообще
чем это все кончится? Что все-таки с Карелом? Откуда у него взялся
этот абсцесс в правой теменной области? Если у него была раньше травма
черепа, то как же его пустили в полет?.. Если он знал, что с ним,
тогда... Нет, ничего не известно... Зря все-таки я затеял проводить
анализы здесь. Всего не продезинфицируешь как следует. Койку надо
выбросить... куда? Пока ее будешь тащить по проходам, нанесешь кучу
вирусов. Нет, придется закрыть вход и сюда, в первую кабину. А если
я... что тогда? Нет, Казимиру все-таки придется заходить сюда в
комбинезоне, в маске, в перчатках. Владислава надо беречь во что бы то
ни стало... Энергин действует на меня хорошо, только я с ним
переборщил сегодня, отсюда и обморок... Надо будет поддерживать
сердце, а то мне без энергина не справиться..."
- Теперь что? Да ты зачем поднимаешься?
сам должен поглядеть, ничего не поделаешь. Да мне и лучше уже.
Я и смотрю...
веками плавали тонкие, слегка изогнутые жгутики. Даже в окуляре
электронного микроскопа, разбухшие от таннина и облепленные панцирем
из солей, они казались хрупкими, легкими, беззащитными. Но нервные
клетки под их воздействием плавились, распадались и исчезали.
Маленькие, тоненькие, неумолимые, жадные, плодовитые паразиты. Ничто
не интересовало их во всей сложнейшей системе человеческого организма
- они упрямо и безошибочно продвигались к головному мозгу, выбирали
там самые подходящие для себя участки, пробирались в нервные клетки, в
их ядра и там начинали командовать по-своему. Им нужна была живая,
нормально работающая клетка, с ее белками, с ее сложным, точно
отлаженным механизмом производства. В ослабевшей, больной клетке они
чувствовали себя плохо, а в мертвой, распавшейся умирали. Но до смерти
они успевали обзавестись многочисленным потомством, и молодые вирусы
шли на штурм соседних клеток, оставляя на своем пути новые, еще более
обширные разрушения.
открывая глаз.
Таланову и Юнгу. Познакомься, хоть будешь знать, с кем имеешь дело, в
случае чего.
потемнели, перестали излучать сияние.
результаты. - Виктор взял с полки бактериологический справочник,
полистал его и начал записывать в тетрадь: "При бактериоскопическом
исследовании клеток зрительного бугра после окраски генцианвиолетом
были обнаружены обширные разрушения клеток - расплавление, зернистый
распад, исчезновение. В ранее исследованных клетках красного ядра и
черной субстанции таких изменений не имеется. После обработки таннином
с солями серебра в ядрах клеток зрительного бугра удалось обнаружить
вирус неизвестного мне типа (в справочнике Вейсса и Зелеранского
такого вируса нет)". Он отложил ручку. "Конечно, они есть не только в
клетках зрительного бугра. Скорее всего они локализуются в
диэнцефалоне, в ретикулярной субстанции..." Ну, хорошо, посмотрим еще
этот препарат, из правой теменной области, возле абсцесса...
абсцесса и пояса лейкоцитарной инфильтрации вокруг него, - записывал
снова Виктор, - обнаружены также обширные разрушения нервных клеток,
вызванные вирусами. Разрушения эти местами вплотную примыкают к
инфильтрату..." Он задумался. "Да, Карела ожидали только страдания,
невыносимые боли, для него надежды не было... Если он это знал,
тогда... Или все-таки если б анабиоз... - У него нехорошо засосало под
ложечкой от этой мысли. - Нет, нет, это все необратимые изменения. Он
умер бы на Земле во время операции или после. Не утешай себя, что за
дешевая трусость! Вовремя не решился на анабиоз, а потом еще и
недосмотрел..."
x x x
слипается, даже больно.
ваты, обмотай марлей, окуни в лизол и все в кабине как следует оботри.
Потом оставь здесь комбинезон и отправляйся немедленно в душевую.
Придешь потом, когда отдохнешь и поешь.
помни, что я сказал: не подходи близко к Владиславу, разговаривай с
ним через маску. И он пусть надевает маску, у вас там, в кабине, есть
марля. А ты, конечно, перейди спать в другое помещение. Возьми лизол,
протри все там - ну, хотя бы в кабине Таланова. Обещаешь?
согласится.
пойми как следует: это последний наш шанс. Иначе мы все пропали.
изолятор. Таланов спал. Юнг сидел на койке, сгорбившись, опустив
голову и уронив сложенные руки между колен. Он не пошевелился, когда
вошел Виктор.
светло-голубыми глазами: он больше не косил, но взгляд был какой-то
странный, отсутствующий.
болезнь прошла. Но я стал совсем другим, это я чувствую.
понимаю все, что происходит, а мне все равно. Разве мне может быть все
равно? Вот Таланов заболел, и все заболеют, наверное, и все мы
Шилова Юлия
Маккэфри Энн
Корнев Павел
Пехов Алексей
Березин Федор
Шилова Юлия