Чтение 6–й страницы книги ~В когтях каменного века~

Теперь Гырка и е" ноющий сынок, конечно, сделают вс" возможное, чтобы
уговорить вождя изгнать мальчика из племени, а вождь стар и, чтобы удержаться
у власти, избегает ссор с влиятельными родами, делая все по их указке, не
говоря о том, что с Гыркой его связывают и родственные узы.

Агам понимал, какие серьезные тучи над ними сгустились.

- Ты должен пойти к колдуну и поговорить с ним! Если он захочет, дай ему
кремень, - твердо сказала Рынна и вложила мальчику в руку высекающий огонь
камень. - Если колдун сегодня вечером не примет твою сторону, тебя изгонят из
племени - а это почти верная смерть.

Рынна говорила спокойно, но Агам понимал, как она волнуется. В пещерные
времена человек относился к смерти спокойно, потому что она всегда ходила
где-то поблизости. Почти каждую осень и зиму мор и голод уносили до четверти
всего племени, и самые слабые, чаще всего женщины и старики, умирали. Мужчины
же погибали на охотах или от полученных ран, часто нападали соседние племена
или просто охотники за женами, и тогда с междуусобных стычках многие гибли.

Редко кто доживал до сорока весен, а если кто-нибудь успевал прожить сорок
пять или пятьдесят весен, то это считалось редкой удачей.

Самым старым в племени был колдун, ему было более пятидесяти весен и никто
даже не помнил, когда он родился. Некоторые говорили даже, что колдун знается
с Духами Огня и Воды, что он разговаривает с медведями на их языке и сам
иногда превращается в медведя. Кто-то в это верил, кто-то нет, но все
побаивались колдуна и приходили к нему с подарками и подношениями, когда
кто-нибудь заболевал или долго не было добычи.

Колдун нашептывал заговоры, прыгал вокруг костра, давал больным какие-то
травы, от которых они иногда поправлялись, а иногда умирали. Если они умирали,
то колдун говорил, что Дух Смерти взял свое, и при этом важно хмурил брови и
оглядывался куда-то в темный мрачный угол своей пещеры, где лежали черепа -
волчьи, медвежьи, оленьи, человеческие и висели пучки каких-то трав.

Колдун умел предсказывать погоду и то, когда начнется в этом году ход
лосося. Если хода лосося долго не было, но опять шли к колдуну, он крутил над
головой камень на веревке, издававший свистящий звук, надевал вывернутую
наизнанку медвежью шкуру и что-то кричал, призывая Духа Реки послать им рыбу.
Иногда после этого рыба и в самом деле появлялась, и тогда это была заслуга
колдуна. Если же рыба не появлялась, то все знали, что это Дух Реки
прогневался на них за что-то.

Колдун жил в верхней пещере, в которую долго нужно было подниматься по
горной тропинке. Он не охотился и жил один, но почти каждый день кто-нибудь из
племени приносил ему еду и добычу, стараясь задобрить колдуна или заручиться
его поддержкой в чем-либо.

- Иди к колдуну! - повторила Рынна. - Иди, или сегодня вечером тебя
изгонят! Расскажи ему все, и попроси его спуститься на совет и поддержать твою
руку.

И она вытолкнула Агама из пещеры. Солнце давно перевалило за полдень, и
диск его был чуть красноватым. Должно быть, ночь будет холодной.

Еще раз оглянувшись на свою пещеру, где у ног Рынны стояла Омра, и,
увидев, что они машут ему, Агам быстро пош"л к верхней пещере.

Когда он уже входил в лес, то оглянулся на стойбище, над которым
поднимались дымки костров, и почему-то ему стало грустно.

Неожиданно из леса послышался близкий волчий вой и отрывистое рычанье.
Волки гнали добычу где-то совсем рядом, и Агам настрожился, готовый залезть на
дерево, чтобы не быть разорванным разгорячившимися хищниками, или не попасть
на рога преследуемому стаей лосю, который в таких случаях несется вперед,
ничего не видя вокруг...

ГЛАВА 2.

ПЕЩЕРА КОЛДУНА

Был только один шанс из двухсот миллиардов, что такое может произойти. И
вот этот шанс выпал. Петля времени стягивалась, расстояние между двумя
противоположными е" концами суживалось. Звезды приняли то единственно
возможное для перемещения положение, которое бывает раз в сто тысяч лет, и
созвездие Ориона словно раздвинулось, ещ" больше сблизив кольца спирали.
Теперь требовалось только совмещение пространственных координат и то, что
должно было произойти всего только один раз за историю человечества,
произойд"т...

Вася Матвейщиков возвращался с тренировки по айкидо. Принято считать, что
в айкидо нет атакующих действий, а есть только использование силы противника
против него самого, когда сам противник побеждается собственным натиском. На
самом же деле в айкидо есть и атакующие приемы, есть захваты и броски, просто
большинство из них строится на контратаках.

И вот часто начинающие айкидисты, вроде того же Васи, забывались и
начинали в спаррингах просто размахивать кулАгами. Вот и сейчас на скуле у
Васи набухал средних размеров синяк - свидетельство того, что не всегда
ловкость побеждает силу, но иногда бывает и наоборот.

Впрочем, Вася Матвейщиков относился к синякам философски, гораздо более
философски, чем того хотелось его папе и маме. Мама когда-то мечтала сделать
из сына музыканта, потому что она сама в детстве играла на пианино, а папа -
великого физика, потому что он сам был физиком, но Вася оказался
маловосприимчив и к физике, и к музыке. Музыкальную школу он забросил, едва
научившись играть "чижика-пыжика", который где-то там был и что-то там делал,
а из физики помнил только, что существует всемирный принцип тяготения, по
которому предметы падают на землю, а не взлетают в облака, и что какого-то там
Ньютона шарахнуло по голове яблоком, вследствие чего он все это и изобр"л.

Васе Матвейщикову было тринадцать лет, и он учился в седьмом классе. К
поступлению в какой-либо институт его было ещ" рано готовить, и родители вроде
как смирились, что из него не получится великого музыканта или физика, и
следили только за тем, чтобы количество троек в дневнике хотя бы примерно
равнялось количеству четверок. Пятерка же была у Васи редкостью, и если и
выдавалась иногда, то это было скорее случайностью, чем закономерностью.

Во всех отношениях Вася был довольно обыкновенным ребенком. Он не побеждал
в математических олимпиадах, не писал историй, да и в спорте не проявлял
особенных успехов, о чем свидетельствовал тот же фингал под глазом.

Автор и сам был удивлен, когда Вася стал героем его книги, но, с другой
стороны, героев не выбирают. Именно он, а никто другой вскоре должен был
оказаться в центре удивительных и необъяснимых событий и с ним должно было
произойти такое, что не происходило никогда ни с одним ребенком в мире, будь
он хотя бы тридцать тысяч раз отличником и гением.

Тренировка закончилась в половине шестого, но Васе не хотелось сразу идти
домой, потому что он знал, что дома мама немедленно засадит его за уроки, а
папа, вполне возможно, если он вернулся с работы, захочет заглянуть в его
дневник и будет неприятно удивлен, увидев две тройки подряд по своей любимой
физике. А когда папа бывает неприятно удивлен, то он и сам может неприятно
удивить тем или иным способом.

Одним словом, домой Вася решил пока не спешить, тем более что на улице
стоял уже конец апреля и стемнеть должно было ещ" очень нескоро. Вначале Вася
забрался на чердак пятиэтажного дома, где внизу, на первом этаже, был
расположен загс, и смог обозреть с крыши окрестности своего родного города
Уфалея, в котором он, Вася, и жил.

Обычно герои книжек живут почему-то в столице, в Москве или во всяком
случае в Петерберге, и может создаться впечатление, будто во всех остальных
городах не происходит ничего интересного. На самом деле странные и невероятные
события происходят везде и нужно только суметь их увидеть, а для этого нужно
оказаться в нужное время в нужном месте.

На этот раз невероятным событиям суждено было произойти в уральском городе
Уфалее, и случилось это 25 апреля примерно в восемь часов вечера... Впрочем,
обо всем по порядку.

Вася побродил немного по чердаку, где было полно всякого мусора и
голубиного помета, и поглазел сверху на длинную свадебную "Чайку", которая